Я же доел и замер в полудрёме. Вдалеке раздавались звуки разрываемой плоти, скулёж и звериный рык. Вся окружающая фауна пришла полакомиться падалью и им сейчас явно не до меня. Так что продремав ещё десяток часов, я встал на ноги. Стрельнула боль в спине и онемевших конечностях, но потихоньку, опираясь на копьё, я сделал первый шаг.

Ящер оказался так любезен, что даже притащил брошенное мной в бою оружие. Шаг, ещё один. С каждым разом движения давались всё легче и легче. Через десять минут я уверенно шёл, а ещё спустя час — побежал.

Тело просило нагрузки, адреналина, ярости боя. Я бежал всё сильнее и быстрее, остановившись только у родника вдоволь напиться. Иногда я переходил на шаг немного отдышаться, но километры оставались за спиной один за одним.

Чувство скверны уверенно накрывало область в двадцать шагов, практически не требуя концентрации. Этого мне было достаточно, чтобы не попасть в ловушку. Прошло совсем немного времени, как увидел вдалеке деревню.

На воротах на меня посмотрели, как на привидение, и, нацелив арбалеты, луки, ко мне спустился сегодняшний старший смены.

— Пацан? — недоверчиво произнёс муж одной из дочек пекаря, смотря с башни. — Мы уже тебя похоронили. И прости, но внутрь тебя не в таком состоянии не пустим.

Я стеганул его полным бешенства взглядом. Но после, выдохнув, постарался расслабиться и произнёс:

— Мне нужен Свен.

— Свен? — задумчиво спросили сверху.

— Это сука оставила меня на съедение, чтобы спастись самому. Мне нужна справедливость. И я уйду, пока не вернусь в норму.

— Это к барону, — почесав небритую щёку, задумчиво произнёс мужчина. — Давай, ты отойдёшь к реке, а мы отправим посыльного к нему?

Я скрипнул зубами, пытаясь подавить очередную вспышку злобы, и прошипел:

— Воды и еды принесите.

А сам, развернувшись, отправился к реке. Где содрал с себя броню, одежду и рухнул в воду. Проточная вода смывала кровь, грязь и немного охладила голову. А я в одних штанах упал на траву, уставившись в небо.

— Хорошо… — протянул, закидывая руки за голову.

Не верилось, что я выжил во всей этой эпопее. Не знаю, с прибылью или убытком. Переведя взгляд на свой живот, скривился. Всё тело украшали затейливые тёмные полосы. Положа руку на сердце, я бы и сам себя в деревню не пустил. И, кстати, о деревне!

Раздались тяжёлые шаги, и рядом, со вздохом, опустился Эрхард. В полной броне, с копьём на плече. И корзиной с едой в руке.

— Отлично выглядишь, парень. А для трупа так и вовсе замечательно, — усмехнулся бородач.

— Жить хотел сильно, — скривил губы в подобии улыбки.

— Мы уже и выпили за тебя, а тут… — устало вздохнув, он протянул мне корзинку.

Хлеб, сыр, мясо. Морс. Я кушал, наслаждаясь каждым кусочком. После всего того, что ел последнюю неделю, это пища богов.

— Что делать дальше будешь? — задумчиво смотря на меня, спросил трактирщик. — Домой тебя в ближайшее время не пустят.

— Тренироваться. Охотиться. Только больше и лучше, чем раньше, — пожал я плечами.

— Что там было? Как ты выжил и почему так затянулось твоё возвращение? — помолчав, спросил трактирщик, поглаживая бороду.

Подумав, я осторожно проговорил:

— Я зачистил старую деревню от гоблинов, сейчас там пепелище. И хочу пока попросить об этом не распространяться, Эрхард. Хотелось бы успеть снять сливки с содеянного, пока не набежала толпа желающих поживиться.

Он замер, осмысляя сказанное. И через минуту тяжело проронил:

— Тебе придётся рассказать подробности барону. Это важно.

Ещё бы, это откладывало вопрос переноса деревни на несколько лет. Он просто обязан будет отправить отряд на проверку. А я откинулся обратно на траву и попросил:

— Мне бы доспех в ремонт отдать.

И правда, броня моя измята, местами начиная мешать движениям. Но, в любом случае, сейчас это не столь важно. От деревни в нашу сторону двигалась дюжина человек, а от замка несколько всадников.

Вздохнув, я начал надевать броню. И когда рядом, гарцуя, остановился отряд барона со свитой, я был готов ко всему.

Спрыгнув с коня, барон оглядел меня с Эрхардом, задержавшись взглядом на лице. И, кивнув каким-то своим мыслям, повернулся к подошедшему Свену, которого сопровождало несколько человек из его отряда, магистр Ингельвин и полдюжины деревенских.

Увидев меня, северянин скривился, как будто съел лимон, и крепче сжал в руках копьё. Я же повёл носом и поднял бровь. От северянина начало тянуть скверной. Не сильно, видимо, принял что-то из алхимии.

— Выжил-таки, пацан, — тяжело вздохнул Свен.

— Не твоими стараниями!

— Иначе бы мы все там остались, — невозмутимо пожал плечами здоровяк. — Чего ты хочешь? Мести?

— Справедливости, — прищурился я.

— Ты не ставишь под сомнения слова парня? — обратился барон к северянину. — Ты действительно бросил его на смерть?

— Дракон бы нас там всех убил, — сплюнул Свен. — А так все живы.

— Я прошу судебного поединка, — скрипнув зубами, обратился я местному владетелю.

Портить отношения с властью не хотелось. Хотя я мог просто подкараулить северянина на рейде, но в этом случае пришлось бы скорее всего платить немаленькую виру за убийство. Или бежать.

— Всё же, твоя жадность тебя довела, — покачал головой барон. И громко, обведя взглядом собравшихся, произнёс: — Поединок разрешаю!

Я усмехнулся и крутанул в руках копьё, видя как начинают отступать остальные, оставляя нас с северянином одних. Да, его мастерство до сих пор выше и алхимия делает его сильнее. Но…

Свен стоял напротив, пожёвывая губу и внимательно смотря на мою короткую разминку. И особенно внимательно на моё копьё.

— Где ты его взял? — негромко спросил он, медленно вставая в стойку.

— Отбил у гоблинов, — не стал таить секрета я, отмечая, как северянин, ровно дыша, начинает медленно смещаться вбок вокруг меня.

Через долю мгновения его копьё уже летело мне в бедро. Блок. Ответный укол. Лязг металла.

Свен отпрыгнул назад, бросив взгляд на глубокую вмятину на кирасе, по центру которой красовалась небольшая дыра. Его глаза расширились, и он сделал ещё несколько шагов назад, быстро воскликнув:

— Виноват, пацан. Готов заплатить золотом. Сотня монет?

Я стоял, глядя на него. Душу жгла обида и злость. Это ведь из-за его дурной жадности возникла вся эта ситуация. Убить его сейчас — легко. Во мне столько скверны, что даже его усиление алхимией роли не играет, я всё равно быстрее и сильнее в несколько раз. Но жадность свойственна не только ему.

— Сотня золотых и ты покидаешь деревню, — процедил, бросив взгляд на барона.

От охотников ему отходит некоторая сумма, даже я отдал несколько серебряных монет. А Свен деньги зарабатывает хорошие. Вероятно, как раз потому, что жадная сволочь.

— Хорошо, — облегчённо выдохнул мой противник, увидев, как я расслабленно встаю, опираясь на копьё.

— Проследите, — приказал барон нескольким бойцам сопровождения.

Северянин же, смахнув пот, тяжело потопал в сторону деревни, конвоируемый солдатами. О его жадности барон был осведомлён не хуже меня и мысли о побеге действительно стоило пресечь.

Я только вздохнул, увидев, как трактирщик подошёл к аристократу и негромко что-то ему сказал. Тот поднял бровь и, переспросив, окинул меня недоверчивым взглядом. А после, хмыкнув, приказал:

— Расходимся! А ты, — махнул он рукой в мою сторону, — за мной.

Я только пожал плечами, пристроившись возле стремени идущей шагом лошади. На удивление, несмотря на то, что сейчас с ним осталось всего двое солдат, страха он не показывал. Хотя, так-то, убить их всех для меня проблемы бы не составило.

Мы прошли двое замковых ворот и внутренний двор, поднялись на второй этаж центральной башни. Где, через большую залу, прошли в небольшую комнату. Явно его рабочий кабинет, судя по количеству бумаг, книг и нескольким картам.

Бойцы встали при входе, а сам он, пройдя, занял место за заваленным бумагами столом и кивнув мне на стул напротив.