— Если меня когда-нибудь поймают, хорошо, что ты можешь вытащить меня из тюрьмы.

— Кто сказал, что я не буду там с тобой? — От моей улыбки могут болеть щеки, но от его маленькой улыбки болит вся грудь.

Ну, этого не должно было случиться.

Избегание своих чувств не делает их менее реальными.

О, заткнись.

Запланируй фальшивое свидание, сказали они. Это будет легко.

Никогда в жизни никто не говорил.

Хозяйка, которая благодаря мне стала богаче на пятьсот долларов, ведет нас к столику, расположенному рядом с репортером. Это все, о чем я могу думать, когда маска безразличия Деклана сползает на место, и его ладонь находит мою поясницу. Тепло, исходящее от него, кровоточит в моей коже, и я испытываю искушение придвинуться ближе к нему.

— Что-нибудь еще, мистер и миссис Кейн? — Рыжеволосая журналистка отрывается от меню. На ее лице промелькнуло удивление, когда она оглядела Деклана с головы до ног.

Я качаю головой, когда Деклан отвечает за нас:

— Нет, спасибо.

Рука Деклана разрывает контакт с моей спиной, когда он отодвигает мой стул. Я сажусь, и он подталкивает меня ближе к столу. В отличие от других случаев, он не отступает, а скорее наклоняется вперед. Его губы касаются раковины моего уха, когда он шепчет:

— Лучше бы ты была права насчет этого. — Я дрожу.

— Имей хоть немного веры в меня.

— Я немного сомневаюсь, учитывая твой послужной список. — Он хихикает, посылая этих бабочек в моем животе в огонь. — Прости меня. — Его зубы задевают кончик моего уха, посылая еще один поток энергии через меня.

Это часть шоу? Я пребываю в крайнем замешательстве, пока не ловлю взгляд Деклана и репортера.

Я выпускаю сдерживаемый вздох, когда Деклан отстраняется и падает на свое место напротив меня. Тяжесть его взгляда давит на мою грудь, как наковальня, делая каждый вдох все более трудным.

Я смотрю мимо него только для того, чтобы встретиться взглядом с репортером. Она печатает на своем телефоне, полностью игнорируя своего кавалера.

Что-то подсказывает мне, что она делает заметки.

Время устроить шоу своей жизни.

— Хотела бы я, чтобы у нас все еще был медовый месяц.

Соглашайся. — Говорю я глазами.

— Я тоже. — Говорит он без тени сарказма

Хм… Он действительно это имеет в виду или лжет, чтобы успокоить нашу аудиторию? Первая мысль заставляет меня настаивать на большем.

— Почему?

— Потому что оказалось, что каникулы — не самая худшая вещь в мире.

— Я говорила тебе! — Уголки его губ изгибаются, но он молчит. — Что заставило тебя передумать?

Он наклоняется ко мне.

— Не нужно думать ни о чем, кроме того, как я хочу трахнуть тебя в следующий раз.

Мой резкий вдох не инсценирован. Как и то, как мое сердце бьется в груди, как боевой барабан. Мои глаза мечутся между его горящим взглядом и раскрасневшимся лицом репортера.

Я наклоняюсь и шепчу с вымученной улыбкой:

— Что ты делаешь? — Хотя мой взгляд прикован к Деклану, я чувствую, что репортер следит за каждым моим движением.

Он протягивает руку и заправляет мне за ухо косу.

— Продаю историю. — Шепчет он.

— Тогда успокойся, Ромео. Это роман, а не порно. — То, как светлеют его глаза, не имеет ничего общего с светом свечей.

— Прекрасно. — Он становится смелее со своими прикосновениями, когда его большой палец обводит мою нижнюю губу. От этого по моему телу разливается тепло.

— Итак, я подумала… — Я говорю громче, привлекая внимание своей цели.

— Ничего хорошего из этого не выйдет. — Я смеюсь и толкаю его в плечо.

— Заткнись. Мы оба знаем, что тебе на самом деле нравится мой мозг.

— Мне больше нравится твое сердце.

Для того, кто отстой в использовании чего-либо, кроме ворчания и приказов для общения, он определенно знает, как заставить мои внутренности таять от одного предложения.

Вот только все это ложь.

— Это… мило.

Его губы сжимаются в тонкую линию. Интересно, делает ли он это, чтобы не рассмеяться вслух?

— Все равно…Я подумала, что мы могли бы сделать что-нибудь веселое в эти выходные.

— Определи веселье.

— Я хочу устроить небольшую семейную вечеринку. — Его глаза говорят о сотне невысказанных обещаний. Он ни за что не согласится с этим планом, но притворяться ради репортера забавно.

— Что за сборище? — спрашивает он сквозь стиснутые зубы.

— Часовая вечеринка Формулы-1! — На этот раз моя улыбка искренняя. Эта идея кажется идеальным способом помочь Роуэну и Деклану преодолеть свои разногласия. К тому же, мне бы хотелось проводить больше времени с Зарой даже если это всего на пару часов.

— Нет.

— Почему нет? Роуэн приедет в город на бюджетное совещание, так что это идеальное время для всех нас собраться вместе. — Он избегает моего взгляда, оценивая меню.

— Это наше дело.

То, как он это говорит, заставляет мое тело гудеть.

— Если бы все было по-твоему, все было бы нашим, и тебе никогда не пришлось бы делить меня ни с кем другим, ты, территориальный пещерный человек.

— Я рад, что ты наконец поняла. Это заняло у тебя достаточно времени.

Краем глаза я замечаю, что репортер улыбается нам.

— Ты можешь сделать это на ступеньку ниже. Теперь мы женаты. Никто не собирается врываться и забирать меня у тебя. Хотя…

— Не надо.

Репортер придвигает свой стул на несколько дюймов ближе.

— Я бы бросила тебя ради одного-единственного мужчины. — Он приподнимает бровь. Репортер чуть не падает со стула от того, как она наклоняется вперед, чтобы услышать нас.

Я вскидываю руки в притворной капитуляции.

— Ладно, может, двое. Максимум три! — Он вздыхает.

— Этот список пилотов Формулы-1, кажется, растет с каждой неделей.

— Это все твоя вина.

— Я хорошо знаю о своей близорукости. Поверь мне, когда я говорю, что сожалею об этом каждый божий день. — Моя улыбка становится кокетливой.

— Ты милый, когда становишься собственником. — Я не это имею в виду, но его ноздри, кажется, раздуваются.

— Не уверен, что ты будешь чувствовать то же самое, когда мы вернемся домой. — Румянец растекается от моих щек вниз по шее, незаметно для него.

Я ожидала, что Деклан устроит фальшивое свидание, потому что его репутация нуждается в этом, но я не думала, что он вызовет у меня всю эту реакцию. Мое тело, кажется, не понимает, что его обещания — не что иное, как фальшивка. Черт, мой мозг с трудом улавливает, как темнеют его глаза, черные зрачки разъедают темно-коричневую радужку.

Я сглатываю комок в горле и молюсь, чтобы мне удалось пережить еще несколько таких случаев. В глубине души я знаю, что это не реально, но моему телу, кажется, трудно понять, что его слова — не что иное, как пустые обещания.

Я должна была догадаться, что пойти на фальшивое свидание — плохая идея, но у меня не так уж много вариантов. Единственное, что я могу контролировать — это то, сколько времени я общаюсь с ним. Потому что если сегодняшняя ночь и намекает на то, как может выглядеть будущее, то я не уверена, что у меня хватит сил сопротивляться ему. По крайней мере, когда он говорит и делает вещи, которые заставляют мое сердце биться быстрее, за кожу краснеть.

Так что же произойдет, если наша фальшивая игра превратится в нечто большее? Я слишком боюсь ответить на этот вопрос, хотя думаю, что у меня есть хорошая идея.

Секс. Любовь. И разбитое сердце.