«Ненавижу? Много чести! Ты слабое, жалкое убожество. Это тело не для тебя, милочка».

«И всё же оно принадлежит мне», — Твин сконцентрировалась и призвала скверну.

Мир замедлился, но всего на мгновение. Струна лопнула, даже не успев натянуться. Снег моментально залепил глаза и нос. Фыркая и отплёвываясь, она махнула рукой:

— Продолжаем!

Лицо уже щипало от холода, кончик носа занемел, голова и вовсе раскалывалась на части. Харо не промахнулся ни разу, что неудивительно. А вот она всё время лажала.

Но так просто сдаваться Твин не собиралась, упорно призывая хист вновь и вновь. И всё же полностью остановить время не удалось. Да что там, даже уклоняться от снежков не получалось, хотя раньше могла без труда перехватить метательный нож.

Может, всему виной долгий перерыв? Или всё-таки стоит попробовать в полную силу? Она старалась не опустошить себя заранее, откат — то ещё удовольствие. Скорее всего, причина в этом.

Твин виновато посмотрела на друга. Тот устало потёр переносицу и кивнул, давая знать, что готов продолжить.

— Хватит на сегодня, — проворчала она, не прекращая злиться на себя. — Я от холода уже носа не чувствую.

— Знакомо, — да уж, на мороз ему без маски лучше не высовываться, а то в лазарет загреметь — раз плюнуть. Зато шутить пытается. Такой Харо ей нравится куда больше! — Раньше у тебя получше получалось.

— Раньше и Альтера была слабее.

— Значит, ищи другой способ. Ты сильнее её, Твин, не забывай об этом.

— Что-нибудь придумаю, не волнуйся. Ты сейчас в душ? — она стянула перчатки. Кожа от жара вспотела, противно липла.

— Позже. Потренируюсь немного.

Благодарно похлопав друга по плечу, Твин направилась сразу в санитарную зону. Сначала она заскочила в прачечную, торопливо разделась и, отыскав среди ровных стопок свою униформу, небрежно швырнула несвежую в большую корзину в углу. После, поёживаясь от холода, побежала в душевые. Конечно, немного неудобно, что всё это дело не внутри казармы, зато ждать своей очереди не нужно. Не говоря уже о горячей воде в любое время, а не только зимой и по расписанию.

А ведь всё не так плохо, если разобраться. Главное в тонусе себя держать, недаром Восемьдесят Третья устраивает пару раз в неделю обязательные выпасы со спаррингами. Старшая неглупа, понимает, что нужно выпускать пар.

После душа сильно потянуло в сон, вот только в загоне ещё никто не спал, хотя время уже шло к полуночи. Твин тихо выругалась: не особо выспишься в таком шуме.

Старательно не замечая Семидесятого, она пересекла казарму и, скинув второпях одежду, с наслаждением завалилась на койку. Веки тут же потяжелели, тело приятно заныло от расслабления. Сладко зевнув, она отвернулась к стене и попыталась заснуть.

— Чего развалились!? У нас гость!

Проклятье! Твин накрыла голову подушкой, мечтая, чтобы о ней забыли и дали нормально поспать.

— Какой ещё гость? — раздался голос Слая, и, не выдержав, она подняла голову, сонно всматриваясь в сторону двери.

На пороге появился женский силуэт. Глубокий капюшон, отороченный по краям серебристым мехом, скрывал верхнюю часть лица. Из-под него на плечи ниспадали золотые локоны, сквозь плотную ткань пальто угадывалась точёная фигурка. За спиной незнакомки довольно лыбилась Восемьдесят Третья. Морок прошмыгнул мимо них и плюхнулся на лежанку.

Сбросив капюшон, гостья приветливо улыбнулась.

Так это же та девица! Принцесса. Морок, да и остальные тоже, часто в разговорах упоминали её. Чем она там так примечательна, кроме смазливой мордахи, неясно, но говорили все о ней чуть ли не с благоговением.

Опомнившись, Твин подскочила и, путаясь в форме, быстро натянула портки и накинула рубаху. Маска с капюшоном обнаружились почему-то на полу. Кое-как нацепив их, она поискала глазами Слая, но его нигде не было видно.

Гостья тепло приветствовала присутствующих, а те отвечали почтительными поклонами. Твин повторила за остальными, пытаясь хоть как-то разобраться в происходящем. Никто будто и не удивлён её визиту, никто, кроме них, новеньких, даже не потянулся за масками. Очевидно, принцесса здесь не впервые. Вопрос только в том, что она вообще забыла в загоне, где ей не место.

Твин снова огляделась по сторонам: Харо здесь тоже не было. Точно! Он, должно быть, ещё на площадке или в душевых. Нужно срочно предупредить его. Она уже было приготовилась незаметно прошмыгнуть мимо собратьев, как рядом возник Слай и небрежно швырнул на койку сменную одежду.

Разговаривать с ним не особо хотелось, но дуться лучше в более подходящее время.

— Позови Харо, — шепнула Твин.

— Уже позвал, — лукаво подмигнул он, крутя на пальце какой-то ключ.

— Откуда этот… — она умолкла, отвлёкшись на громкий голос старшей по казарме.

— Новенькие, подойдите ближе, — велела та. — И намордники свои можете снять.

Без особого рвения Твин присоединилась к собравшимся вокруг принцессы, при этом удачно спрятавшись за Триста Шестым. Правда, ненадолго. Здоровяк удивлённо оглянулся и, хмыкнув, подвинулся в сторону.

— Мы уже виделись однажды, — гостья мило улыбнулась, сверкнув ровными белоснежными зубками, — но хотелось бы познакомиться с вами поближе. Моё имя Ровена, я дочь короля Урсуса Второго.

Твин подозрительно сощурилась: «Это мы и так все знаем, а вот на кой тебе сдалось знакомиться с нами, непонятно».

Ровена оглядела их в ожидании, когда они представятся. Первым представился Девятнадцатый, отвесив короткий поклон.

— Здравствуй, Девятнадцатый. Искренне рада нашей встрече!

— Семидесятый, — Слай одарил принцессу самой очаровательной улыбкой, на какую был способен.

Неожиданно для себя Твин ощутила укол ревности. С чего это он так ей скалится?!

— Я помню тебя, Семидесятый. Ты хорошо сражался, я была впечатлена!

— Благодарю вас, госпожа, — самодовольно ухмыляясь, он многозначительно покосился на Твин.

«Ну всё, держись, засранец! Теперь только попробуй полезть ко мне в койку!»

— Триста Шестой к вашим услугам.

— Приятно познакомиться, Триста Шестой! — принцесса восхищённо выдохнула. — А ты ещё огромнее, чем казался с трибун. Не хотела бы я очутиться на месте твоего противника.

Здоровяк смущённо потоптался на месте, даже слегка покраснел.

— Пятьдесят Девятая.

Девчонка смерила её любопытным взглядом и повернулась к Восемьдесят Третьей:

— Кажется, их было шестеро, не так ли?

Старшая озадаченно нахмурилась:

— Один на посту. Остальные вроде здесь. Стоп! А где?..

— Слай, мать твою! Тебе делать нехер? — в дверях нарисовался Сорок Восьмой, злой, голый, зато в сапогах и в маске. Он непонимающе оглядел собравшихся, видимо, пытаясь сообразить, чего это все сбились в кучку посреди загона.

Восемьдесят Третья прикрыла глаза и раздражённо выдохнула. В повисшей тишине вдруг раздался истерический гогот Морока, а Слай зажал рот ладонью.

Принцесса удивлённо заморгала, повернулась к двери, но из-за обступивших её скорпионов она вряд ли могла хоть что-то толком разглядеть.

Выскочив из толпы, Твин махнула другу и ткнула себе в шею двумя пальцами, сообщая об опасности.

— А вот и наш Сорок Восьмой! — громко объявил Девятнадцатый и отступил в сторону, открывая на обозрение принцессы ничего не понимающего Харо.

На лице девчонки застыло замешательство, изящные брови поползли вверх. Ещё бы! Там есть, чему удивляться.

Харо наконец смекнул, кто перед ним, прикрылся руками и, попятившись к выходу под шутки и хохот собратьев, врезался спиной в дверной косяк.

Твин в два шага очутилась у койки, подхватила теперь понятно чью форму и, на бегу отвесив Слаю подзатыльник, выскочила из казармы.

Ну Семидесятый! Ну смергов выплевок! И как ему это в голову пришло?! Так унизить Харо перед принцессой, зная при этом, как друг смотрел на неё там, на арене. Твин кипела от злости, придумывая на ходу, что сделает позже с горе-шутником.

— Клянусь, я не знала… — нагнать Сорок Восьмого удалось только у входа в санитарную часть, и, ёжась от холода, она протянула ему одежду.