Сообщение приходит в 2 часа ночи. Я уже наполовину потерял надежду получить от нее весточку, поэтому, когда мой телефон вибрирует, пробуждая меня от беспокойного сна, мой пульс учащается еще до того, как я открываю его.

Она не хочет меня отпускать.

Она не хочет меня отпускать, а я отказываюсь ее терять, так что, возможно, это лучшее сообщение, которое я когда-либо получал.

Я перечитываю эти слова по меньшей мере дюжину раз, прежде чем мой палец зависает над клавиатурой, чтобы напечатать свой ответ.

**Тогда не делай этого. Не отпускай меня.**

Ей требуется еще несколько минут, чтобы ответить, но вместо сообщения мой телефон звонит с ее входящим звонком.

— Привет.

Это одно, мягко произнесенное слово ее хриплым голосом, полностью рассеивает мои страхи.

Она позвонила мне, когда могла отправить сообщение.

— Привет. Я не ожидал, что ты позвонишь.

Я слышу ее нерешительность, когда она отвечает. — О, я… Я не подумала. Я знаю, что уже поздно, но когда я так быстро получила твое сообщение, я подумала… Я имею в виду, мне нужно было услышать твой голос. Мне жаль. Может быть, я смогу перезвонить как-нибудь завтра… если ты хочешь, чтобы я это сделала?

Я спешу развеять ее страхи, беспокойство в ее тоне очевидно.

— Нет… Нет, я могу говорить. Я хочу поговорить сейчас, если ты можешь?

Ее голос доносится из динамика, как теплый ветерок. — Да, я могу говорить. До тех пор, пока ты не возражаешь, что я говорю почти шепотом. Я… я не могу рисковать, будя Серен, она, кажется, еще раз хорошо поспит ночью, и я не могу позволить себе беспокоить ее.

Я улыбаюсь и надеюсь, что она услышит мое облегчение: — Мне нравится, когда ты шепчешь.

Я знаю, что она тоже улыбается, потому что ее голос, если это возможно, становится еще более хриплым. — Ты всегда так делал. Я помню ночи, когда мы часами вот так разговаривали. Я всегда чувствовала себя неловко из-за того, что не давала тебе спать, но не настолько плохо, чтобы остановиться. Ты помог мне пережить так много плохих ночей, и ты даже не знал об этом.

— Если бы я знал, я был бы рядом с тобой еще раньше. Ты могла бы сказать мне, Кэри. Я бы хотел, чтобы ты доверяла мне достаточно, чтобы рассказать мне.

Ее ответное молчание заставляет меня затаить дыхание, и я боюсь, что мои слова закрыли дверь для этого разговора. — Я..

— Нет, пожалуйста, Лиам, я должна рассказать…

— Хорошо, я здесь, я слушаю.

— Дело было не в том, что я не доверяю тебе, а в том, что я не доверяю самой себе. Я чувствовала, что использую тебя, чтобы наконец-то стать нормальной, чтобы наконец-то иметь что-то, что было только для меня. Я хотела сохранить тебя только для себя.

Она слегка вздыхает, как будто ей трудно подобрать слова, но продолжает. — До всего этого я была просто Кэри, просто девушкой, у ног которой был весь мир. Потом… потом эта девушка просто исчезла; как будто меня смыло бушующим потоком, и я не могла плыть достаточно сильно, чтобы найти дорогу назад. Пока ты… ты не заставил ту девушку вернуться. Когда я была с тобой, весь мир снова был у моих ног. На те несколько часов, которые мы могли проводить вместе каждый день, я наконец-то почувствовала себя свободной. Затем я вернулась к своей реальной жизни и снова погрузилась в нее.

Ее слова пропитаны чувством вины, но я не хочу, чтобы она чувствовала себя так. — Я счастлив, что смог быть таким для тебя, я хочу быть таким для тебя снова.

Ее усталый вздох звучит грустно. — Разве ты не видишь, я была увлечена тем, что ты заставлял меня чувствовать, и тем, кем я была, когда была с тобой, но это было нереально; это была фантазия. Я знала, что использую тебя, я знала, что мы никуда не сможем прийти в том, и все же я не могу отказаться от тебя.

Ее признание только подпитывает меня еще больше: — Разве ты не видишь, я чувствовал то же самое по отношению к тебе. Если я давал тебе свободу, мне казалось, что ты даришь мне весь мир. Если ты была зависима от меня, то и я был так же зависим от тебя. Вот что такое любовь, Кэри. Это делает чью-то жизнь лучше, просто будучи ее частью. Это значит дарить кому-то целый мир, даже не подозревая о том, что у тебя есть. Это не эгоистично — хотеть сохранить это, особенно когда другой человек чувствует то же самое. Это правильно. Это так правильно, что все остальное кажется неправильным. Жизнь без тебя неправильна, и я отказываюсь продолжать так себя чувствовать. Нет ничего… ничего, что стояло бы между нами. Я надеюсь, что теперь ты это понимаешь, а если нет, я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить тебя, потому что любовь тоже никогда не сдается, и когда дело доходит до тебя, я отказываюсь сдаваться. Итак, вопрос в том, любишь ли ты меня? Потому что я только что сказал тебе, как сильно я тебя люблю.

Я готовлюсь к тому, что мне придется ждать ее ответа, но она не колеблется.

— Я люблю тебя, Лиам. Я люблю тебя всем, кто я есть, и всем, что у меня есть.

Ее слова — бальзам для моей разбитой души.

— Ты не представляешь, как долго я ждал, когда ты это скажешь. Время, которое мы провели порознь, это чертовски убивало меня.

— Лиам… — перебивает она, но я не позволю ей взять назад слова, в которых она только что призналась.

— Нет, Кэри. Не смей после всего этого говорить мне, что мы не можем быть вместе.

Она на самом деле издает тихий смешок, и на секунду я смущаюсь своей напористости. — Я не собиралась, я хотела сказать, что тоже скучала по тебе. Я так чертовски скучала по тебе… но потом ты повел себя со мной как альфа-самец и… — она понижает голос еще больше, — я должна сказать… это было довольно горячо.

Ее шепот пробирается по моей коже и оседает в паху.

Я стону, наполовину игриво, наполовину с потребностью. — Ты же понимаешь, что у меня не было секса с тех пор, как… — Она тяжело дышит, и я останавливаю свое признание.

— С каких пор? Что ты собирался сказать?

— Ничего особенного, ты просто так на меня действуешь, ты совершенно сводишь меня с ума.

Ее голос — всего лишь шепот. — Ты не был ни с кем, кроме…меня?

Могу ли я признаться ей в этом? Если я это сделаю, то буду выглядеть так жалко.

— Всегда была только ты.

Черт. Мой рот не даст мне передышки; я ничего не могу утаить от нее.

На глубоком, тяжелом выдохе она отвечает. — После нас у меня тоже больше никого не было.

Боже. Знает ли она, какой эффект оказывают на меня эти несколько слов?

Они воспламеняют все мои нервные окончания, вызывают мурашки по коже и разжигают такое сильное желание, что кажется, будто электричество пробегает по моему позвоночнику и оседает в моем члене.

Через несколько секунд я возбуждаюсь почти до боли, и ее тихое дыхание прямо мне в ухо только усугубляет мое положение.

— Боже, Кэри. Ты не можешь говорить мне такие вещи, когда я не могу прикоснуться к тебе. Мои пальцы чертовски чешутся от этого желания.

Если возможно, ее дыхание становится еще более тяжелым, и я пользуюсь возможностью застать ее врасплох, не давая ей времени отказать мне. — Могу я увидеть тебя завтра? Мне нужно увидеть тебя завтра.

Пузырь, который окружает нас, лопается; я чувствую это по ее резкому выдоху. — Я не могу завтра. Серен на летних каникулах, и у нее игровая программа только три дня в неделю.

Мой мозг работает на пределе; я не собираюсь ждать до следующей недели, чтобы увидеть Кэри. — Позволь мне пригласить вас обеих. Нравится ли ей зоопарк, или парк, или, может, океанариум? Мы даже можем съездить на море, если хочешь. Просто, пожалуйста, позволь мне увидеть тебя завтра.

Я понимаю, что, возможно, умоляю, но все заботы о самосохранении вылетают в окно, когда дело касается ее.

Она слишком долго колеблется, она собирается сказать "нет".

— Пожалуйста, Кэри. Я отвезу вас обоих куда угодно, только не отгораживайся от меня. Я хочу познакомиться с Серен должным образом, я хочу снова стать частью твоей жизни, обеих ваших жизней. Скажешь ”да"?