Он закатывает глаза, поднимается на ноги, забирая с собой бутылку пива.

— Смертью, Люци. Вот что, блядь, я имею в виду. Она будет мертва, — он поворачивается, чтобы уйти, его медленные шаги скрипят на крыльце.

Я вздыхаю через нос, выдыхая дым через ноздри.

— Memento mori, — говорю я так тихо, что, кажется, он меня не услышал.

Помни, о смерти.

Но его шаги приостанавливаются.

Он выдохнул.

— Каковы правила? — спрашивает он меня.

Я напрягаюсь, опускаю окурок сигареты в пепельницу, стоящую у меня под боком. Я не смотрю на него.

— Какие правила?

Он смеется.

— Насчет нее. Сегодня вечером. Какие правила?

Я сжимаю руки вместе, упираюсь локтями в колени, глядя на темнеющее небо.

— С каких пор у нас есть правила?

Он делает еще один шаг к двери и фыркает.

— С тех пор, как ты чуть не убил Мава лампой за то, что он прикоснулся к ней.

Моя челюсть сжимается.

— Она может делать то, что хочет.

— А ты? — я слышу, как он открывает стеклянную дверь, ведущую на заднее крыльцо, но он ждет моего ответа.

Я провожу большим пальцем по губам.

— Я буду двигаться, когда она будет двигаться.

Он хихикает.

— Не испытывай ее, потому что она победит тебя, Люци. Она не похожа на твоих обычных девушек.

Я оглядываюсь через плечо, вскидывая бровь.

— Обычно у меня нет девушек. Не дольше, чем на ночь.

Он подмигивает мне.

— Точно.

Liber. Свободный на латыни, как я поняла из слов Атласа, который кажется более разговорчивым, чем обычно. Он, безусловно, самый спокойный из всех Несвятых, но сегодня на его красивом лице постоянно сияет улыбка, и я думаю, не связано ли это с его рукой, обнимающей Натали, ту самую богемную девушку с вечеринки две недели назад, которая дала мне таблетку прямо перед тем, как я позволила Мейхему трахнуть меня.

Ее большие карие глаза расширились, когда она увидела, как я вхожу в особняк в глуши, мало чем отличающийся от собора.

Комплекс с вооруженной охраной у ворот, которая кивала головой в знак почтения Люциферу, когда он проезжал мимо на своем M5, я на пассажирском сиденье, остальные мальчики в своих машинах. Кроме Эзры, который был уже пьян и все еще пил, когда ехал в Рейндже Атласа.

Здесь есть крытый бассейн с подогревом, и именно в нем я сижу сейчас с Атласом и Натали, наши ноги болтаются в теплой воде. На мне шорты, которые Люцифер бросил мне, когда мы приехали сюда, и привел меня в ванную комнату, большую, чем гостиные большинства людей, отделанную в черно-золотых тонах.

Он стоял за дверью, пока я переодевалась.

— Нет купальника? — спросила я, открывая дверь, и его взгляд прошелся по моему телу, скрестив руки. На нем были черные джинсы, темная толстовка, черная бандана со скелетом на шее.

— Неа.

Затем он развернулся и ушел.

И с тех пор я его не видела.

— Где ты была? — спрашивает меня Натали, наклоняя голову, чтобы видеть меня рядом с Атласом, который сидит между нами. Она спускает свои длинные загорелые ноги в воду, и я вижу, что на ней золотистое бикини, а ее темные волосы заплетены в косу по спине.

Большинство людей здесь одеты в соответствующие купальные костюмы. Их несколько десятков, все смешиваются в небольшие группы. Девушки ловят каждое слово Мейхема, который сидит в шезлонге у бассейна напротив нас, наклонив голову, сложив руки на татуированной груди, и смотрит на меня своими детскими голубыми глазами. На нем черные плавки, как и на Атласе рядом со мной, его трицепсы напряжены, а ладони лежат на бортике бассейна, опираясь на руки. Я не видел его татуировку Unsaint, и мне интересно, где она.

Blame Game Канье Уэста играет из колонок, которые, должно быть, закреплены на стене, и никто не удосужился объяснить мне, что это за место. Просто еще одна игровая площадка для богатых придурков, я полагаю.

Последний раз, когда я видел Эзру — до того, как Люцифер провел меня в ванную — он пил коктейли из маленьких черных стаканчиков. В последний раз я видела Кейна, когда он заталкивал девушку в спальню и захлопнул дверь, не сказав никому ни слова.

Кейн не теряет времени.

— Поблизости, — наконец отвечаю я Натали, позволяя своим глазам переместиться на нее, подальше от взгляда Мейхема. Я стараюсь не думать о том, где находится Люцифер.

В дальнем конце извилистого бассейна — здесь есть ленивая река, которая огибает всю комнату бассейна, с тонированными окнами, из которых не видно обширной ухоженной лужайки за пределами бассейна — что-то плещется, а затем девочка начинает хихикать, а мальчик смеяться.

Я не знаю, кто эти люди. Может быть, те же самые, что и на вечеринке в парке Рэйвен. Те, кому разрешили подойти достаточно близко к Несвятым, чтобы получить приглашение.

Натали вскидывает бровь. Она держится за руку Атласа, а Атлас ничему не улыбается, глядя на прозрачную голубую воду.

— Одолжить купальник? — спрашивает она меня, кивая в сторону воды. — Хочешь залезть со мной?

Я качаю головой, открываю рот, чтобы вежливо отказаться. Пока что я довольствуюсь наблюдением.

Но потом я вижу его.

Уголком глаза я вижу, как Люцифер входит через раздвижные стеклянные двери, отделяющие бильярдную от спортзала, и он не один.

Он без футболки, его худой, рельефный торс выставлен напоказ, эта чертова буква V на бедрах видна над его низко сидящими черными плавками. Его короткие вьющиеся волосы в беспорядке, взъерошены.

И мне кажется, я знаю, почему.

Потому что его рука переплетена с рукой другой девушки, девушки, которую я узнаю. Девушка, с которой он вырос, и с которой, как я думала, он просто дружит.

Но длинный белокурый хвост Офелии колышется, когда она поворачивает голову назад, после того, как окликнула кого-то в зале. Она опирается головой на плечо Люцифера, на ней красный купальник, цельный, доходящий почти до пупка, с высокими разрезами по бокам, демонстрирующими ее изгибы.

И глаза Люцифера останавливаются на моих, когда все поворачиваются в его сторону, смех и болтовня на секунду затихают.

Все, кроме Мейхема, потому что он все еще смотрит на меня, когда девушка проводит пальцем по его груди, наклоняясь, чтобы прошептать что-то ему на ухо.

Но я не могу отвести взгляд от Люцифера.

Атлас наклоняется ко мне.

— Они просто друзья, — тихо говорит он, его дыхание касается моего уха. — Друзья, которые… — он прерывается.

Мне не нужно, чтобы он закончил предложение.

Он отстраняется, и я встречаюсь взглядом с Натали, которая смотрит то на меня, то на Люцифера.

— Да, Нат, если у тебя есть бикини, которое я могу одолжить, это было бы здорово.

Атлас стонет, качая головой.

Я вижу, как Люцифер опускается на стул рядом с Мейхемом, а Офелия сидит у него на коленях, взяв косяк у одной из девушек, столпившихся вокруг них.

— Сид, — тихо говорит Атлас, — не шути с ним.

Я смеюсь, мои глаза находят темные глаза Атласа, когда Натали встает на ноги, на ее херувимском лице появляется улыбка.

Я тоже встаю на ноги, не сводя с Атласа взгляда.

— Он не должен был трахаться первым.

Натали бросает мне три разных бикини, которые она достала из гардеробной, пока мы стоим в чьей-то спальне, просто обставленной кроватью, шкафом и прилегающей ванной.

Верхний свет и вентилятор включены, и я протягиваю каждый купальник, который Натали достала для меня. Один — горячий розовый — нет, другой — не более чем трусики-стринги — нет, и последний — черный сетчатый, сверху и снизу.

Нет.

— Надень этот, — говорит она, кивая в сторону купальника-сетки, который я как раз собиралась бросить на кровать рядом с нами.

Я снова смотрю на него и вздыхаю.

— Это была глупая идея. Я оглядываю комнату. — Где мы, блядь, вообще находимся?