Она огляделась. С неба по-прежнему падал пепельный снег, хотя уже и не так густо, как днем. Опасный поток шумел далеко в стороне. Вероятно, спутники отнесли ее подальше от ядовитой реки и устроили привал, чтобы пострадавшие могли придти в себя. Интересно, как они тащили дракона? Наверно, он все-таки дошел сам. Вика осторожно потянулась, чтобы коснуться драконьей шкуры, но так и замерла с поднятой рукой, когда в ее голове прозвучал знакомый бархатистый баритон:

«Я не сплю», – и дракон открыл свои невероятные ярко-зеленые глаза.

Вика испуганно отдернула руку и проговорила шепотом, чтобы не разбудить горе-соглядатая:

– Как ты себя чувствуешь?

«Уже лучше, спасибо», – дракон вздохнул, взметнув перед мордой облачко пепла.

– Хорошо, – Вика улыбнулась и все-таки погладила драконий бок. – Мы все в долгу перед тобой.

Дракон снова фыркнул, но ничего не сказал на это. Девушка продолжала:

– Ты не обязан был переправлять нас через ту страшную речку, но…

«Нет, не обязан, – дракон прервал ее на полуслове и снова прикрыл глаза. – Но ты попросила».

Вика почувствовала, как противно засосало у нее под ложечкой от осознания своей вины перед сказочным зверем:

– Прости, я не могла их оставить…

«Ты все сделала правильно», – мысли дракона были тяжелыми, словно камни, вероятно, зверь был измотан тяготами минувшего дня.

Девушка испытывала острую жалость к дракону и чувствовала себя обязанной ему. Это было вдвойне неприятное ощущение.

«Не надо меня жалеть, – Уголёк, словно, чуял ее состояние. – И ты ничем мне не обязана. Это было мое решение».

Вика прекрасно понимала, что драконы мистические создания и могут быть способны на самые невероятные вещи, но проницательность Уголька ее по-настоящему пугала. Девушка рассеянно провела ладонью по его броне и резко отдернула руку, уколовшись об острый драконий шип:

– Ой! – она прижала правую ладонь к губам, словно так могла уменьшить саднящую боль. – Я все время обо что-то царапаюсь на твоей шкуре, – она попыталась улыбнуться, но тут же помрачнела, вспомнив свой перелет через речку. Потерла царапину на щеке. – Послушай… Ты позволишь тебя осмотреть? Я ведь почти что врач, я могу помочь тебе.

«Драконы излечивают себя сами», – дракон мысленно «проворчал», однако не стал сопротивляться, когда Вика принялась осматривать его шкуру.

Девушка выпотрошила всю свою походную медицинскую сумку и скептически поджала губы: у нее была одна баночка заживляющей мази, которую дала в дорогу Марта, склянка с антисептиком и совсем не осталось перевязочного материала, который Мингир благополучно спустил на ее портянки. Всего этого явно было недостаточно, чтобы обработать ожоги огромного дракона. Вика сокрушенно вздохнула:

– Можно я осмотрю твою спину?

Уголёк неожиданно подобрался, поднял голову и развернул крылья, не давая девушке доступа к своему загривку:

«Что ты хочешь там найти?»

– А там есть, что искать? – Вика хитро усмехнулась, понимая, что подловила «коварного» дракона на словах.

«Ты уже дважды сидела верхом, мне нечего скрывать от тебя», – дракон выглядел недовольным.

– Тогда тем более, чего ты волнуешься? – и Вика принялась решительно карабкаться на драконью спину, стараясь причинять как можно меньше беспокойства пораненной коже. Что-то ведь поцарапало ее щеку во время переправы, и это не была естественная неровность на шкуре, там был какой-то инородный предмет. На подобные вещи Вика тоже насмотрелась во время своей практики в приемном отделении и научилась интуитивно находить их в самых неожиданных местах пациента. Например, в ухе. Или в носу. Так и сейчас Вика чувствовала, что в драконе есть какая-то лишняя деталь и ее непременно стоило из него удалить.

Уголёк недовольно ворчал, но не сопротивлялся действиям Виктории. То ли все-таки хотел получить помощь, то ли у него просто не было сил пререкаться. Девушка взгромоздилась ему на спину, постаравшись принять такое же положение, что и во время полета, чтобы проще было найти искомое. Ночь была темной, небольшой костерок давал совсем мало света, и разглядеть что-либо на черной шкуре не представлялось возможным. Тогда Вика вытянулась на драконьей спине и, хорошо помня, как поранилась в прошлый раз, принялась осторожно, пядь за пядью ощупывать загривок сказочного зверя.

Дракон приглушенно рычал, но Вика, словно не слышала его. В ней проснулся врач, и она должна была во что бы то ни стало сделать свою работу, даже несмотря на возможную угрозу со стороны огнедышащего пациента.

«Это плохая идея, Ви», – голос в голове Виктории звучал недовольно и сердито. Уголёк начал терять терпение, явно собираясь стряхнуть с себя назойливую человечку.

– Ну, почему же? – девушка обняла дракона за шею, прижавшись к нему щекой, в точности повторив свои движения во время полета, чтобы хоть так попытаться найти то, что ему мешало.

«Слезь оттуда, мне больно».

На такие слова трудно было не отреагировать.

– Прости, сейчас слезу, – Вика еще раз провела рукой по драконьему загривку, и в последний момент, наконец, нашла то, что искала.

Под левой лопаткой дракона, глубоко войдя в живую плоть, торчало серебристое острие.

– У тебя в спине шип из металла! – Вика ошарашено смотрела на свою находку. – Поэтому ты не мог нормально лететь!

В ответ Уголёк лишь глухо зарычал.

– Ужас какой! Откуда он? – Вика в порыве эмоций не заметила, как повысила голос, и Павел всхрапнул и открыл глаза, отреагировав на громкий звук. Он сонно прищурился, но не увидел в темноте распластавшуюся на драконе Вику.

Девушка затихла, стараясь слиться с силуэтом ящера. Объясняться с Павлом ей совершенно не хотелось. И уж тем более казалось неуместным раскрывать причину уязвимости дракона.

Вскоре Паша опять начал клевать носом и довольно быстро задремал. Вика снова взволнованно зашептала на ухо дракону:

– Давай я помогу тебе его вытащить. Аккуратно.

– Нет! – на сей раз Уголёк повысил голос, проговорив это вслух. На низкий драконий рык ночной дежурный не отреагировал, продолжая сладко спать на посту.

– Но почему? – Ви пыталась оценить масштаб проблемы, в темноте разглядывая торчавшее острие.

Дракон снова перешел на мысленную речь:

«Ты плохо представляешь себе его длину. Одно неумелое движение, и этот шип проткнет мое сердце».

– Ты что же, мне не доверяешь? – Вика чувствовала себя очень несчастной и виноватой во всех страданиях дракона, даже в тех, к которым не имела ни малейшего отношения. – Я никогда этого не сделаю!

«Намеренно, нет…» – мыслеобраз дракона был печален.

– Я же врач… почти, – в голосе Вики было не так много уверенности, как ей бы хотелось. – Что это вообще за штырь такой?

«Это мне подарок на память от охотников, – мыслеобраз принес горькую усмешку. – Они все верно рассчитали, с куском орихалка под сердцем я почти также безобиден, как горный баран. И настолько же глуп. Интересно, во что им обошелся гарпун из орихалка такого размера? Надеюсь, они вернули себе эти деньги на продаже моей шкуры», – мысли дракона становились все злее.

Вика скептически поджала губы: если сейчас дракон считает себя безобидным, то какова же его сила в добром здравии? В любом случае, лучше его не злить. Ни при каких условиях. Впрочем, на Вику сказочный ящер всегда реагировал дружелюбно, чего нельзя было сказать об остальных членах их отряда. Особенно, не сложились у него отношения с Пашей. Что если избавившись от гарпуна, дракон решит избавиться и от неприятного компаньона?

«Поверь, даже орихалк не помешает мне прикончить твоего приятеля, если возникнет такая необходимость», – и вновь Уголёк без стеснения прочитал Викины мысли.

– Надеюсь, не возникнет, – девушка пробурчала себе под нос, бросив быстрый взгляд на незадачливого сторожа. Ох, и достанется ему утром от Мингира. – И вообще-то мне не нравится, что ты все время подслушиваешь мои мысли.

«Прости. Старая привычка, я больше не буду», – дракон стыдливо прикрыл глаза.