— Слушай, а кто сказал, что мы не сможем продавать лампы ниже стоимости? — усмехнулся я пришедшей в голову идее.

— То есть? Это как? — недоумённо нахмурился Густав.

— Лампа покупается один раз, а топливо для неё нужно постоянно. И главное создавать топливо, а не лампы, которым всё равно придумают другие аналоги.

— Вот оно как… — задумчиво протянул кузнец. — Знаешь, давай это будем обсуждать, когда доделаю образцы.

— Хорошо. Но лучше не затягивать. Я, возможно, скоро покину деревню.

— Всё же, потащишь девку на острова? — вздохнул он.

— Ещё кое-что случилось, необычное.

— Не можешь ты без приключений, — покачал головой Густав. — Пойдём в дом, выпьем и расскажешь заодно.

Так, за пивом, я потихоньку пересказал ему историю своих приключений, опустив только несколько не очень нужных нюансов. Затянулось это надолго, и ночь окончательно вступила в свои права, когда я закончил.

— Правда за бароном определённая есть. Но, всё равно, пахнет это довольно мерзко, — скривился кузнец, когда я поставил точку на разговоре с алхимиком.

— Ну, хоть предупредили, а не опоили и в лес вывезли. И то хлеб.

— Так делать бы не стали. Ты не единственный охотник, использующий скверну, и сотворить подобное — это значит однажды недосчитаться много денег.

— Вопрос величины выгоды здесь и сейчас, — хмыкнул я, делая глоток из большой деревянной кружки.

— С такими историями не очень хочется иметь дело с нашим бароном. Если ему выгода покажется слишком большой, кто знает, что он решит…

— Есть такое, — согласился я. — Но знакомых, способных подобное провернуть, у меня других нет.

— Вот и не знаешь, что делать… — протянул он и, на мой немой вопрос, раскрыл свою мысль: — С одной стороны, тебе нужно срочно выводить скверну, иначе с тобой даже сражаться не нужно, а можно взять под контроль. А с другой, ты наша основная ударная сила при возможных переговорах. Станешь обычным человеком, барон будет способен нас выкинуть из дела.

Я только вздохнул, соглашаясь. Патентного права тут ещё не придумали. И если я хочу вести с кем-то дело, то только на доверии или имея за собой силу. Хотя бы в виде текущих физических кондиций. Меня же не просто так по-хорошему предупредили о вероятности выдачи лесной ведьме.

По-плохому меня взять, может, и не получится. Дружина у барона сильна, многие прекрасно умеют пользоваться усилением на скверне. Но я со своей дурной, непомерной раскачкой — это совсем другая степень безумия.

— Посмотрим. Я в любом случае сейчас буду зарабатывать деньги в лесу. Мы выкупаем лабораторию магистра.

— Да, видел уже Эрну в деревне. Удивительно на мать похожа девка, — горько произнёс Густав.

Но, встряхнувшись, зачерпнул ещё пива и воскликнул:

— Предлагаю выпить за Ингельвина! Старик, может, был немного безумен, но для селения сделал много хорошего.

Я только поднял в ответ кружку, делая очередной глоток. К магистру особой ненависти у меня испытывать не выходило. Его мотивация была понятна, он приложил много сил и труда, идя к цели. Возможно, с ним бы даже получилось договориться. Всё же, алхимик прекрасно понимал, чем для него будет путь обратно через лес.

Впрочем, это я, скорее всего, преувеличиваю. Но жалко же, монументальный был старик и так глупо помереть…

Бочонок пива стал показывать дно, и Густав всё чаще отвечал на слова невнятно, а потом и вовсе задремал. Так что я молча поднялся и оставил его отдыхать, отправившись домой. На улице было по-ночному свежо, и даже свет лун частично закрывался низкими тяжёлыми облаками. Выйдя на дорогу, я посмотрел в небо и глубоко вдохнул свежий воздух, выгоняя пьяную хмарь окончательно.

Тело наполняла сила. Скверна податливо отзывалась внутри, желая вырваться наружу, крушить, повергать врагов. Прищурившись, я неспешно дошёл до дома и, зайдя внутрь, снял сапоги. Подвернул как следует штаны. Вышел обратно на улицу. Несколько раз присел, размялся. А потом побежал. Скачки становились всё сильнее, показалась стена деревни. Прыжок вверх, и я оказался на стене сгоревшего дома. И ещё один, не позволяя потеряться набранной инерции.

Частокол остался внизу и, рухнув вниз, я мягко ушёл в перекат, вскакивая на ноги. Побежал дальше. Пальцы ног вгрызались в грунт, бросая тело вперёд с каждым шагом всё сильнее. Воздух стеной ударил в лицо, заставляя щуриться. Прыжок.

Меня вынесло наверх, внизу мелькнули верхушки молодых деревьев, а следом ноги ударили в расступившуюся под ними землю. И ещё прыжок. Приземление, рывок вперёд и переход на бег, оставляя позади поднятую пыль.

Я совсем не чувствовал веса своего тела, пролетая километр за километром. И только когда совсем перестало хватать воздуха, сбросил скорость и перешёл на шаг. В голове царила приятная пустота с лёгкой примесью восторга. В обратный путь я отправился уже более спокойно, сбросив часть накопившейся за сегодня энергии.

Короткий разговор со стражей селения при входе, родной дом. Душ. Кровать. Попытка уснуть, стараясь выкинуть из головы мысль о том, что от этой силы придётся отказываться. Рано или поздно. Но, впрочем, успокоило сильнее всего то, что, в конце концов, это будет когда-то потом…

Утро началось с разминки. Меч, копьё, даже немного подзабытая уже работа с щитом. Скверна выводит моё тело на запредельный форсаж, в том числе память, окупая все заучивания томов наизусть. Движения легко откладываются в подкорку, элементарно запоминаясь и повторяясь. Стоит пользоваться, пока могу.

Деревянный меч разрубил воздух, и я замер, тяжело дыша.

— Ты придумал, чему меня стоит учить? — раздался от входа в дом голос Элеоноры.

Я повернулся к девушке, окинув её взглядом. Босиком, в штанах и свободной рубашке. Судя по форме, ещё и грудь чем-то утянута, чтобы не мешалась. Скользнув глазами по её фигуре, я незаметно сглотнул, отвернувшись.

Судя по тому, как девушка стрельнула глазами, мой интерес незамеченным не остался. Я вздохнул, постаравшись выкинуть эти образы из головы, и произнёс:

— Нож и некоторые элементы рукопашного боя.

— Значит, сражаться оружием ты считаешь меня слишком слабой, зато предлагаешь бить голыми руками? — язвительно спросила она, подходя ближе.

— А кто сказал, что руками? — усмехнулся я.

Подойдя в груше, нанёс три удара. Коленом, голенью и стопой. Все примерно в одну точку.

— Многое, конечно, зависит от обуви, в которой наносишь удар, но это основное, что тебе следует выучить. И мы немного поработаем и руками, наработаем хоть какую-нибудь резкость.

Взяв в руку макет ножа, я сделал несколько длинных выпадов по груше.

— Основное, чему тебя стоит учить, это ошеломить противника и, далее, убежать, или если всё совсем без вариантов, нанести смертельный удар.

— Укол похож на то, как с мечом делают, — заинтересованно произнесла Нора, взяв у меня нож и пробуя повторить.

— Ногу чуть вперёд, больше устойчивости, — произнёс, поправляя её стойку, и ответил на утверждение: — Да без разницы, чем сражаться, основа всегда работа ног и дистанция. Меч, нож, копьё. Кулаки.

— Но меч ты мне не даёшь…

— Время на освоение, и для тебя его вес всегда будет тяжелее, чем для мужчины сравнимой массы. Ты будешь медленнее. Просто потому, что меч тяжёлый, а у тебя руки слабее.

— Их можно сделать сильнее, — улыбнулась она, кивнув на мои бицепсы.

— На меня не смотри. С точки зрения бойца, я тренирован неправильно. Большая часть мяса не способна дать взрывной скорости. Она в целом лишняя и будет меня, скорее, тормозить.

— Но ты зачем-то нарастил всё это? — удивлённо подняла бровь она.

— В моём случае тренировки были способом сбросить излишек скверны. И в бою зараза усиливает меня достаточно, чтобы не отставать даже от самых быстрых противников. Мой вес на такой же скорости позволяет развить значительно большую энергию удара.

— А какая разница? Меч-то всё равно летит одинаково?

— А вот это уже зависит от удара и сколько в нём переносится массы моего тела.