Но мрачное лицо Юры тут же напомнило о нем.
— От настройки вообще никакого толку. Как бы я хотел сказать, что стало лучше, но нет.
— Ясно… — только и сказал Володя, не испытав от новости ни единой эмоции.
Он попросил Юру приготовить ужин, а сам отправился отогреваться в душ и стал размышлять, где взять денег на новое пианино. Как руководитель, премии он не получал. Оставалось небольшое вознаграждение за время, когда Володя еще не был начальником, но и от этих денег толку немного: на пианино все равно не хватило бы. Завышать себе зарплату он никогда бы не стал. Выход оставался только один: брать кредит.
«Предложить, что ли, Юре купить его вскладчину? Да ну, он не согласится».
Упав после ужина в кровать, он понял, что сегодня уснет мгновенно. А тут еще Юра, усевшись рядом, принялся гладить его волосы.
— Поделись, как ты сегодня? — тихо спросил он.
— Чуть не замерз там насмерть, на открытой местности на ветру, — пожаловался Володя, устраивая голову на Юриных коленях.
— Слава богу, все обошлось, — вздохнул тот, нежно массируя ему шею.
— Да уж. Главное, что я выяснил, чья это вина.
— И чья же?
— Брагинского. Привез им не тот раствор.
— Опять он, — вздохнул Юра. Володя не первый раз рассказывал о том, что в последнее время от Брагинского больше вреда, чем пользы.
— Но это ладно. Что нам делать с пианино?
— Ничего. Буду заниматься на нем, как раньше.
— В том-то и дело, что раньше ты на нем и не занимался толком.
— Ой, не ворчи, — отмахнулся Юра, шутливо ткнув его в спину. Володя почувствовал, как другая его рука опустилась с затылка на ключицу и коснулась того места, где раньше была ссадина от ремня.
Вдруг расслабленные пальцы Юры напряглись.
— Он тебе звонит?
— Игорь? Не знаю, я внес его в черный список. Ума не приложу, что еще можно сделать, чтобы он отстал. Он как будто русского языка не понимает.
— Дай мне его номер, я объясню на немецком, — угрожающе заявил Юра.
Володя хмыкнул, с удивлением думая: «Ну у Юры и интуиция». Ведь именно сегодня Игорь появился вновь.
Вечером охрана «Ласточкиного гнезда» сообщила Володе, что к нему хотел попасть посетитель. Фамилию не назвали, но указали марку и номер авто — Игоря. Володя попросил, даже когда он дома, не пропускать его и больше не звонить по этому поводу, а сам добавил Игоря в черный список на телефоне и в аське. На душе сразу стало спокойнее. Теперь оставалось только одно место, где Игорь мог до него добраться, — работа, но выдворить его и оттуда у Володи все равно не получилось бы. Ну скажет на вахте, чтобы не пускали, а Лере — чтобы не соединяла, но улицу не перекроешь.
И все же Володя сомневался, все ли меры предпринял, чтобы порвать с Игорем окончательно. Не раз прокручивая в памяти их разговоры, он убеждался, что все сделал правильно, но Игорь все равно никак не оставлял его в покое.
Случай на работе так вымотал Володю, что назавтра он даже не появился в офисе. Ему хватило сил только на то, чтобы съездить в банк и подать заявку на кредит. Он собирался сразу вернуться домой, но узнал, что заявку уже утвердили, и отправился в музыкальный магазин.
Володя не говорил Юре о том, что купил другой инструмент, и с замиранием сердца ждал его реакции, когда на следующее утро к дому подъехал грузовик.
— Опять настройщики, что ли? — не понял Юра, увидев название магазина.
— Нет, не совсем, — ответил Володя, пряча взгляд. Ему отчего-то стало стыдно, будто он обманул Юру.
Ожидая, что тот разразится гневной тирадой, Володя вздрогнул от неожиданности, когда Юра, хлопнув дверью, молча скрылся в спальне.
Юра не появился, ни когда пианино несли, ни когда устанавливали на место старого. Сразу как грузчики и настройщики ушли, Володя тихонько прокрался в спальню, думая, что Юра спит. Но тот лежал на своем месте, незряче уставившись в окно.
— Тебе даже не интересно, что за пианино я купил? — спросил Володя, садясь рядом. Он положил ладонь на Юрино плечо, но тот ее сбросил.
— Ты должен его вернуть.
— Не могу — потерял чек.
— Ты издеваешься? — устало выдохнул Юра.
Володя морально готовился к ссоре, ожидал, что его придется успокаивать. Но когда тот показал, что ругаться не намерен, Володя расслабился, лег рядом, обнял его и спокойно начал:
— Я не понимаю тебя. Почему ты решил, что я издеваюсь? Почему тебя это так задевает?
— Меня задевает то, что ты не прислушиваешься ко мне. Ты все решаешь сам, будто моего мнения для тебя просто не существует, — проворчал Юра в подушку, впрочем, на этот раз Володину ладонь не сбросил.
— Еще как существует. Поднимись наверх, сам посмотри. — Володя вздохнул. — Юр, ты слишком упрямый, у меня нет выбора, кроме как действовать по-партизански. И в конце концов, это же мой дом, и я покупаю сюда то, что хочу, а ты помогаешь мне. Сейчас помог потратить деньги на действительно хороший инструмент, а не на дорогой ящик, как старое.
— Само пианино ни в чем не виновато, — уже мягче ответил Юра. — Ты держал его одной половиной у вечно открытого окна, другой — у камина. Конечно, оно испортится — это же дерево.
— Ну вот, ты помог мне еще раз: теперь я знаю, как делать нельзя и где лучше его устанавливать, чтобы жило дольше. Раньше я о таком не беспокоился, ведь пианино было у меня для украшения интерьера. А теперь вот буду беречь — для тебя. Ну так что, посмотришь, что нам привезли?
— Какое это пианино? — спросил Юра, поворачиваясь к нему. — То черное?
— Черное, — кивнул Володя, а Юра расплылся в улыбке. — Теперь видишь, как я «не учитываю» твоего мнения?
Глядя на светящегося от счастья Юру, Володя подумал, что после этого кризис точно должен пройти. И действительно: теперь, возвращаясь домой, он заставал Юру за инструментом. Старательно игнорируя мысль, что музыка какая-то нервная: то звучит, то затихает, постоянно захлебываясь, Володя радовался даже попыткам Юры играть.
Но тот больше не выглядел счастливым. Заканчивая работу, он раз от раза спускался на кухню злой. Каждый день Володя спрашивал, что именно Юра сейчас пишет, и даже читал сценарий, чтобы понимать контекст. Юра не отвечал, а будто отчитывался и выглядел при этом виновато.
Володя упрямо отказывался верить, что с покупкой нового пианино проблема не решилась, ведь при нем Юра играл. Но в середине мая ему пришлось это признать.
Он вернулся с работы раньше обычного, забыв предупредить Юру заранее. Часы показывали пять вечера, и по графику тот должен был заниматься, но в доме стояла тишина. С тех пор как Юра стал жить в «Ласточкином гнезде», он часто нарушал график. Но в последнее время, наоборот, придерживался его, и Володя посчитал это добрым знаком. И потому теперь, заметив, что Юра снова сбился с привычного режима, напрягся.
Он поднялся на второй этаж. Герда скулила, сидя под дверьми Юриного кабинета — тот что, не хотел ее пускать? В комнате было холодно и стоял запах алкоголя. На столе и полу валялись зачерканные до черноты и дыр нотные листы. Юра спал, раскинувшись на диване звездочкой в Володином халате и тапках. Один — на ноге, другой — на полу.
«Так вот что происходит дома, когда меня нет», — разочарованно подумал Володя, накрывая Юру пледом. Он порывался поскорее уйти отсюда, даже не уйти — сбежать. Его охватили злость и обида, захотелось накричать на Юру, потребовать объяснить, почему он обманывает. Но вдруг Юра проснулся и посмотрел на него с такой тоской в глазах, что сердце сжалось, а распирающий грудь гнев резко сошел на нет.
— Будешь ужинать? — спросил Володя, поглаживая его волосы.
— Да, — одними губами прошептал Юра.
— Я только пришел, не успел приготовить. Ты можешь подремать еще полчаса.
— Да.
Когда Володя оказался на первом этаже, у него опустились руки. Герда просилась на улицу, а дома опять царил бардак: вещи лежали не на своих местах, диски и книги вперемешку с диванными подушками валялись на полу, на столе стояла гора немытой посуды. Юра даже не удосужился выбросить в урну остатки еды и собрать крошки.
