— Добрый день, — почти пропел Михаил Дмитриевич, легкой походкой проходя к своему месту.

— Какой-то он слишком радостный, — подозрительно прищурился Петя, на что Кристина кивнула и тихо ответила:

— Не к добру это.

Кинув взгляд на расслабленного донельзя Богданова и напряженных Петю с Кристиной, я лишь усмехнулась тому, как резко все поменялись ролями.

— Сегодня будем задачи решать, — буквально сверкая проговорил Михаил Дмитриевич, — специально для тех, кому не хватало практики, — он кинул недвусмысленный взгляд Дане, на что Богданов лишь молча кивнул и начал подниматься.

Что ж, ожидаемо. В конце концов Дане и так дали отсрочку, но какой смысл тогда было оставлять его после пар? В очередной раз я задавалась излюбленным вопросом Кристины. Как-никак, а любопытство все же брало свое.

— Я диктую условие, вы пишите у себя, Даниил на доске, потом сверяем, всем ясно? — спросил финансист, посмотрев на группу баскетболистов, сидящих на наших местах. — А вы, я смотрю, дислокацию сменили?

— Обзор лучше, — угрюмо ответил Саша, не смотря на преподавателя.

Михаил Дмитриевич, коротко хмыкнув и переведя взгляд на доску, произнес:

— Не поможет. Продолжим Даниил.

Услышав последнюю фразу, Кристина задумчиво прошептала:

— Возможно, Даня и прав.

— Он, может, и прав, вот только, кто еще вылетит с ними — вопрос, — так же тихо ответила я.

Несмотря на то, что все шло относительно неплохо, и преподаватель все же оказался адекватнее, чем казалось ранее, меня по-прежнему одолевали сомнения. То ли из-за его несколько нестандартного отношения к студентам, то ли из-за его еще более нестандартного отношения ко мне. Впрочем, о последнем я думать не хотела, или же просто-напросто боялась.

«Вроде получилось» — подумала я, бегло просматривая свое решение и сравнивая его с написанным на доске.

Даня уже заканчивал дописывать задачу, после чего повернулся к преподавателю.

— Ну-с, у кого какой ответ? — поинтересовался Михаил Дмитриевич.

С первой парты снова взметнулась рука, но финансист, казалось, намерено, не обращал внимания на полную энтузиазма Сонечку. Опросив несколько человек, преподаватель ожидаемо остановил взгляд на нас.

«Хоть бы одну пару нас не трогал».

— Что скажете, Акулова?

— У меня такой же ответ, как у Даниила, — коротко ответила она.

— А у вас, Елена?

— Такой же.

— А вы что думаете, Александр? — с деланным любопытством, поинтересовался Михаил Дмитриевич.

— У меня другой, — задиристо произнес Саша и резко поднял взгляд на Даню.

— Хорошо, — протянул финансист, — переводя взгляд с Дани на баскетболиста и обратно.

— Тогда защищайте свой ответ.

— В каком смысле, защищайте? У меня просто не такой ответ, как у него, — возмутился Саша, указывая кивком на Богданова.

— Просто так ничего не бывает, Александр, — едко подметил финансист, — решение Даниила на доске, а ваша позиция нам не ясна.

Даня в этот момент непроницаемым взглядом смотрел на Сашу, иногда подергивая уголками губ в подобии улыбки.

— И раз уж вы настаиваете на своем ответе, то обоснуйте его, — произнес Михаил Дмитриевич, одаривая баскетболиста холодной улыбкой.

Вся группа заинтересовано замерла в ожидании развязки.

— Ну вот и увидим, что у него больше, яйца или мозги, — послышался шепот позади, отчего половина группы еле сдерживала улыбки. Заметив всеобщее настроение, Саша гневно произнес:

— Я могу показать вам решение, если нужно и…

— Вы можете его прокомментировать группе, — перебил его Михаил Дмитриевич строгим голосом, — учитесь доносить словами собственную правоту и убеждать в ней остальных, даже, если это не так, — чуть тише добавил он последнюю часть предложения, — постарайтесь найти плюсы своего подхода или минусы оппонента, атака или оборона, если так вам будет понятнее.

— Этим адвокаты, вообще-то, занимаются, — тихо пробурчала Соня.

— А на работе вы тоже будете каждый раз адвоката вызывать? Когда не сможете защитить проект или свое мнение, — с усмешкой проговорил преподаватель, переводя взгляд на первую парту. — В таком случае, София, полагаю, любой юрист увидит в вас золотую жилу, — и снова насмешливо посмотрев на Сашу, спросил: — ну так что, Александр, отбиваться будете?

— Вы нас учите не тому, — отчеканивая каждое слово, проговорил баскетболист, явно закипая.

— Неужели? И чему же «не тому» я вас учу? — наигранно удивился финансист.

Саша замялся, не зная, что ответить, видимо, понял, что загнал себя в угол.

— Непонятно чему, сейчас я должен устно что-то пояснять, а дополнительное задание вообще было на непонятно что, о каком-то маркетинге, политике и так далее.

— А, по-вашему, это не связано с экономикой? — перебил его Михаил Дмитриевич.

— Может и связано, но у нас другой предмет.

— Они связаны теснее, чем вы думали, так что радуйтесь, Александр, я бесплатно просвещаю вас и в иных направлениях, о которых вы, очевидно, не слышали, исходя из ваших ответов, — тем же холодным тоном произнес Михаил Дмитриевич и обратился к Дане.

— Садитесь, Богданов, ответ верный, ваша подруга вас заменит, — не до конца разобравшись, кого из нас с Кристиной он имел в виду, мы вопросительно посмотрели на преподавателя, на что он, с легкой издевкой, произнес:

— Вы-вы, Елена, идите, продолжайте дело товарища. Раз уж Даниил у нас был на доработке, то ваш отсчет идет с нуля, так что три задачи ваши.

«Он что, издевается? Мы одну со всеми разглагольствованиями решали минут пятнадцать, а тут три» — смиренно выдохнув сквозь стиснутые зубы, я приготовилась слушать условия.

— Думаете не осилите? — ехидно поинтересовался финансист и посмотрел на меня, игриво поблескивая глазами из-под очков.

Не сводя с него внимательного взгляда, я в очередной раз отметила, насколько разным он может быть, и как сильно этот человек сейчас отличался от того, чью улыбку я вспоминала последние пару дней. Мне почему-то стало неприятно от этих мыслей. Уловив мой настрой, преподаватель несколько посерьезнел и начал диктовать задачу.

Спустя полчаса решения задач, потока критики от Сонечки и парочки «лестных» высказываний финансиста в адрес сокурсников и меня, я стояла в ожидании последнего боя, после которого, как я надеялась, меня все-таки отпустят.

Михаил Дмитриевич сегодня, очевидно, был в ударе, а Кристина, по-видимому, была права, его приподнятое настроение ничего хорошего нам не сулило.

Мне же вообще казалось, что единственной целью финансиста сегодня было вывести из себя всех, и особенно меня. Иначе как объяснить этот очередной поход к доске, три задачи и постоянные вопросы из серии:

«А вы, Елена, думаете, ответы Алехина, Иванова, Радионовой и так далее по списку верными? Думаете, они достаточно обосновали свои ответы?»

Интересный вопрос. Очень занимательной, особенно когда ты стоишь у доски и в девяносто девяти процентах случаев, вместо того чтобы обоснованно защищать свой ответ, отвечавшие с рядов выбирали нападение, что выливалось в уже получасовую критику написанного мною на доске. Так что к моменту решения третьей задачи, кроме раздражения и усталости, я ничего не чувствовала.

Дописав, я резко повернулась в сторону финансиста и выжидательно посмотрела на него. Пробежавшись глазами по решению, он разочаровано поджал губы и заявил:

— У вас неправильный ответ.

Устало выдохнув, я начала перепроверять написано.

«И что ему мешал раньше просто говорить верно или нет? К чему, блин, все эти…» — я так и не смогла подобрать правильного определения действиям финансиста. Собственно, на доске я тоже ошибку не нашла. Чертыхнувшись, я принялась заново проверять.

«Ничего не понимаю».

С озадаченным видом я повернулась к преподавателю.

— Здесь нет ошибки, все верно.

— Нет, — отрицательно покачал головой Михаил Дмитриевич, наблюдая за моими отчаянными попытками найти ошибку.

Еще пару раз все перепроверив, я уже открыла рот, чтобы повторить сказанную мною фразу, как меня перебили голоса Дани и Кристины: