Если он постарался предотвратить мое возможное сопротивление, даже страшно предположить, что он приготовил для Ареса. Конечно, огненный владел магией рун — одной из самых непокорных и сильных. Ее создателем считалась древняя раса, которая жила уединенно и не спешила раскрывать секреты. Я видела всего раз, как Арес использует руны. В Долине, когда через купол прорвались мертвые. И хоть его магия и откидывала их назад, но уничтожить все же не могла. Сможет ли Арес противостоять темной магии, которой теперь обладал Дарн?

К тому моменту, как мы подошли к конюшне, пот лился с меня градом, руки дрожали, а в ушах эхом отдавался стук сердца. Пытаясь справиться с головокружением, я остановилась и прикрыла глаза.

Все предусмотрел, гад! А ведь сейчас был такой шанс сбежать. Он отошел за конем, оставив меня одну у входа. Широкая дорога была практически пуста, а в десяти метрах от гостиницы остановилась повозка, чтобы подобрать попутчиков.

Я шагнула к ней, крепко сжимая зубы и пытаясь унять дрожь в теле. Меня качнуло в сторону. Прикрыла на секунду глаза, а затем глубоко вдохнула и шагнула снова, но запуталась в подоле платья и приземлилась на колени. На глаза навернулись злые слезы. Какой гадостью напоила меня эта ведьма? Знахарки должны помогать и исцелять, а не причинять вред. Но за звонкую монету она решила закрыть глаза на происходящее и предпочла не замечать мольбы в моем взгляде.

Я поднялась на ноги, игнорируя противную слабость, разлившуюся во всем теле. Шагнула раз, второй, и снова упала на колени.

Как же один единственный поступок может изменить жизнь. Если бы я просто ушла вместе с Олленом через портал, то ничего не случилось бы. Я ведь могла один раз забыть, что в моей крови дар целителя, не помогать истекающему кровью и жила бы, каждый день видя лица родных мне людей. Не попала бы в плен к Аресу, и не находилась бы сейчас в руках у сумасшедшего мага, решившего меня убить ради мести. Знахарка выбрала другой путь. Тот, что принес ей заработок, заглушивший муки совести. И кто из нас двоих оказался мудрей? Только вот смогла бы я забыть про парня, зная, что в состоянии помочь?

Качнула головой и вытерла скатившуюся слезу. Подняла голову и взглянула на уезжающую повозку. Не успела. Послышались шаги, а затем меня резко подняли, схватив за плечо.

— Куда-то собралась, анара? — с издевкой в голосе произнес Дарн.

— Свежим воздухом подышать, — огрызнулась я, ощущая подкатывающую к горлу тошноту.

— Еще успеешь, — ответил он и усадил меня на коня. Затем вскочил сам и взял в руки уздечку. — Перед смертью будешь видеть, как мучается твой злейший враг. Разве не прекрасно?

Я не ответила. Вспомнила лицо Ареса и почувствовала, как сердце сжимается в груди. Где он сейчас? Действительно ли боится за меня, как считает Дарн? Или собирается спасти только потому, что я могу рассеять проклятие?

Арес был мрачен. Сидел у костра, уставившись на огонь, и крутил веточку в руке, стараясь унять бушующую в душе ярость. Напротив него спал Рорк, укутавшись в плед. Неподалеку паслись тьянхи, время от времени поднимая головы и прислушиваясь к ночным шорохам.

Дорога была тяжелой. Впервые за долгое время они пересекали Долину по воздуху. Это было опасней, туман был гуще и часто встречались темные воронки, в которые они только чудом не попали. Животные уставали после напряженных полетов, и Арес подпитывал их магией, чтобы дать возможность восстановиться.

Три дня пути, и они почти у цели. Проклятые земли позади. Скоро они доберутся до портала в мир людей, и он с удовольствием убьет подонка, посмевшего тронуть его хассе.

Арес опустил голову и прикрыл глаза. Этот мерзавец не смог смириться с тем, что Анабель не любила его. Хотя он мог понять мага в какой-то мере. Ее невозможно было не любить.

Она понравилась Аресу сразу, как он увидел ее. Черноволосая, с сияющими янтарными глазами и лучезарной улыбкой — она была ангелом. Но он не собирался претендовать на ее сердце. Традиции запрещали.

Правда, Анабель всячески пыталась разорвать помолвку. Она чувствовала себя заложницей договоренностей между двумя кланами. Девушка была несчастна. Она не любила Дарна, и пыталась убедить отца остановиться, пока их не благословил сам Владыка. Полный контроль и одержимость мага пугали ее.

Арес заметил ее, когда она сидела в парке, в одной из полузакрытых беседок, и плакала. Ночью, одна, в надежде, что никто не услышит ее рыданий. Он стал для нее спасителем. Поговорил с отцом, и начал официально ухаживать за Анабель. Дал ей возможность выбрать. Он понимал, что унизил тем самым Дарна, поставил его авторитет под сомнение. А после того, как Анабель согласилась выйти замуж за Ареса, над магом начали смеяться и подшучивать. Дарн попытался скомпрометировать девушку, опозорить и заставить выйти замуж за него. Арес, узнав об этом, сделал все, чтобы он потерял место главы в Совете Великих.

Огненный никогда не жалел, что поступил именно так. Он любил Анабель, мечтал о счастливой семейной жизни, детях, похожих на нее и спокойной старости рядом с любимой женой.

Но все это в прошлом. Тупая боль в груди унялась, жажда мести больше не беспокоила его и не осталось сожалений. Образ Анабель постепенно мерк в его сознании, сжимавшая горящим обручем тоска таяла, и он мог дышать полной грудью.

Арес подкинул хвороста в костер. Языки пламени задрожали, поднимаясь ввысь, ветки затрещали, обугливаясь на глазах. Он наблюдал за огнем, старательно отгоняя мысли о Лайне. Кристалл на груди горел алым, и Арес чувствовал магическую связь с Лайной. Значит, она все еще была жива. Дарн не посмеет причинить ей вред, пока огненный не доберется до них. Он подозревал, что маг хочет убить ее у него на глазах и насладиться его болью сполна. Поэтому Арес должен испепелить его до того, как он причинит вред анаре.

Перед глазами появилось лицо Лайны: открытый взгляд серых глаз, упрямо поджатые губы, гордо вскинутый подбородок. Она злила его, раздражала своей дерзостью и манила. Являлась ему во снах, преследовала в мыслях и не давала покоя. Ни на минуту. Желание обладать ею было сильнее ненависти к целому народу. В какой-то момент ему стало наплевать, кем она является. Лишь бы она принадлежала ему и утолила терзавшую его жажду.

В руке хрустнула ветка. Если этот трусливый подонок причинил ей боль, он уничтожит его. Заставит захлебываться собственной кровью, скулить от адской боли, молить о смерти. Никто не смеет трогать Лайну!

***

Кристалл на груди горел, натягивая магическую связь с девушкой, и теплел с каждым шагом. Сейчас Арес бы рад, что их связало ритуалом. Теперь он мог найти свою хассе в любом уголке каждого из доступных миров.

Он шел по небольшому пролеску, вдоль узкой горной реки и оглядывался. Рорк следовал за ним на небольшом расстоянии, стараясь держаться в тени.

Неестественная тишина настораживала. Ни пения птиц, ни шорохов в траве. Словно все животные и птицы покинули это место. Даже его шаги заглушались. Арес мрачнел с каждой секундой. Вокруг его кистей крутились боевые руны, окружая запястья в виде широких браслетов. Одной рукой он придерживал рукоятку клинка, висевшего на поясе, игнорируя плохое предчувствие.

Когда огненный вышел на небольшую поляну, связь натянулась до предела. Но никого не было видно. Он стоял, напряженно вглядываясь в стройный ряд деревьев впереди него. Сбоку послышался шорох, Арес резко обернулся, и его откинуло назад мощным потоком сжатого воздуха. Активировав руну защиты, он приземлился на землю и оглянулся. Никого. Только от ветра шелестели листья и тихо журчала река.

— Покажись, Дарн, — громко произнес Арес. — Или ты способен атаковать только исподтишка?

— Это было приветствие, Арес, — прозвучало насмешливо в ответ. — А сейчас начнется самое интересное.

Вокруг полянки образовался купол из мерцающей темной материи, окружая Ареса со всех сторон. Вокруг сгустилась тьма, по ногам стелился туман, и повеяло сыростью и холодом. Отделившись от купола, на него кинулась тень. Арес отскочил в сторону, вытащил клинок и воткнул в темный силуэт. Он тут же рассеялся. Следом на него кинулись разом три тени, и огненный активировал три руны, которые сожгли их.