Я не понимаю, как он может быть так чертовски счастлив все время. Он напоминает мне золотистого ретривера — сплошные улыбки и хорошие времена. Уму непостижимо, как такой человек, как он, со всей властью на своей стороне полушария, может вести себя так, как он.

Не все такие жалкие ублюдки, как ты.

— Не нужно улыбаться из-за меня. — Якура смеется.

— Хорошо. Это неестественно. — И это требует использования слишком большого количества лицевых мышц, на мой вкус.

Его смешок снимает напряжение с моих плеч.

— А где Айрис? — Спрашивает Якура, оглядывая комнату в поисках ее.

— Здесь! — Айрис встает позади меня, используя спинку дивана как барьер между нами.

Ее запах, как теплый день на пляже, окутывает меня. Я дышу через рот, чтобы избавить легкие от еще одного глубокого вдоха.

— Как поживаешь? — спрашивает Якура, и напряжение в моем теле исчезает. Айрис процветает в таких обстоятельствах, учитывая мое отвращение к ним. Светская беседа — моя наименее любимая форма общения, прямо там, наверху, с дымовыми сигналами и групповыми текстами.

Ее улыбка кажется гораздо менее вымученной, чем моя.

— Все замечательно. Все то же самое, все то же самое. Просто занята тем, что отрабатываю свою жизнь день за днем.

Наши глаза встречаются через камеру, и мои сужаются в молчаливом предупреждении.

— Похоже, тебе нужен отпуск. Возможно, даже медовый месяц, насколько я слышал. — Он поднимает бровь.

Улыбка Айрис немного спадает, прежде чем она отскакивает назад.

— Я вижу, вы слышали о наших новостях.

— Я немного обижен, что узнал эту важную новость от своей жены. Я думал, мы друзья. — Он хмурится.

Почему — то это слово, кажется, преследует меня независимо от человека. Я не знаю, почему люди так увлечены тем, чтобы стать моими друзьями. Они найдут, что мне чего-то не хватает во всех отношениях, начиная с того, что я никогда не помню их день рождения и заканчивая тем, что они всегда оставляют свои сообщения непрочитанными.

— Я отправила приглашение на свадьбу по электронной почте твоей помощнице, так как все было таким вихрем, но оно, должно быть, не дошло до тебя. — Айрис дуется как по команде, как будто мысль о том, что Якура пропустит нашу свадьбу, разрывает ее изнутри.

— Должно быть, она его пропустила. Я получаю так много писем каждый день, что практически занимаю целое облако памяти. — Она отмахивается от него.

— Не беспокойтесь. Во всяком случае, это было спонтанно. — Айрис кладет свою украшенную бриллиантами руку мне на плечо, и глаза Якуры следят за этим движением.

Я остаюсь неподвижным в своем кресле, когда жжение в животе пробуждается к жизни.

— Я бы сказал. Я никогда не знал, что вы вместе, хотя у моей жены были свои подозрения. Часть меня раздражена тем, что все это время она была права.

— Ваша жена умная женщина. — Говорит Айрис.

— Как вам удалось так долго держать это в секрете?

— Деклан. Он всегда держит свой бизнес и личную жизнь отдельно.

— Он даже не назвал мне свой любимый цвет, когда я спросил его.

— Зеленый, как хрустящая стодолларовая банкнота. — Отвечает она с улыбкой.

Желание закатить глаза почти овладевает мной.

— Это правда? — Глаза Якуры сияют, когда он смотрит на меня.

— Да. — Нет.

Айрис одобрительно похлопывает меня по плечу. Много лет назад, когда Айрис спросила меня о моем любимом цвете, я ответил, что у меня его нет. Естественно, учитывая ее частые приступы безумия, она усыновила одного из них для меня. С ее стороны это стало ходячей шуткой, когда каждый подарок включает в себя что-то зеленое, как будто перенасыщение меня этим цветом заставит меня полюбить его.

Это не так. Во всяком случае, это всегда напоминает мне о ней.

— Что ж, не буду отнимать у вас много времени. Но пока вы оба здесь, я хотел бы обсудить уникальную возможность, связанную с предложением Дримленда в Токио.

Это, то чего ты ждал. У меня перехватывает дыхание, пока я жду продолжения.

— Я хотел бы продвинуться вперед с проектом на нескольких условиях.

Я не улыбаюсь. Я ничего не делаю, только смотрю в камеру, удивляясь, как это предложение покорило его по сравнению с другими.

Что изменилось?

Кому какое дело? Все, что имеет значение, — это то, что он хочет работать вместе.

— Потрясающе. Компания «Кейн» будет рада работать с вами и превратить Дримленд в Токио в реальность. — Он кивает.

— Я тоже взволнован. Но я бы хотел, чтобы вы уладили несколько последних деталей, прежде чем я представлю сделку совету директоров.

— Все, что вам нужно. — Отвечаю я, несмотря на крошечный тик в челюсти Айрис через камеру.

Якура хлопает в ладоши, рассматривая изменения, которые он хотел бы, чтобы я затронул, включая японских спонсоров, которых он хочет привлечь к проекту.

— Отлично. Не будет ли слишком много хлопот, чтобы запросить обновленное предложение с графиком проекта, чтобы я мог поделиться им с правлением компании в эту пятницу?

Рука на моем плече сжимает сухожилия, но Айрис молчит.

— Никаких проблем.

— Фантастика. Я знал, что ты примешь вызов. — Я был бы идиотом, если бы не сделал этого.

Этот проект должен был стать моим первым большим шагом в качестве будущего генерального директора, и я не тратил последние два года своей жизни, работая по будням и выходным, чтобы растратить его впустую.

Ногти Айрис впиваются в ткань моего костюма. Я смотрю на экран компьютера и вижу, что ее лицо лишено каких-либо эмоций, что является предупреждающим знаком.

Ее гнев — это оправдано, но некоторые вещи имеют приоритет. Возможности — это не вопрос удачи, а скорее тяжелый труд и жертвы. Еще несколько дней на часах ее не убьют. У нее будет масса шансов посмотреть, как животные гадят, трахаются и спят, если мы сначала выполним просьбу Якуры.

Якура кивает.

— Я с нетерпением жду твоего звонка. — Как только он вешает трубку, Айрис вырывает у меня руку.

— Ты находишь меня настолько отвратительным? — Я смотрю на нее через плечо. Ее глаза сужаются.

— Ты же не хочешь, чтобы мои руки были где-то рядом с твоей шеей прямо сейчас.

— Я не знал, что это твоя фишка.

— Убийство?

— Извращения. — Ее глаза расширяются.

— Ты нарушаешь правило.

— Какое именно?

— Никакого флирта.

— Интересно. Мы просто добавляем правила по ходу дела?

— Да, учитывая, что нет никакого руководства по подделке брака.

— Тебе от этого легче? — Спрашиваю я скучающим голосом.

Ее брови сходятся.

— Что?

— Возводить стену между нами, когда все становится слишком реальным для тебя.

Она смеется глубоким и хриплым смехом, граничащим с несносным.

— Я нахожу удивительным, как ты можешь говорить это с невозмутимым лицом, учитывая, как ты ко всем относишься. — Я бросаю на нее пустой взгляд.

— Я обращаюсь с тобой не так, как со всеми.

Она знает обо мне больше, чем мои собственные братья. Чтобы она сбрасывала со счетов это… повышает мое кровяное давление.

— Ты прав.

Напряженное дыхание, которое я сдерживал, вырывается из моих легких.

Наконец-то она это понимает.

Она продолжает:

— Бывают моменты, когда ты прекрасно ко мне относишься. Было бы глупо отрицать это. Но бывает много раз, когда мне кажется, что я ничего не значу. Что мои потребности — всего лишь сопутствующий ущерб в твоем стремлении к тому, что, по твоему мнению, сделает тебя счастливым. — Я хочу схватить ее за плечи и трясти, пока она не начнет соображать. Вместо этого я держу руки при себе и киваю.

— Понимаю.

— Ты действительно не понимаешь. — Она одаривает меня натянутой улыбкой, которая кажется совершенно неправильной. — Я планировала эту поездку, думая, что мы сможем весело провести время вместе. Я думала… — Она смеется, но смех звучит фальшиво. — Честно говоря, я не знаю, что я думала, но я злюсь на себя за то, что удивилась, что все это вообще произошло. Я еще больше разочарована тем, что думал, что твоя работа ограничится одним днем.