— И чем они объясняют такую традицию? — вопросительно вскинул брови Кайрен.

Это был занятный фрагмент из картины чужой жизни, хотя практической ценности эти сведения для Кайрена не имели: его род был достаточно состоятельным, чтобы его эмиссар мог спокойно питаться ресторанной едой, не задумываясь о хлебе насущном. Страшно представить, во что бы он превратился, если бы пришлось, на местный манер, питаться травками и корешками.

— Бабушки — лучше знают, что именно тебе нужно, — она солнечно улыбнулась. — И они, как правило, неплохо угадывают. Вот нам, к примеру, не подали супов-пюре с традиционными михшевыми кисточками и это, скорее всего было проявлением заботы об иностранцах. Единственное, что меня несколько огорчает, это почти полное отсутствие света, не всегда можно разглядеть ингредиенты. А мне любопытно и иногда хочется повторить на собственной кухне.

— А на вкус?

— Я же йокси, а не риманка, чтобы настолько точно различать вкусовые оттенки, — почти возмутилась она. — К тому же художница, а потому зрительно воспринимаю всё намного лучше.

— Кстати, а почему здесь настолько темно? Нет, я знаю, что у байхи зрение острее, чем у наших с тобой рас, но всё-таки?

— А ты знаешь, где мы вообще находимся? — она понизила голос до загадочного шёпота.

— И где? — не остался он в долгу и так же тихо-заинтересованно переспросил.

— На кухне! — торжествующе воскликнула она. — Тут вокруг, плиты, чаны, кастрюли, сковородки, а по стенам развешены половники и тесаки.

Кайрен пренебрежительно сморщился: конечно, такой интерьерчик стоит замаскировать мраком. Как-то не думал он, что Бабушкина Кухня окажется кухней буквально.

— Ну, откуда такой снобизм? — весело воскликнула она. — Это же такая прелесть, словно бы к соседке на кухню тайком прокрадываешься, чтобы попробовать того-сего.

— И ты так делала? — тоже развеселился он, представив, как бы это выглядело, если бы он сам попробовал взять с их замковой кухни, хоть что-то в неурочный час. Хотя у йокси всё по-другому, видел он их эти дома-комунны, где не сразу разберёшься где заканчивается одно владение и начинается другое.

— А как же! У одной соседки чего-нибудь стянешь, у другой тебя за «преступным» делом застанут и угостят, кто-нибудь из малолетних приятелей тайком на матушкину кухню протащит, когда та собирается сотворить что-нибудь совсем уж особенное, так постепенно напробуешься… А потом за обедом бабушка вокруг тебя хлопочет: и чего это деточка не ест ничего, уж не заболела ли.

Сценка была действительно забавной и Кайрен прямо как наяву увидел кучу шкодливой малышни, снующей между заботливыми мамашами, но решил вернуть разговор к дню сегодняшнему, у самого у него таких тёплых детских воспоминаний не было. Не рассказывать же ей о первой охоте, на которую взял его с собой отец, хоть йокси и не такие ханжи в этом плане как байхи, всё равно это не тема для застольной беседы с девушкой.

— И что тебе здесь настолько приглянулось, что захотелось рассмотреть повнимательней? — вопросительно приподнял он бровь.

Блики от светильника блуждали по глянцевому антроцитово-чёрному лицу, делая его просто-таки демоническим, и Лисса подумала, что рисовать его нужно тоже во тьме. Как эту идею осуществить практически — вопрос следующий.

— Цветочный салат.

— Это действительно жаль, — согласился он. — Я пробовал — действительно не только вкусно, но и выглядит очень празднично.

А сам подумал, что демонстрировать это блюдо нужно именно там, где ему его предлагали — в хорошем ресторане, не факт, что местные хозяюшки смогут сервировать его должным образом.

— Не дразнись, — она смешно сморщила нос.

— Я не дразнюсь, я предлагаю, — искушающее мурлыкнул он. — По-моему, это отличный предлог для второго свидания.

И замер, ожидая как отреагирует девушка на это его предложение. Реакция была странной: она откинулась на спинку стула и смерила его взглядом.

— Так, не поняла, а тебе-то зачем это надо?

Она что, совсем не рассматривает вариант, что он просто хочет за ней поухаживать? Тогда подойдём с другой стороны. Кайрен склонился над столом и тихим интимным голосом произнёс:

— У меня есть к тебе совершенно неприличное предложение, — сделал паузу, чтобы девушка смогла вообразить всё неприличное, на что только хватит её фантазии, широко улыбнулся и продолжил совсем другим тоном: — Не хочешь на меня поработать? Нужен консультант по работе с местным населением.

В конце концов, в здешнее комьнити она действительно вписалась гораздо полнее его и знает много такого, о чём ему, Кайрену даже не придёт в голову спрашивать. Кто знает, может когда и пригодится.

Лисса прикинула перспективы: какую бы работу он ей предложил, ничто не заменит ей потраченного времени. Точнее никакие деньги. И тут Лиссу осенила идея и она улыбнулась не менее завлекательно:

— Только в обмен на столь же неприличную оплату.

— ?

— Попозируй мне. Хочу написать портрет.

И это действительно было нужно ей самой. Открытки и небольшие, интерьерные, картинки шли «на ура» и вполне позволяли держаться ей на плаву, но вся эпопея с переездом в другой мир была затеяна для того, чтобы попробовать стать настоящим художником. А для этого, как ни банально это звучит, нужно писать картины. Серьёзные, а не малеванку на потребу дня.

— С правом впоследствии выкупить картину, — выдвинул ей своё условие сотрапезник.

В том, что получится нечто достойное его внимания, Кайрен не сомневался — кое-какие работы молодой художницы он уже видел. А возможность завладеть им действительно следовало обговорить заранее, этот художественный темперамент — это штука непредсказуемая.

— А не боишься, что цену заломлю? — она заинтересованно склонила голову на бок.

— А ты можешь?

Лисса серьёзно рассмотрела этот вопрос.

— Только если он мне самой понравится настолько, что расставаться не захочется.

— Годится, — они скрепили договор традиционным рукопожатием.

— Только, если ты хочешь стрясти с меня какие-то консультации, должен будешь рассказать, что за дела тебя привели к байхи, а то это будет разговор ни о чём.

— Расскажу, конечно, какие могут быть сомнения?

— Просто ты во время разговора в клубе так ловко увиливал от вопросов, что мы с Лило решили, что ты занят чем-то тайным.

— Романтики! Просто дела не ладились и вспоминать о них не хотелось.

— А теперь, значит, всё на мази? И зачем тогда понадобились мои консультации?

Тонкий слух римана уловил разносившееся по углам многозначительное «шу-шу» и Кайрен подумал, что пора бы уже сворачиваться, пока одна из здешних хозяек не вышла со спичем на тему: дорогие гости, мы рады, что вам у нас так нравится, но не пора бы и честь знать?

— Скорее сдвинулось с мёртвой точки и взгляд со стороны мне никак не помешает. А давай, я тебе подробнее на обратном пути расскажу.

За то время, что они провели за ужином и приятной беседой, на холмы успели опуститься сумерки. Кайрен легко и непринуждённо пристроил руку девушки у себя на локте, и подумал, что никто же его не заставляет вести её домой самой короткой дорогой. Может же он, в конце концов, заблудиться среди этих холмов и перелесков? Для римана это, конечно, нонсенс, ну а вдруг?

А она и не следила за дорогой, удобно уцепившись за твёрдую мужскую руку, тащилась рядом и с интересом внимала истории мытарств иностранца, решившего открыть филиал фамильного дела на чужой территории. Где-то хихикала в ответ на его праведное возмущение, где-то соглашалась со сделанными им выводами.

— … да, ни взять аренду земли на макушке Холма, ни, тем более выкупить их, у тебя нет, не было и не будет ни малейшей возможности. Эти земли не просто майоратные — принадлежащие не только нынешним обитателям Холма, но и многим последующим, у байхи с их семейными домами сложные и неоднозначные отношения. Не могу сказать точнее, это нужно прочувствовать.

— … нет, ничего особенного в обитательницах Холма со Скандалом нету, тётки как тётки, ничем от соседей не отличаются. Насколько я знаю, при образовании этой семейной группы была какая-то громкая история, что и закрепилось в названии.