Ханс улыбнулся.

— Мне наскучили девушки из Обители наложниц. А девчонка просто загляденье.

Арес не ответил, боролся с желанием послать брата в лес. Некоторое время они ехали молча. Эндо ехал чуть впереди, смотрел, чтобы они не попали в западню. В этих местах часто бродили разбойники.

Он все еще злился на воина за то, что тот заснул на посту. Когда Арес обнаружил, что девчонки нет, его охватила такая волна ярости, что он едва удержался, чтобы не свернуть шею безответственному парню.

— Прости, кхорунг, больше этого не повторится, — он смотрел, опустив голову, словно провинившийся щенок, чем еще больше раздражал. В качестве наказания Арес прикрепил к нему руну боли, от которой парень взвыл. Через несколько секунд руна распалась, а Эндо тяжело дышал, пытаясь удержаться на дрожащих ногах.

Будь он бдительней, не пришлось бы им сейчас тратить время на поимку девчонки. И на один день они оказались бы ближе к дому. Не говоря уже о том, что в случае опасности предупредить было бы некому. Так что о наказании Арес не жалел.

Анара пошевелилась. С ее губ вырвался короткий вздох и коснулся горячей кожи на шее Ареса, словно обжег его. Огненный вдохнул едва слышный аромат ее волос, и сжал челюсти. Да что с ним происходит?

Я проснулась от неожиданного толчка. Разлепив тяжелые веки, наткнулась взглядом на квадратный подбородок огненного и отпрянула, чуть не полетев под ноги коню. Райкхер успел поймать меня за талию и потянул к себе. Я тут же оказалась прижатой к нему спиной, а затылком приложилась о твёрдое, словно камень, плечо.

Совсем голову потеряла! Как я позволила себе заснуть в его объятиях? И это после попытки сбежать.

— Если хочешь умереть, просто так и скажи, — послышался голос над ухом. — Не надо травмировать моего коня.

Я кинула на него яростный взгляд, а затем сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и оглянулась. Впредь нужно быть предельно осторожной и не позволять себе так расслабляться. Неизвестно, что можно ожидать от райкхеров. И в первую очередь от их предводителя, который при первом же удачном случае напоминает о своей ненависти к моему народу.

Пока спала, мы успели дойти до места привала. Уже виднелись вдалеке лошади, оставшиеся с вещами огненные от безделья дрались на огненных мечах. На голом торсе у обоих в области сердца был выжжен знак в виде языков пламени.

Я поежилась, представив какую боль принесла такая метка. Самые настоящие варвары. Им не страшны ни боль, ни смерть, ни война. В чем же их слабость?

— Собирайтесь, — произнес Арес, подъезжая к своим. — Мы должны хоть немного продвинуться вперед.

— Ты же говорил, завтра…

— Передумал. Чем быстрей доберемся до Венилы, тем лучше, — в его голосе звучала сталь, от которой по телу прошлись мурашки. Кажется, не одной мне стало не по себе, так как райкхеры тут же начали собирать пожитки и седлать лошадей. И старались не смотреть на злого предводителя.

Ехали мы быстрым шагом. Конь под нами иногда фыркал и недовольно посматривал краем янтарного глаза. Видно, дополнительная ноша его не устраивала, но предводитель игнорировал все намеки животного.

Чем ближе мы продвигались к озеру, тем тише становилось в округе. Лошади перешли на спокойный шаг, райкхеры начали оглядываться. И без того скудная растительность в какой-то момент пропала, деревья выглядели устрашающе, небо будто стало ниже, а между темными тяжелыми облаками сверкали яркими вспышками молнии.

Черная земля местами покрылась трещинами, а впереди я увидела его — мертвое озеро. Темная, густая как кровь вода, берега усыпаны скелетами, а вокруг гнетущая, заставляющая сердце тревожно биться тишина.

Озеро было огромным, идеально круглым. От одного взгляда на него по спине пробежался холодок. Иногда казалось, что оно колышется и словно наблюдает за нами.

Я вцепилась в уздечку с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Моя аневра внутри рвалась наружу, хотела защитить от тьмы, чуждой мне силы. Я бы с радостью пустила ее, наполнилась бы изнутри, но возможно, тогда навлекла бы беду. Прежде всего на себя.

Спустя несколько часов езды с прямой спиной, тело нещадно болело. Несколько раз я порывалась попросить небольшую остановку, но взгляд каждый раз натыкался на черную, едва колышущуюся воду, и я молча терпела.

Когда же Арес наконец объявил привал и спешился, я с тихим стоном сползла следом и улеглась на холодную землю.

Как же хорошо.

Глаза начали закрываться, и я бы непременно заснула, если бы меня резко не подняли с земли. Я оказалась прижатой к горячей мужской груди с такой силой, что стало тяжело дышать.

— Никогда больше не ложись на голую землю, идиотка! — Арес кипел от злости. Я подняла на него уставший взгляд и промолчала. Сил не было. Просто ни на что. — Еще немного, и из тебя высосали бы всю жизнь.

Он тряхнул меня. Сон как рукой сняло. Я уперлась ладонями в его грудь и попыталась оттолкнуть.

— Так оставил бы меня умирать, — раздраженно ответила я. — Все лучше, чем находиться рядом с тобой.

Он разжал руки, и я упала на землю, ударившись многострадальной спиной. Из груди вырвался вздох, на миг я забыла, как дышать, но все же заставила себя подняться на ноги и тут же схватилась за голову руками. Все плыло перед глазами, тело охватила слабость, стало холодно. Обняла себя за плечи, пытаясь согреться и досадливо поморщилась. Горячая грудь огненного на секунду показалась мне не такой уж плохой. Я тут же одернула себя. И сама согреюсь.

— Как себя чувствуешь? — спросил подошедший лекарь. Попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. — Мне нужно понять, сколько из тебя высосала тьма.

Ханс раскрыл ладонь и терпеливо смотрел на меня. Но я все также стояла, не двигаясь, и недоверчиво смотрела на огненного. Не смотря на свой неприкрытый интерес и дружелюбную улыбку, он был тем же захватчиком, что и остальные. Спокойно смотрел на грубое поведение своих сородичей, и после этого ждал, что при первых же проявлениях доброты я поверю, что он хочет помочь? Черта с два они ко мне прикоснуться по моей воле. Не верю ни единому их слову.

— Хорошо, — спокойным тоном произнес он, указал на спальное место для меня и ушел.

Медленно, тяжело перебирая ногами, я дошла до него и рухнула с тихим вздохом. Взглянула на огненного с подозрением. Ханс подошел к костру, где сидели остальные, взял там теплый плед и поджаренное мясо и принес мне.

— Держи.

Он положил все на спальник, а затем окинул меня странным взглядом и ушел. Удивительно, но от него не исходило ни ненависти, ни ярости. Он изучал меня, словно я неопознанный зверек, диковинное создание, которое он не встречал прежде. Передернула плечами и качнула головой. Ужасное сравнение. А ведь наверняка они не воспринимали меня всерьез. Всего лишь слабая девушка из вражеского народа, которую собираются отдать в рабство.

Вздохнула и кинула короткий взгляд на лекаря. Он сидел у костра и вгрызался в мясо, не забывая кивать другому райкхеру, что-то бурно обсуждающему. Затем повернулся, заметил мой взгляд и подмигнул.

Я отвернулась и обняла себя за плечи, все еще ощущая холод. Приказала себе не думать о них и начать готовиться ко сну. Первым делом решила заняться самолечением. Прикрыла глаза, прислушалась к себе и постучалась в самые глубины души, где спала моя аневра — мягкая, нежная и теплая. Она как солнечный лучик согревала, помогала в трудные минуты, успокаивала. Потянулась к ней, и она окутала меня теплом. Холод проходил, постепенно я согревалась, чувствовала, как силы прибавляются, а страх притупляется.

Сама не заметила, как начала улыбаться, радуясь внутреннему умиротворению.

Открыла глаза, встретилась с пристальным взглядом предводителя, и улыбка потухла. Я все еще находилась в плену, в проклятом месте, под прицельным вниманием жестокого райкхера.

Отвернулась и взглянула на жаренное мясо. В животе заурчало, но почему-то дотрагиваться до ужина не хотелось. Хотя, с тех пор как попала в плен, я еще ни разу не ела. А если хочу выбраться, нужны силы. Много сил.