С трудом покончив со своей порцией, Вика тоскливо поскребла засохшую грязь на волосах:

– Как я мечтаю о душе, – она протянула мечтательно, особо ни к кому не обращаясь.

– Как я тебя понимаю, – сидевший рядом Паша по-доброму усмехнулся. Его борода и усы были также сильно перепачканы грязью после падения лицом вниз, как и Викины волосы. Он точно также машинально и также безуспешно пытался их отчистить. Обратив внимание на действия друг друга, Паша и Вика одновременно усмехнулись.

– Далеко остался горячий душ, кондиционеры и автомобили с двигателем внутреннего сгорания, – парень проговорил расстроено.

– Почти также далеко, как мои сапоги, – Вика вытянула вперед босые ноги.

– Я смотрю, тебе нравится гулять тут босиком, – Паша приподнял светлую бровь.

– Ага, – девушка фыркнула, – очень нравится.

Вика пыталась отколупывать куски грязи от одежды, хотя бы с тех мест, где это было возможно, и неожиданно в одном из карманов штанов обнаружила черную ленточку, что она нашла на перроне, с которого началось их невероятное путешествие. На кусочке материи не было ни капли грязи, хотя карман, в котором она лежала, был пропитан ею насквозь.

– Смотри-ка, не потерялась, – Вика рассеянно вертела в руках клочок ткани.

– На кой она тебе? – Паша удостоил ленточку лишь беглого взгляда. Парень потянулся к костру и стащил последний оставшийся кусочек мяса.

– Не знаю, – Вика задумчиво пожала плечами. Поднесла ленточку к лицу: от нее по-прежнему пахло сухими травами. Над грязевым болотом пролетел холодный ветерок:

– Ви-и-и… – запели под его дуновениями трещины в камне.

Вика обернулась через плечо, ей снова показалось, что кто-то стоит у нее за спиной, но там, разумеется, никого не было. Девушка зябко поежилась. Павел, заметив ее движение, придвинулся поближе:

– Замерзла? Ветер какой-то неприятный.

– Ничего я не замерзла, – Вика тут же отодвинулась от него на прежнее расстояние. – Нормальный ветер.

Девушка снова посмотрела на лучника, который сидел прямо напротив нее по другую сторону от костерка. Мингир молчал, поджав губы, и глядел в пламя. На его перебинтованном предплечье отчетливо проступали пятна крови, и Вика встрепенулась.

– Ну-ка, дай я твою руку посмотрю. Повязку сменить надо, – она поднялась и решительно направилась к командиру стрелков. Может, готовить она и не умеет, но зато в вопросах лечения с ней никто здесь не сравнится.

После всех злоключений минувшего дня, рука Мингира выглядела неважно. Повязка густо пропиталась кровью и растрепалась. Лучник не стал сопротивляться, доверчиво подставив раненое предплечье. Вика сняла использованную материю и недовольно поджала губы. Рана выглядела не очень хорошо. Она тронула лоб Мингира, и облегченно вздохнула – температуры у него не было, что уже само по себе было небольшой победой.

– Ну, что там, заживает, как на псе? – стрелок вполглаза покосился на рану.

– Ну, так себе заживает, – девушка принялась копаться в сумке, искренне радуясь, что она не промокла, и все медицинские припарки остались в неприкосновенности. – Обработать надо и перевязать. Плохо, что воды у нас мало.

Девушка принялась хлопотать над раненым, Павел с молчаливой тоской следил за ее действиями. Мингир лишь время от времени болезненно кривился, когда Вика делала слишком резкое или не очень ловкое движение.

– Ты зачем человека мучаешь? – Лира следила за Викой с нескрываемым удивлением. – Ты же магичка, ты, что же, поворожить не можешь?

– Я не магичка, а медик, – Вика процедила сквозь зубы, накладывая на царапины снадобье. – Рана только начала затягиваться и снова разошлась из-за сегодняшних приключений. Скорее всего, шрамы останутся.

– Шрамы для мужчины – украшение, – Мингир невесело улыбнулся, внимательно следя за Викиными руками.

– Тоже мне, украшение, – Лира фыркнула. – Дай, лучше я сделаю. И никаких шрамов не останется.

Наглая полукровка подошла к лучнику и, оттолкнув оторопевшую Вику в сторону, закрыла глаза и забормотала что-то малопонятное. Вика обиженно засопела и с сердитым видом принялась складывать в сумку свои инструменты. Даже здесь девчонка подвинула ее в сторону, там, где Вика небезосновательно считала себя почти профессионалом.

А с губ Лиры, между тем, слетали странные слова, значение которых поначалу ускользало от Виктории, но чем больше говорила ведьмочка, тем понятнее становился для Вики смысл этих заклинаний. Несмотря на досаду и раздражение, она принялась прислушиваться к звукам неизвестного языка, который неожиданно показался смутно знакомым.

Слабое кровотечение, что весь день беспокоило Мингира и лишало руку нормальной силы, очень быстро прекратилось. Краешки раны подсохли и словно потянулись друг к дружке, намереваясь соединиться. Вика лишь удивленно хлопала глазами, видя, как прямо перед ней происходит невероятное чудо. Лира замолчала и критически осмотрела результат своей работы:

– Ну вот, так-то лучше будет. А теперь можешь свои мази накладывать и бинтовать, так еще быстрее заживет. А то я сильные раны быстро залечивать не могу, умения у меня еще маловато, да и сила моя другая. А вот ты бы могла, тебе Потока хватило бы.

Лира со странным выражением посмотрела на Вику, но та лишь недовольно нахмурилась и снова принялась доставать из сумки снадобья и перевязку.

– Спасибо вам, девчата, – казалось, Мингир был смущен. – Вы так мило хлопочете, что даже расцеловать вас захотелось.

– Захотелось, так поцелуй, – И Лира с готовностью подставила щеку, а Вика, напротив, понуро опустила голову и отстранилась. Впрочем, Мингир не стал настаивать. Он легонько чмокнул Лиру, и довольная девчонка упорхнула к краю камня. Свесила ноги и принялась плести очередное заклинание, разноцветными нитями искрившееся у нее между пальцами.

Спали в эту ночь, неуютно устроившись на жестком камне, едва прикрывшись грязными задубелыми одеялами. Мингир взял Лиру к себе, поскольку собственного спальника у девчонки, по ее словам, не оказалось. Павел и Лоис так и норовили прижаться к Вике с разных сторон под предлогом, чтобы согреть ее, но расстроенная девушка улеглась отдельно ото всех. Холодно ей не было, только лишь грустно и тоскливо.

…Во сне Вика не видела ни людей, ни событий, но всю ночь она слышала тоскливое завывание ветра над грязным болотом:

– Ви-и-и… Ви-и-и…

Словно кто-то очень несчастный и одинокий звал ее, и никак не мог дозваться…

––

[*]тана– учительница, наставница

тано– учитель, наставник

Когда Виктория проснулась, остальные члены их небольшого отряда еще мирно посапывали, досматривая последние утренние сны. Только нахальная ведьмочка встала раньше всех, и Вика застукала ее на краю камня, осторожно спускающуюся вниз. Девушка пантерой прыгнула к беглянке, вцепившись ей в волосы:

– Сбежать от нас решила!

– Ой, пусти! – Лира болезненно скривилась и схватила Викину руку, державшую ее за волосы. – Никуда я не сбегаю, я пробую землю, застыла или нет. Ненормальная! – девчонка рывком высвободилась и, глядя на Вику исподлобья, продолжила свое занятие, осторожно пробуя носком ноги затвердевающую грязь.

– Выскочка! – Вика быстро нашлась с ответом, однако пыла у нее убавилось, и она убрала руки.

Вчерашняя грязь, что выплеснулась из вулкана за ночь, утекла обратно к центру котловины, и уровень ее вокруг камня значительно снизился. И, судя по пробам Лиры, глина действительно начала подсыхать. Разбуженные шумом, начали просыпаться мужчины. Мингир резко сел, огляделся и досадливо нахмурился, видимо расстроенный тем, что обе девчонки встали раньше него. Вика поспешила первой сказать обнадеживающую новость, пока полукровка не обошла ее и здесь:

– Грязь засыхает. Наверно, скоро можно будет по ней пройти.

– Можно, если только осторожно, – Лоис потянулся, широко зевнув во все тридцать два зуба. – Как я ужасно спал сегодня. Всю ночь ветер завывал, как будто кто-то над самым ухом заклинания плел.