Я смеюсь в трубку. — Мой старший брат никогда не умел делиться”.

Я слышу звук льющейся воды, прежде чем закрывается дверь, а затем Эмма заявляет. — Я вся твоя. Это по поводу пожертвования местной школе для особых детей?

Я плюхаюсь на кровать, пытаясь точно определить, сколько я хочу рассказать во время этого разговора. — Да, я бы хотел, чтобы ты увидела это место, Джулс, это такая вдохновляющая обстановка. Дети, учителя, они просто сводили меня с ума. Для меня это как бы многое прояснило, и я действительно надеюсь, что мы сможем помочь им как можно больше.

— Я уверенна, что мы сможем Ли, но я должна спросить, это произошло как гром среди ясного неба. Что заставило тебя пойти туда в первую очередь? Я имею в виду, мне не терпится поучаствовать, но я думала, что ты уже вернулся на Ибицу.

И вот он, вопрос, которого, как я надеялся, можно будет избежать.

— Я просто… что ж…

Я не могу подобрать нужных слов.

Если я признаюсь, почему я изначально пошел туда, она может подумать, что я преследователь или, что еще хуже, придурок, который отказывается верить, что все это со мной и Кэри закончилось.

— Лиам, ты говоришь со мной, девушкой, которая выложила тебе все в итальянском баре, помнишь? Я думаю, тебе пора сделать то же самое. Мы можем поговорить об этом либо сейчас, либо когда я вернусь, но что-то гложет тебя, и уже некоторое время. Кроме того, я теперь тоже твоя сестра, и я могу допрашивать тебя, когда мне кажется, что что-то не так.

Я потираю глаза свободной рукой и тяжело вздыхаю: — Если я скажу тебе, ты не сможешь судить ее за ее выбор. То, что у нас было, было по обоюдному согласию, она не развратила меня, она даже не намного старше меня.

— Я… Я не понимаю. В одну минуту мы говорим о том, как ты посещаешь школу, а в следующую — о какой-то таинственной женщине, которую, как ты думаешь, я возненавижу. Просто начни с самого начала, и я обещаю просто слушать, без осуждения.

Так я и делаю, я рассказываю историю мальчика, который влюбился в своего учителя рисования, даже когда они оба знали, что это неправильно.

Мальчик, который отдал свою девственность своей учительнице, и при этом он также отдал ей свое сердце.

Когда я заканчиваю, я говорю ей последние слова Кэри, обращенные ко мне, прежде чем я собрал вещи и отправился путешествовать по миру

“Я не могу любить тебя, Лиам. В моем сердце недостаточно места для тебя. Оно переполнено любовью к кое-кому другому, к тому, кто нуждается во мне больше, чем ты когда-либо будешь. Нас никогда не должно было случиться. Я использовала тебя, чтобы сбежать. Я не люблю тебя, а ты слишком молод, чтобы любить меня. Все кончено. Не ищи меня больше. Не думай больше обо мне. Просто иди, живи своей жизнью и следуй своим мечтам, потому что они никогда не смогут включать меня.

Она совершенно безмолвна.

— Джулс, ты все еще здесь?

Она пытается и не может тихонько шмыгнуть носом, затем хрипотца в ее голосе выдает ее слезы. — Не плачь по мне, Джулс, это не так просто и сухо, как кажется. Больше никого не было. У нее в голове появилась какая-то глупая идея, что, отталкивая меня, она спасает меня от чего-то. По ее мнению, она действительно верила, что причинить мне боль было единственным выбором, который у нее был.

Ее голос приглушен, и она пытается контролировать свои эмоции, когда отвечает. — Я все еще не понимаю, Лиам; ты не причиняешь боль тому, кого любишь. Она намеренно причинила тебе боль, этому нет оправдания.

— Есть, если ты думаешь, что небольшая боль спасет их от этого на всю жизнь. Я не согласен с ее решением, и мне все еще больно, что она бросила меня… но теперь я понимаю, почему она это сделала.

Затем я рассказываю ей все, чем Кэри поделилась со мной на днях.

Потеря обоих родителей, диагноз ее сестры и то, как она боролась за то, чтобы быть ее опекуном, и, наконец, как тяжела ее жизнь как одинокого родителя ребенка с тяжелым аутизмом, у которого нет поддержки семьи.

— Вот почему… — ее голос не менее эмоционален, когда она отвечает, но она, кажется, не так обижена моей испорченной историей любви.

— Вот почему, что?

— Вот почему ты пошел в школу…

Я не решаюсь подтвердить это, но я не могу солгать Джулс. — Да, но не для того, чтобы преследовать ее или что-то в этом роде, я даже не знал, что это школа Серен. Я просто хотел получить некоторую информацию об аутизме, какую-то осязаемую информацию, а не ту чушь, которую ты найдешь в Интернете.

— О, Лиам…

Я закрываю глаза и жду, когда она продолжит, скажет мне, что я переступил невидимую черту, но от того, что она говорит, у меня перехватывает дыхание.

— …самые добрые люди — это те, кто испытал самую сильную боль. Только вы будете искать ответы, чтобы лучше понять жизнь того, кто, по мнению других, причинил вам зло. Точно так же, как она, кажется, пожертвовала своим шансом на счастье, чтобы дать вам возможность жить без бремени, которое она несет. Она не прощалась с тобой, она говорила, что любит тебя.

Я знал, что она поймет это; я знал, что она не будет судить и увидит мои действия, а также действия Кэри, какими они были. Сделанные с наилучшими намерениями, сделанные из любви.

Прочищая горло, я улыбаюсь. — Я знал, что ты поймешь Джулс, ты самый умный человек, которого я знаю, теперь просто скажи мне, что я могу сделать, чтобы заставить ее бороться за нас. Чтобы она увидела, что мы стоим того, чтобы рискнуть.

— У меня нет ответа на этот вопрос, Лиам, но если разлука сделала ее наполовину такой же несчастной, как и тебя, я думаю, ей просто нужно немного приоткрыть глаза. Покажи ей мужчину, которого она упустила из-за любви, потому что… ты один из самых удивительных людей, которых я знаю.

— Я люблю тебя, Джулс.

— Я тоже тебя люблю, Ли. А теперь иди и заполучи ее тигр.

Мой смех вырывается наружу. — Тигр? Ты опять читал эти безвкусные любовные романы?

— Нет, если бы я это сделала, я бы сказала: "Иди и возьми ее жеребец". Кроме того… ты больше похож на тигра.

Глубокий голос моего брата доносится откуда-то с заднего плана. — Почему ты называешь моего младшего брата жеребцом? Мне нужно снова надрать ему задницу?

Мы оба смеемся, и я слышу, как Джулс посылает мне воздушный поцелуй перед прощанием, ее последние слова все еще заставляют меня смеяться даже после того, как мы повесили трубку. — Иди сюда, муж, и покажи мне, что ты альфа-мужчина, за которого я вышла замуж.

Я счастлив, что моя лучшая подруга вышла замуж за моего брата, но я также могу признаться, что немного ревную.

Завтра я получу листок из книги Джейка; завтра будет день, когда я покажу свою альфа-мужественность.

Я просто надеюсь, что Кэри не против услышать мой тигриный рык.

Я закатываю глаза и смеюсь, проклиная Джулс за то, что она использовала эти слова. Несколько часов спустя я все еще напеваю эту проклятую, запоминающуюся песню Кэти Перри, вплоть до тех пор, пока моя мама не присоединяется, добавляя некоторые звуковые эффекты животных для хорошей меры.

Я знаю точно, что пришло время укрыться в безопасности своей комнаты, когда заставляешь свою мать петь.

Кэри

Целый день проходит без каких-либо подарков от Лиама, и я наконец верю, что он вернулся к своей работе за границей.

Не получив от него ничего вчера, я чувствую себя опустошенной, и хотя я отказываюсь признаться в этом самой себе, я хочу, чтобы это общение между нами продолжалось.

Я хочу этого так сильно, что, несмотря на то, что Серен хорошо спала прошлой ночью, я ворочалась в постели, не в силах отключиться от своих мыслей.

Сегодняшний день будет отстойным; я так устала, что могу просто заснуть за своим столом во время занятий в летней школе. Не то чтобы это должно было смущать меня больше, так как за эти годы я, конечно, несколько раз засыпала с открытыми глазами. Недостаток сна всегда будет поражать вас, когда вы меньше всего этого ожидаете.