Четвёртой войне хватило пяти лет. Два брата-близнеца из династии Ромберов, что в те времена правели Драрентом, после смерти отца отчаянно боролись за его трон. Они раскололи страну надвое, погрузив её в хаос: старший из близнецов, Нэш, собрал на своей стороне вассалов отца и их армии, пообещав тем полную самостоятельность и свободу в случае победы; младший, Нокс, заручился поддержкой придворных и королевской гвардии, пообещав тем роскошное жалование. Они перебили друг друга, превратив некогда влиятельное государство в пепелище, и погибли одними из последних, когда их ближайшие последователи, уставшие от бессмысленной бойни, перерезали обоим горло. На трон взошла их младшая сестра, во время войны бежавшая из страны и вышедшая замуж за странствующего рыцаря с запада. Так началась династия Кастелло, к коей принадлежит и нынешняя королева Греи, Ровена.

Закончив историю о четвертой войне, я закрыл книгу и отложил её в сторону. Когда-то я уже слышал о ней, и уже тогда она чудовищно напоминала ситуацию между двумя и народами эльфов. Страх, что наша история закончится похожим образом, не покидал моей души, хоть противостояние между аирати и азаани было холодным и с виду равнодушным. Если мы все же уничтожим друг друга, миром целиком и полностью станут править люди — а это значит, что ему вскоре придёт конец.

Наблюдать за деятельностью короля и его старшей дочери вне совместных обедов и ужинов оказалось сложнее, чем я ожидал. Охотничье чутьё, что я, казалось бы, развил за долгие годы жизни, совсем не помогало в слежке. Откуда бы я ни смотрел, как бы ни скрывался — Минерва всегда ловила мой взгляд. Стоило мне лишь задуматься о том, чтобы повернуть голову в её сторону — она всегда делала это первой. Эта удивительная чуткость и пугала, и восхищала; никогда прежде я такого не встречал. Возможно, её проницательность — одна из причин, почему она так влияла на отца и совет; она знала сильные и слабые стороны собеседника. Не только то, на что следовало надавить для исполнения её желаний, но и что предложить взамен.

Однажды я проходил мимо зала совета во время утреннего собрания. Король и его старшая дочь возвышались над остальными участниками как в прямом смысле, стоя, когда остальные покорно сидели за овальным столом, так и в переносном — их авторитет ощущался на расстоянии, будто бы их тени были настолько большими, что накрывали своей тьмой всех присутствующих.

На короля члены совета смотрели с большим почтением и уважением, внимая каждому его слову. На принцессу — с преклонением, с безумным желанием следовать и не упустить ни один её вдох. Что бы ни говорила Минерва — эти взрослые, знатные мужчины и женщины, обладающие землями и богатствами, едва удерживались от того, чтобы не начать рукоплескать ей.

На большом ужине, посвященном концу недели, присутствовал расширенный круг придворных. Капитан королевской гвардии стал садиться либо напротив, либо рядом со мной; совместные тренировки порождали множество тем для обсуждений, и на ужинах мы восполняли нехватку сил и дыхания между взмахами мечей, с упоением говоря о множестве вещей. В Кидо удивительным образом сочетались искусность в бою и неловкость в жизни; вино постоянно проливалось мимо его рта, соус капал на колени, а куски убегали из-под вилки, заставляя голодного гвардейца шептать ругательства. Ариадна, наблюдая за этим, всегда одаривала его полным нежности взглядом.

Минерва явилась на ужин с опозданием, лишь ко второму блюду. Двери широко распахнулись, и всё, что заметила большая часть присутствующих — её чёрно-красное платье с узким декольте до самой талии. Когда она, самолюбиво задрав подбородок, сделала шаг вперёд, жадные взгляды переместились к небывало высокому разрезу юбки вдоль ноги. Кидо, нахмурившись, с недовольством осмотрел открытые рты гостей; у герцога Фалкирк настолько отвисла челюсть, что на тарелку выпал только что поглощенный им кусок мяса. Хант, которого я мечтал уличить в прелюбодейских мыслях, смотрел лишь на свой нож.

Проходя мимо, принцесса кончиками пальцев провела по моей шее.

Той ночью я видел ее во снах.

Я проснулся в холодном поту. То, что я делал с ней в своём воображении, недопустимо и непростительно, однако бесстыдные сцены никак не покидали мой разум.

В дверь постучалась Фэй. Я встряхнул головой и быстро поднялся с постели. Стараясь ни о чём не думать, я позволил девушке одеть меня на уже традиционную тренировку и, отказавшись от завтрака, направился на встречу к капитану.

Кидо сразу заметил, что со мной что-то не так. Мои и без того неумелые движения были вялыми и неаккуратными; из-за невнимательности я совсем не понимал, куда он ударит в следующий раз. Пропустив один из таких ударов, я упал на песок, окрасив его в красный.

— Териат! — Капитан подбежал, подавая мне руку. Кровь лилась безостановочно и бурно, за несколько мгновений уже успев превратить рубашку в промокшую тряпку. — Мне стоило учесть вашу рассеянность при планировании атаки.

Капитан виновато поклонился перед знатным гостем короны, коим, как он считал, я являюсь. Я совсем не чувствовал боли; лезвие прошло в сантиметре от уха по челюсти, задев вену, отчего кровотечение и было столь сильным, но мягкие ткани почти не были повреждены. Я коснулся раны рукой, и маленькая молния с едва заметным треском пробежала по моей коже. Кровь тут же запеклась, запечатывая ссадину.

— Всё в порядке, Кидо. — Я отряхнулся от песка и устало улыбнулся капитану. — Посмотри. Рана не такая серьезная, как могло показаться.

Фалхолт тут же облегченно выдохнул. Собрав мечи и вернув их на стойку, он взял лук и вопросительно взглянул на меня. Он запомнил мои слова о дальнем бое; к тому же, любимое оружие могло бы немного меня отвлечь.

Из-за большого количества гвардейцев и стражников, проводящих утреннюю тренировку, было решено перенести стрельбу на небольшое поле за садами. Мы стреляли долгие часы, с каждой стрелой искренне стараясь улучшить предыдущий результат. На наше беззлобное состязание собрались посмотреть многие придворные, волею судьбы зашедшие вглубь садов. К моменту, когда мишени отодвинули на максимально возможное расстояние — прямо к стене, ограждающей королевские владения от города, наша тренировка стала больше похожа на турнир. Как и положено настоящему турниру, среди наблюдающих появились лица короля и его семьи.

Толпа по очереди скандировала наши имена.

Финальный выстрел. Первым был Кидо. Его стрела попала в центр — точнее, так близко к нему, что издалека выстрел казалась идеальным. Толпа ликовала, а король аплодировал своему капитану; никто и не думал, что я смогу его переплюнуть.

Если рассуждать разумно, у меня не было шансов. Не было бы, если я бы не был рождён в Арруме, и Богиня не даровала мне талант охотника с чутким слухом и ясным зрением.

Слегка улыбаясь, я поднял лук и натянул тетиву. Прицелившись, я почти был готов стрелять, но разум наполнили картинки, напоминавшие о недавнем сне. Я старательно пытался сконцентрироваться на стреле и мишени, но образы становились лишь ярче, дыхание тяжелело, а сердце ускоряло свой ритм. Я обернулся. Минерва смотрела на меня с той же ухмылкой, что я видел минувшей ночью. Магия, коей она обладала, незаметна лишь слепому.

Она пыталась меня сбить.

Какой ей с этого толк? Кидо очевидно сильнее меня; незачем помогать капитану победить странника, если он мог сделать это своими силами. Хотела меня опозорить? Опрометчивое решение; будь я в самом деле скитальцем, то разнёс бы по миру слухи о негостеприимности и враждебности Греи по отношению к заезжей знати.

Магия в груди взбушевалась. Я справился с тем, чтобы не выпустить её наружу, однако не ожидал, что она самовольно пустит разряды внутри тела, оставшись незаметной для других. Я весь вздрогнул; разряд пришёлся в основном на руки и голову. Удар был достаточно сильным, чтобы вышибить все оскорбительные мысли из головы.

Я отпустил тетиву.