— Нет, что ты, не стоит.

— Чем я тебе не угодила, господин? — захихикала Скайла, наклоняясь к моему лицу. — Не отказывайся, пока не попробовал.

— Давай, Териат! Прими мой дружеский подарок!

Кидо подтолкнул девушку, чтобы та встала с его колен, и звучно шлепнул её по заду. Она ответила привычным смехом, уже беспрестанно звучащим в моих ушах, и упала на колени ко мне.

— Я не в состоянии ублажать женщину, — оправдывался я.

— Так тебе и не нужно — я буду ублажать тебя.

Девушка опустила лицо к моей шее и стала покрывать её поцелуями. Я не мог сосредоточить взгляда, а от вида плавающего зала таверны к горлу подступала тошнота. Плотно зажмурившись, я с трудом нашёл в себе силы, чтобы поднять руки и отстранить Скайлу; обиженно надув губы, она встала и скрестила руки на груди.

— Иди ко мне, девочка, — Кидо вновь принял её в свои объятия. — Ребята, кажется, кое-кому пора возвращаться в замок. Проследите, чтобы он не упал где-нибудь в коридоре, три шага не дойдя до постели?

Я не услышал, что ответили гвардейцы, и не увидел, что дальше делал их капитан. Я лишь почувствовал, как чьи-то сильные руки схватили меня за подмышки и заставили встать на ноги, на которых я едва держался. Подхватив с двух сторон, парни чуть не несли меня к выходу из таверны.

— Соберись с силами, евнух, — буркнул недовольный Аштон. — И только попробуй опоздать на утреннюю тренировку.

И я на неё не опоздал. Ведь как можно опоздать туда, куда не пошёл вовсе, верно?

Минерва вновь снилась мне всю ночь, но характер снов разительно изменился. Я больше не чувствовал вожделения, и должен был бы радоваться этому, однако… я чувствовал нечто иное. Каждый раз, когда в забвении мне встречался ее лик или мысль о нем возникала в голове, меня переполнял восторг. Детский, бескомпромиссный восторг, с которым я ничего не мог поделать.

В одном из снов я жил в Арруме, будто бы никогда и не притворявшись странствующим рыцарем, но её образ всё равно преследовал меня повсюду; в каждом отражении вместо своего я видел её лицо. Однажды, умываясь в пруду, я поймал взгляд сапфировых глаз. Он смотрел из глубин, молча, но властно, не позволяя уйти. Я не отрывал взгляда три дня и две ночи, пока совсем не обессилил. Лицо в отражении вдруг пошевелилось: приблизилось ко мне, чуть вытянув губы вперёд. Воодушевлённый мыслью быть поцелованным предметом моих мечтаний, я потянулся к ней в ответ.

И проснулся, отчаянно пытаясь откашлять воду, якобы скопившуюся в моих легких.

Тяжкий груз давил на плечи, не давая вздохнуть. Минерва могла забивать мне голову подобными глупостями сколько угодно, но эльфийская кровь в моих венах не позволит ей взять верх над сознанием. Если проявить упорство и сопротивляться достаточно сильно, она не сможет мной управлять. Да, я всё равно испытывал внушенные ею чувства — это магия совсем иного характера, — и не смог бы подавить их, если бы не знал силу искренней любви, что не сравнится ни с каким волшебством.

Завтракать я отказался и прогнал Фэй из покоев. Долго ходил туда-сюда по комнате, бормоча что-то под нос, но это ни капли не помогало отвлечься. Тяжесть в груди и голове могла также быть последствием вечера в компании с гвардейцами, однако примешанные к остаткам алкоголя вина и стыд лишь усугубляли ситуацию.

Практически не открывая сонных глаз, по наизусть знакомому маршруту я добрался до библиотеки. Впервые мне хотелось зарыться в книгу не из-за интереса к её содержанию, а из-за отсутствия желания видеть всё находящееся за пределами пыльных страниц. К тому же, до конца книги осталось всего две войны.

Вытащив сборник с полки, где нарочно оставлял его перевернутым вверх ногами, чтобы не потерять среди десятков похожих обложек, я услышал смех. Звонкий, но низкий, эхом раздающийся по залам; казалось, это место впервые встретило такой громкий звук.

Ариадна и Минерва находились через два стеллажа от меня. Пока я медленно обходил разделяющие нас полки, сёстры общались, совершенно не подозревая о том, что в библиотеке может находиться кто-то помимо них.

— У меня уже голова идёт кругом, а ведь не приехало и десятой части родственников, — жаловалась Ариадна, шумно доставая книги и возвращая неподходящие на место. — Если мы не разберёмся, кто из них кто, обязательно попадём в неловкую ситуацию.

— Я бывала там уже дважды, — колко ответила Минерва. Судя по звукам, тщательно отобранные книги находились в её руках, и стопка постоянно пополнялась. — Ничего страшного, если после этого виновато улыбнуться.

— Ничего страшного, если в их руках не находится судьба твоей свадьбы.

— Выглядит тяжело… позволите мне взять их?

Я появился за спиной Минервы, пока её младшая сестра отвернулась за очередной книгой. Обе они синхронно вздрогнули от звука моего голоса, Ариадна — ещё раз, когда встретилась со мной глазами. Взгляд Минервы же, напротив, стал хитрым и высокомерным, будто она знала чуть больше, чем следовало бы. Она молча передала мне книги и принялась помогать сестре с выбором необходимых экземпляров.

— Ищете что-то конкретное?

— Всё, что сможет объяснить мне, как наша семья смогла разрастись до такого размера и расположиться сразу в четырех странах, — недовольно бросила Ариадна. — Как бы замок не взорвался от такого количества напыщенных задниц.

— Не переживай, в темницах полно места, — безучастно ответила Минерва, и я не сдержал сдавленного смешка. — К тому же, многие едут семьями, а их можно селить в одну комнату.

— Пожалуй, всё.

Лисица отряхнула руки от пыли и громко чихнула. Присев в лёгком реверансе в качестве извинения, она указала на стол, куда надлежало сложить все книги и, с грохотом упав в кресло, громко выдохнула.

— Ну что ж, приступим.

— Если вам нужна помощь, я к вашим услугам, — вмешался я, когда сестры стали спешно листать страницы в поисках нужных имён.

— Вы уверены, что у вас есть на это время?

— Всё время мира.

Минерва едва слышно хмыкнула.

— Тогда вот эта стопка — ваша, — Ариадна с улыбкой указала на стол. — Всё просто: нужно искать всех ныне живущих людей из династий Кастелло, Эскилинос, Долабелл и, разумеется, Уондермир.

Я тихо поднёс стул и поставил его к столу так, что вновь оказался за спинами принцесс. Поиск оказался действительно простым: члены семьи достаточно молодые, чтобы быть живыми, всегда находились на последних страницах, потому большую часть книги можно было смело пролистывать. Однако некоторые из книг были стары: сведения о древних родах начинали записывать сразу же, как первый их представитель становился знатен, а потому страницы изданий иссохли и надламывались от грубых прикосновений. Приходилось осторожничать, отчего просмотр отдельных экземпляров затягивался надолго; затягивался, но лишь для нас с Ариадной. Минерва проворно пробиралась через хрупкий пергамент прямо к нужным ей сведениям и тут же выписывала их в свой лист, прорисовывая импровизированное семейное древо. Я пригляделся: мне казалось, что она совсем не касалась страниц. Они будто переворачивались сами, ловко подхваченные порывом одним им заметного ветра.

— Получается? — повернулась принцесса, словно почувствовав мой внимательный взгляд.

— Не так хорошо, как у вас.

— Будет лучше, если будете смотреть в книгу.

Я встряхнул головой, отгоняя мысли, и с новой волной усердия уткнулся в родословные никогда прежде незнакомых мне семей. Мы просидели до позднего вечера, пока не разобрали все книги до единой. Список возможных гостей королевских кровей получился внушительным: три листа с именами и сложными переплетениями родственных связей, разбирательству в которых придётся уделить не один вечер.

— Мы обещали перед ужином зайти к отцу, — вставая, сказала Минерва. Она прошлась рукой по юбке, стряхивая пыль, и её лицо окрасилось гримасой брезгливости. — Ты идёшь?

— Скажи ему, что я скоро буду, Мина, — захлопнула последнюю книгу Ариадна. — Сэр Териат поможет мне вернуть книги на место, и я тебя догоню.