Клаус подошел ко мне и снова подал мне руку.

— Ты хорошо начал, но в конце тобой одолела та самая боль и ты слишком поверил в себя.

— Я делал все, как ты мне сказал. Почему ничего не вышло?

— Не вышло? Ты пробил мою защиту, это уже очень немало.

— Но не победил…

— Ты думал, что один раз представишь вместо меня своего злейшего врага и все у тебя сразу получится? Я тебе рассказываю об инструментах, которые наведут порядок в твоей голове, а хорошим гладиатором тебя сделает только опыт. Огромный опыт, в котором будет много боли и поражений. Иди готовься к обеду. Продолжим после него.

Чемпион говорит, что я достигаю хороших результатов, но я с ним не согласен. Я хочу побеждать. Всегда и всех. Только так я буду уверен, что смогу воплотить свою месть в реальность.

Я отошел в тень, где стояла бочка с водой, чтобы смыть с себя кровь и промыть места, где меня обожгли огненной стрелой. Каждое движение доставляло боль, но я бы ей рад. Боль учит нас не повторять тех же ошибок. Ну или должна учить, я пока не разобрался с этим.

Пока я промывал свои раны и ожоги, ко мне подсела Малента. Она с интересом рассматривала мое тело.

— С такими тренировками ты можешь и не дожить игр, — эльфийка решила пошутить.

— Я крепкий. Я не только доживу, но и переживу их.

— Я весь день наблюдала за твоей тренировкой. Как и весь лудус, надо признать. И знаешь что? Мы все здесь новички, но если ты сейчас на нулевом уровне, то мы на минус первом, а кто-то даже и на минус втором. Ты и правда хорошо сражаешься. У тебя к этому талант.

— Может быть, — я пожал плечами, потому что не хотел рассуждать и философствовать. Мне этого за весь день хватило.

— Я хотела у тебя кое-что спросить…

Давно пора. Видно же было, что она не просто так подошла.

— Говори.

— Я слышала ваш разговор с господином в тот день, когда ты очнулся в лазарете, по поводу подпольных боев. Я тоже хочу на них попасть. Ты сможешь мне помочь в этом?

— Я могу лишь прямо передать господину, что ты изъявила желание.

— Он тогда спросит твое мнение обо мне, как о гладиаторе. Что ты ему скажешь?

— Правду, — я показывал максимальное безразличие. Надоели мне ее просьбы, хотя я еще ни одну и не выполнил.

— А можешь ему сказать, что я точно подхожу для этих боев?

— Поручиться за тебя? — на моем лице было отчетливо видно раздражение и непонимание. — С какой это стати? Зачем мне подрывать свой только-только формирующийся авторитет ради тебя?

— Может когда-нибудь ты захочешь меня о чем-нибудь попросить, и я не откажу… — она так играла глазками и всем своим телом, что на ментальном уровне казалось, что она меня уже насилует. Но я понимал, что это всего лишь игра.

Я полностью развернулся в ее сторону, посмотрел прямо в ее глаза и старался казаться максимально серьезным.

— Малента, выкладывай на чистоту, что тебе нужно. Либо ты говоришь мне правду, либо больше никогда не подходи ко мне со своими просьбами. Хватит твоих нелепых игр, — если бы эти игры заканчивались всегда борьбой на кровати, то я бы может и был помягче, а так…

Эльфийка резко поменялась лице. Ее поза вдруг приобрела нормальное положение, без выпячивания всех телесных прекрасностей наружу.

— Мой брат, Энди, я рассказывала тебе о нем.

— Я помню, пропал где-то здесь.

— Да… Ты знаешь, мне плевать на эти игры и бои на арене, я хочу лишь найти брата. На арене его нигде нет, я это знала еще до того, как пришла сюда, поэтому нужно искать его в других местах. Первое место, где следует искать бойцов, которые не выступают на играх – подпольные бои. И сейчас выдался прекрасный шанс туда попасть, но мне нужна твоя помощь.

Другое дело. Наконец-то, это лицемерие прошло и можно общаться открыто и доверительно.

— Я поговорю с господином, но ничего не обещаю.

— Спасибо.

После того, как я начал тренироваться с Клаусом, дни стали лететь, как сумасшедшие. Каждая ссадина, каждая царапина и рана, оставленные чемпионом, говорят лишь о том, что он все равно будет сильнее, сколько бы я не тренировался. Это вполне логично и ожидаемо, учитывая его уровень. Но все равно, бывают бои, когда я достаю его своим деревянным мечом и кажется, что победа уже почти в руках. Но он все время ускользает и кладет меня на лопатки. Чертов лучник…

День сурка продолжался неделями. Каждое утро у меня был такой настрой, что я уже готов к арене. И в течении каждого дня я переубеждался в этом. А к вечеру вообще считал, что я не достоин даже уличной драки с бомжом.

Вечерами после тяжелых тренировок помогали расслабиться посиделки на ужине. Некоторые из новичков довольно сблизились друг с другом за время, проведенное в лудусе, поэтому все свободное время мы держались вместе. Так, например, я узнал, что Малента очень быстро напивается. Когда мы украли вино у стражников, которые спали на своем посту, мы выпили все поровну, ровно по две кружки. Конечно, у всех нас новые тела и двух кружек хватило, чтобы опьянеть, но у Маленты, как объяснил Бардус, сработало самовнушение. Она помнила, что в своем теле она тоже быстро напивалась, поэтому ее разум решил, что и в этом теле он должен быстро опьянеть. Хотя, это тело из твердого эфира, а не из костей и мяса. Или все-таки из костей и мяса? Сложно ответить. Когда нас ранят – у нас идет кровь. Когда нам отрубают конечность – видны наши кости, внутренности и даже сосуды и вены. Может эфир настолько волшебный, что становится полностью нашим телом?!

Кстати говоря, о Бардусе. В прошлом он был священником. Гоблином священником… Это как вообще представить можно в голове? Бардус рассказывал о своей религии, и она гораздо интереснее и честнее, чем в Митгарде. В Эльхейме, откуда родом все гоблины, местные жители поклоняются «Благочестивому гоблину», у которого нет храмов и алтарей, есть лишь заповеди, что нужно себя вести достойно и примерно. Священники служат в сооружениях, которые называют гоблинусами. Они посвящены конкретным гоблинам, которые когда-то построили свои святые места, в которых можно было собираться местным гоблинам на пикники, литературные чтения и чаепития. Этакий клуб всех, кому за сорок.

Самым молчаливым в нашей компании был Буран. Не считая Александра, Малики и Кальки. Они держались подальше от нас. Гнолл и ящер ходили вечно парочкой, а Малика была сама по себе. Одиночка. Как я не пытался завязать с ней общение, так эта красотка меня отшивала. Постоянно. Ну со временем я и сдался. Так вот Буран. Гном, который бросил свою семью и пошел на арену. Безумец. Он рассказал, не может жить без сражений и побед, но войны в его мире не так часты, а в имперскую армию гномов неохотно берут, поэтому он решил, что если станет чемпионом на арене, то сможет прокормить свою семью с легкостью, а заодно и утолить свой голод битв. Половина его выигрышей идет его семье. Так себе сделка, ведь эти деньги нужны нам всем, чтобы становиться лучше, как гладиаторы. Ну посмотрим, что из этого выйдет.

И последний представитель нашего зверинца – Гордон. Орк, чья семья в заложниках у бандитов. На его месте я бы не смог себя спокойно вести, когда жизнь твоих родных и самых близких зависит от настроения каких-то бандитов. А вдруг их насилуют? Или эксплуатируют, как рабов? Или режут и рвут каждый день? Жуть просто… Хорошо, что я догадался не говорить об этом вслух при Гордоне. Этот здоровенный зеленый мужик мне прямо в душу запал. Было в нем что-то доброе и наивное, даже я бы сказал людское. Мы с ним часто обсуждали тренировки, мечтали о предстоящих боях, рассказывали друг другу о своих мирах. Вот, например, я бы никогда не подумал, что в Граустаде вместо электричества используют солнечный свет. Миллионы зеркал установлены по всей планете, и они проводят свет между друг другом, как провода. На темной стороне планеты просто открываются шлюзы, где нужно осветить. Так же есть специальные зеркала, которые передают вместе со светом тепло, поэтому аномально холодных участков в их мире не бывает. А еще это тепло они научились перерабатывать в энергию, на чем и создали множество передовых технологий. Правда они передовые только в рамках одного своего мира, в империи же процветает магия, которая вертела на одном месте все возможные технологии в любом из миров.