— Именно поэтому у тебя не латные сапоги и нет набедренников, — отреагировал на его нытьё Ингельвин.
— Зато есть огромный мешок за спиной, — недовольно произнёс Мартин. — Зачем это, если вы говорите, что стоянки уже оборудованы?
— Мне тоже немного не понятно!
Мой возглас заставил их прерваться и повернуться ко входу, где я застыл в дверном проёме. Мартин опасливо нахмурился, увидев мою потемневшую кожу, но, тем не менее, поднял в приветствии руку.
— Хорошо, что ты зашёл, — кивнул старик. — Мне привезли кожу, нужно доставить на третью стоянку.
— Сегодня?! — начал реально офигевать я. — Нам же завтра выходить!
— Тебе это недолго — не переломишься, — отмахнулся магистр. — Иначе мы с таким весом за день и до первой стоянки не дойдём.
Я окинул взглядом два свёрнутых тюка в углу и скрипнул зубами. Я так надеялся, что кожу привезти не успеют! Это в основном подложка под песок со специальной пропиткой. Тяжёлая. Можно и без неё обойтись, но с ней погрешностей и возможных неточностей будет меньше.
Смешно, магистр долго к подобному готовился, но всё равно некоторые вещи идут через жопу. Кожу уже привозили, оказалась не очень качественная, пришлось заказывать заново. Безумие, конечно, но это правда, что доставить стоит сейчас или хотя бы унести как можно дальше. Иначе я завтра потащу и тогда буду хуже готов к бою или они, но уйдём мы недалеко.
Так что не говоря больше ни слова, я вскинул тюки на плечо и, не прощаясь с алхимиками, потащил это всё домой. И, свалив в сенях, стал подготавливать к транспортировке, заталкивая кожу в рюкзак.
Следом, со злостью, стал снимать доспехи с манекена. Накинув стёганку, взялся примерять нагрудник, когда сверху, с мансарды, раздался удивленный возглас:
— Только не говори, что в лес собираешься!
Я защёлкнул кирасу и продолжил неспешно надевать остальное. Повернувшись боком и ткнув пальцем в ремень, приказал:
— Затяни.
Она выполнила требуемое, но ещё раз спросила:
— Ты правда в лес? На ночь глядя?
— Сегодня не облачно, луны стоят высоко. Справлюсь.
— Дурость, — выдала аристократка и замолкла, раздражённо сжав губы.
— Согласен, — зло ответил я, надевая шлем.
Спину оттянул увесистый рюкзак и, тяжело печатая шаг, я вышел во двор. На улице меня провожали удивлёнными взглядами редкие прохожие. Слава богу, хоть не лез никто со своими советами, что в ночь лучше не ходить. Выйдя за ворота, я сходу начал разгоняться. Тропа прочищена, особых проблем быть не должно.
Вдох — выдох, свериться с чувством скверны. Вдох — выдох. Сапоги глубоко погружаются в опавшую листву тропы, бросая тело вперёд. Всё быстрее и быстрее. Мелькнула отвлечённая мысль, что обувь скоро придётся менять. Как ни укрепляй и не усиливай швы, всё равно нагрузки слишком большие.
Впереди ожидался довольно большой пустой участок леса, выгоревший несколько лет назад в пожаре. И я поднажал ещё быстрее. Сколько я сейчас бегу? Километров семьдесят в час? Больше? Прогалина кончилась очень быстро, и надо мной опять сомкнулись кроны деревьев.
По краю чувствительности скользнул массив большого количества скверны, и я замедлился, пройдя следующие несколько сотен метров пешком. Из этих зарослей что угодно может вылететь, не я тут один маскируюсь для охоты фоном мутировавших растений. Но сегодня всё оказалось в порядке, а дальше я опять начал брать разбег.
Мимо пронеслась первая стоянка, ещё через пару часов вторая. К третьей я подходил уже при свете звёзд и лун. Несколько взмахов тесаком, прорубая дорогу среди разросшихся побегов паутинки, и я бросил рюкзак под навесом из листьев и веток. Выложить рулоны кожи, хлебнуть сладкого чая из фляги да в обратный путь.
Такое ощущение, что фон скверны тут стал ещё сильнее в последнее время. Настолько, что атаку со спины я чуть не прозевал, пытаясь, отстраниться от чувства скверны. Хотя, как сказать, не прозевал? Я стал двигаться, только услышав шорох листьев. Лязгнул доспех, и удар в правое плечо бросил меня вперёд.
Плечо болело. Но рука функционировала и, развернувшись в воздухе, я нанёс удар копьём. Блеск стали, искры. Я в который раз порадовался, что у меня в руках рогатина на длинной втулке. Это, конечно, снижает скорость укола, но зато я не остался с обычной палкой, которой отрубили наконечник.
В меня выстрелили шипастые побеги, стремясь ударить в лицо, оплести ноги или руки. А следом за ними рванулся человекообразный силуэт с оплетающими его побегами. Встречный укол был сбит побегами, а об кирасу звякнул металл. Так сильно, что меня назад отбросило, а грудь стегануло болью.
Я начал быстро атаковать, но всё равно был вынужден отступить, спасаясь от хлещущих воздух побегов. Мы вышли из-под кроны дерева, и получилось лучше рассмотреть своего противника. Всё его тело было покрыто чем-то, похожим на плетёную броню, из которой росли полдюжины длинных хлыстов.
Такой вот симбиоз бывшего разумного существа с изменёнными растениями. Я отпрыгнул назад, спасаясь от мелькнувших побегов, и выхватил с пояса тесак. Следующий удар побега встретило стальное остриё. В ладонь ударила отдача от удара, и на землю полетел кусок этого отростка.
Враг зашипел, а на меня обрушился град ударов стальным клинком. Быстро и мощно. Парирование. Ещё одно. Обхвативший мне ногу побег не дал мне разорвать дистанцию, и по броне пришёлся рубящий удар. Моя же атака очередного побега встретила на своём пути жёсткий блок оружием.
В голове проносились варианты развития событий, оценка текущего состояния. Я вроде как немного сильнее, не зря столько мышечной массы набирал. Даже быстрее. Но эти его дополнительные конечности…
Не думал, что подобный симбиоз возможен. Судя по всему, основой для него выступила паутинка, как изначально паразитическое растение. Интересно…
Пока в голове медленно скользили отвлечённые мысли, я отступал, взмахами тесака отгоняя побеги и пытаясь придумать хоть какой-то план для победы. Изнутри накатывало бешенство, призывая броситься и разорвать эту ходячую клумбу на куски.
Скверна отзывалась на эмоции, делая меня сильнее и быстрее. Но остатки разума, не задавленные горячкой боя, велели совсем иное.
Отбив очередную атаку, я развернулся и, подхватив копьё, бросился бежать.
Нахер его! Жить охота!
Листья били в лицо, за спиной раздавался топот преследователя, я пытался концентрироваться на дыхании и препятствиях вокруг. Враг не отставал. Выбрав момент, бросил взгляд назад: пользуясь своими придатками, этот ходячий куст хватался за деревья и толкал себя дальше, помогая сократить дистанцию.
Вот и сейчас, отстав на несколько десятков шагов, он удачно зацепился и бросил себя вперёд, покрыв разом половину дистанции между нами. Я поддал ещё сильнее, только чудом успев отследить раздавшийся треск, с которым подошва сапога оторвалась от основы.
Я прыгнул вперёд и, прямо в воздухе, сбросил мешающую обувь. Сначала один сапог, а на следующем прыжке и другой. Это стоило мне свиснувшего над головой побега, но я сумел ещё немного оторваться. Без тяжёлой обуви бежать стало проще.
Расстояние между нами стало увеличиваться, но он опять сократил его с помощью отростков вокруг. Я постарался выбросить это из головы, всё своё внимание отдавая дороге. Километр, два, пять. Лёгкие горели, требуя воздуха, сердце в груди билось, как сумасшедшее. И преследователь начал отставать.
Скверна скверной, но привычка бегать сотни километров дала своё. Если ты засадный охотник, догнать приученного к подобным вещам человека — не сможешь. Пробежав в таком темпе ещё несколько километров, я снизил скорость и перешёл на шаг. Десять секунд, пятнадцать, двадцать.
За спиной показалась тяжело бегущая фигура, хрипло дышащая на весь лес. Я же спокойно стоял, держа в руках копьё. Вдох, выдох. Кровь опять насыщается кислородом. Сердце успокаивается, руки перестают дрожать, в голову возвращается ясность мысли. Я сделал шаг навстречу врагу и нанёс один-единственный укол, выталкивая копьё на всю длину рук.
