– Не подходи ко мне. Не хочу тебя видеть! Я забуду тебя! – страдальчески проговорил он и сам себе не верил, а руки уже потянулись к девчонке, но она вдруг остановилась.

– Не обманывай себя, Ракеш. Ты не сможешь меня забыть, – ласково проговорила Вика и ее легкие пальцы, пробежали по его щеке.

Он хотел перехватить ее, прижать к себе, но девчонка ускользнула.

– Ты ведьма, – хрипло выдавил Ракеш. – Ты меня околдовала.

– Возможно, – Вика мило улыбнулась. – Ну хватит об этом. Хочешь потанцевать со мной? Помнишь, как мы с тобой танцевали? Было здорово, – мечтательно проговорила она, будоража новые воспоминания об их танго

– Не хочу. Мне противно к тебе прикасаться.

– Тогда, хочешь, я для тебя станцую? – Вика вытянула руки вверх и заманчиво повела бедрами.

– Нет! Не причисляй меня ко всем своим «клиентам»! Почему ты в этом купальнике? – он указал взглядом на черное с золотистыми искорками кружево.

– Тебе не нравится? Это мой любимый купальник, а ты его испортил. Посмотри, что ты сделал. Мне было очень больно, – Вика повернулась спиной, показывая вырванные из швов, повисшие по бокам завязки и обнаженную спину со вздувшимися розовыми рубцами.

Дыхание перехватило, а рука снова потянулась к девушке, чтобы погладить и утешить, но она уже повернулась лицом – одной рукой придерживала на груди лиф, а другой сломанные крепления трусиков.

– Хочешь? Я уберу руки? – продолжая улыбаться и пританцовывать, спросила юная соблазнительница.

– Нет, убирайся! – голос Ракеша уже осип, а взгляд был прикован к кусочкам черной ткани.

– Уверен? – Вика вздернула бровь. – Ты сам меня не отпустишь. И потом, как же мой танец? – она опустила руки.

Ракеш даже не успел ничего сказать – всего на мгновение мелькнуло золотистое тело, как его укрыли оказавшиеся в руках искусительницы огромные черные веера, а остатки купальника упали к золотистым босоножкам.

Черные перья затрепетали, поглаживая кожу девчонки и, опускаясь вниз, стали расходиться в стороны. Мгновение – сверкнула золотая вспышка и снова скрылась за черными, вертикально наложенными друг на друга веерами. Перья вновь начали трепетать и расходиться – показался золотистый живот. Подрагивая, он переливался под лучами прожектора, черные веера трепетали, и все вместе сводили Ракеша с ума. Он хотел подойти, но не мог сдвинуться с места. Очередная мимолетная золотая вспышка и вот, уже один веер девчонка держала перед собой, а второй завела за спину, перья продолжали трепетать, передавая трепет плечам. Вика медленно опускала веера и приближалась к застывшему Ракешу, только его сердце отбивало рваный ритм где-то в горле.

– Ты меня никогда не забудешь, – прошептала она, а глаза сияли в свете прожектора.

Вика подошла еще ближе, и Ракеш привлек ее к себе. Веера полетели в стороны, и бестия оказалась прижатой к нему. Ракеш чувствовал запах кокоса, бархатистость кожи, податливость нежного тела, мягкую грудь, касающуюся его груди, а губы были умопомрачительно близко и призывно приоткрыты.

– Скажи, что ты меня не забудешь, – велели они.

– Я тебя никогда не забуду. Ты ведьма, но я тебя никогда не забуду, – простонал он и, прижав еще крепче, склонился к манящим губам.

Луч прожектора дернулся и ослепил. Ракеш зажмурился, а потом открыл глаза – уже наступило утро, и солнечные лучи, проникая сквозь неплотно задернутые портьеры, заливали его ложе бледным светом, а он лежал на кровати девчонки, уткнувшись лицом в ее купальник, который так и не выпустил во время сна.

Лалит проснулась первой. Привстав, посмотрела на лежащего рядом Анила. Взгляд скользнул по голой спине и обмотавшейся вокруг бедер простыне. Вспомнив прошедшую ночь, она смутилась и порозовела. Пока не проснулся Анил, подхватила шальвар-камиз и скрылась в ванной комнате.

***

Радж сел на кровати – давно он не просыпался таким свежим и отдохнувшим. Хоть паршивка и пришла во сне, но это не был кошмар, заставляющий просыпаться в холодном поту.

«И все равно я тебя забуду!» – сказал он все еще сжимаемому в руке купальнику и пошел в свою каюту.

Там Ракеш освежился, убрал в гардеробную черные лоскутки – подальше от старательных рук обслуги.

Во всем теле чувствовалась необычайная легкость, будто и не плавал вчера целый день. Сладко усмехнувшись, что можно уже не заморачиваться ни на чьей целомудренности, он натянул красные плавки, легко сбежал на палубу и, проследовав на корму, растянулся там на шезлонге. Нежась под ласковыми лучами утреннего солнца, Ракеш стал дожидаться голубков, а в памяти всплывали картинки из сегодняшнего сна, вызывая чувство досады на слишком рано наступившее утро. Если бы солнце чуть-чуть подождало, он бы коснулся губ ведьмы. Но этого не произошло, и Ракеш знал почему – после недели весьма тесного общения, он так и не знал каковы ее губы на вкус, каково это – чувствовать их под своими губами.

Перед глазами калейдоскопом полетели «удобные» моменты – когда поймал на трапе, когда вытащил из-под воды и увлек под надвигающуюся волну, когда приставала с дурацкими фотографиями и их губы едва-едва не соединились, и поверх всего этого накладывалось ее: «Это моя последняя ночь в Индии, и я хочу ее провести с тобой», – она была так близко, там – в машине – беззащитная в своем невидимом платье, красивая, нежная, желанная, только его… а он все упустил.

«Болван!» – думал Ракеш, а губы саднило от ожидаемого, но не случившегося поцелуя. «Не совсем твоя», – напомнила услужливая память и в подтверждение предъявила фото из отчета. Ракеш порывисто поднялся и сел, стряхивая ненужные мысли – сейчас важнее дождаться, когда Айрин и братец выйдут из каюты, а с девчонкой он разберется потом, когда та примчится утешать расстроенную из-за отмены свадьбы сестричку.

Первой подошла Лалит, вскоре, следом за ней, подошел и Анил. Ракеш с любопытством вглядывался им в лица – оба розовые, смущенные, но до невозможности счастливые. Он усмехнулся про себя – ну хоть кто-то здесь счастлив. Молодые люди присели на диванчик, а Лалит смущенно отвела взгляд от почти голого Раджа и осмотрела стол – она была жутко голодной.

– Проголодались? – спросил Ракеш и щелкнул пальцами, подзывая стоящего поодаль стюарда. – Подайте завтрак.

– Захватите мои закуски, – в спину удаляющемуся парню сказала девушка.

– Лалит, ты меня обижаешь, – протянул Ракеш. – Гости голодные – позор хозяину.

Она смутилась еще сильнее, и щеки стали темно-розовыми.

– Просто, у вас вся еда «здоровая», а я очень люблю мучное и жареное

– В следующий раз учту, – сказал Ракеш, с улыбкой наблюдая, как молодые люди набросились на самосу (пирожки с овощами), пакоры (овощи, жареные в тесте) и качори (пирожки со специями).

– А что, будет следующий раз? – с набитым ртом спросила Лалит.

– Если захотите.

– Не слишком верь его обещаниям, дорогуша, – прозвучал металлический голос подошедшей Джен. – Оставил меня одну. Думаю, что и водных лыж здесь тоже нет, – она взяла пакору и начала жевать.

– Хочешь покататься? – поворачиваясь к ней, спросил Ракеш. Джен с сожалением скользнула по нему взглядом – видимо, все-таки, этот экземпляр ей не достанется, а Ракеш еще раз щелкнул пальцами, подзывая стюарда и отдавая распоряжение спустить лодку и приготовить водные лыжи. – Я свои обещания всегда сдерживаю, – осадил он гостью, а сам тем временем высматривал застрявшую где-то парочку.

***

Айрин медленно просыпалась и неохотно разлепила глаза – поспать этой ночью получилось только короткими урывками, а мягкое покачивание яхты действовало усыпляюще. Она посмотрела на спящего Санджея – на спине, с закинутыми за голову руками он был великолепен в непринужденном совершенстве – расслабленное во сне лицо было по-детски невинно, и оно, в сочетании с мужественными чертами, выглядело невыразимо трогательно. Айрин растрогалась и легонько провела кончиками пальцев по его лбу, убирая с лица непослушные пряди и стирая капельки пота. Он перехватил тонкие пальцы и поднес к губам.