По традиции, на бал в День прощания с зимой все девушки одевают белые платья — как символ зимы, собственно, а еще чистоты и невинности. Замужние дамы могли выбирать цвет наряда на свое усмотрение. В Академии же все адептки будут в белом. Я же больше не смогу его надеть, все точно не упустят возможности ткнуть меня в это носом. Если же я где-то раздобуду платье другого цвета, то буду выделяться, как белая ворона. Точнее, как раз не белая — вот такое печальный каламбур.

— Я не пойду, — я покачала головой, поднимая руки вперед, как будто защищаясь, и сделала шаг назад.

Мадам Жюстин печально вздохнула:

— Девочка моя, тебе придется. В этом году ведь Отбор, а значит — приедет и Король с сыновьями. Пропустишь этот бал — нанесешь обиду лично главе государства. Да плевать на вечно скулящего старика Гершандта! Ты не должна прятаться! Будь смелой, иди до конца! — женщина мне подмигнула. — Не буду тебя убеждать, но скажу так: надумаешь идти — дай знать. И я сделаю так, что даже королева тебе позавидует. Нет, куда там королеве, я сделаю тебе такое платье, что кое-что встанет даже у стариков и импотентов!

— Что встанет? — не поняла я.

Жюстин закатила глаза:

— Вопрос встанет, Урх его побери.

Я же наконец догадалась, что она имела в виду, но сама себе не поверила: ведь не может женщина такое произнести вслух! Даже если лишь намеком. Уловила ухмылку Габриэля и поняла: оказывается, может.

— Благодарю, буду иметь в виду. До свидания, — я чинно склонила голову и покинула лавку, давая себе зарок, что ноги моей здесь не будет.

— Как тебе мадам Жюстин? — поинтересовался Габриэль, когда мы оказались на улице.

— Не знаю, — призналась честно. — Я совершенно растеряна. Она слишком раскованная — меня это притягивает, но и пугает одновременно. Но она незабываема — это точно. И красивая очень. Соблазнительная. А вы что о ней думаете?

— Мне она понравилась.

Я споткнулась.

— Ревнуешь?

— Нет, просто неровность на дороге.

— И правильно. Не ревнуй. Лучше хорошо запомни местоположение ее лавки. Жюстин предложила тебе помощь, а такие, как она, слов на ветер не бросают, хоть иногда и кажутся очень ветреными особами.

Я кивнула, умолчав о том, что повторное посещение этой лавки не входит в мои планы.

— Вы сейчас отправите меня домой?

— Нет. Сейчас мы пообедаем, потом у меня встреча, а когда освободимся, я хочу показать тебе одно интересное место. Ты не против?

Целый день с Габриэлем? Я, наверное, не должна была радоваться, но вже очень обрадовалась и не смогла сдержать довольной улыбки.

— Вообще-то, меня ждал увлекательнейший день за исследованием вашего кинжала, но, так и быть, я им пожертвую. Только не вздумайте в меня влюбляться, у меня очень скверный характер и вообще, я не положительный персонаж в вашей истории.

Габриэль ухмыльнулся:

— Рад, что ты иногда запоминаешь, что я тебе говорю.

— А вы сомневались? Между прочим, перед вами почти отличница, если вы не знали.

— Знаю. И как же ты справляешься фактически без магии?

Тем временем мы подошли к единственной открытой харчевне и Габриэль открыл передо мной дверь. Зал был пуст — все же не сезон туристов, а местные предпочитали есть дома.

— Так как? В чем твой секрет? — допытывался Габриэль. Вот настырный.

— Вообще-то я умная. Не мудрая, конечно, настолько, чтобы сгодиться в невесты для дракона, но все же не глупа. Да-да, это я тоже запомнила! — улыбнулась я. — У меня собственный метод работы с магией. Я оттачиваю каждое плетение до совершенства и стараюсь зацикливать структуру. Таким образом, для работы плетений мне нужно только дать начальный импульс — дальше сила пульсирует по кругу и заклинание поддерживает само себя. Зацикленность работает не со всеми заклинаниями, конечно, но большинство целительских я все же переиначила под себя. В результате я трачу каплю силы, в то время как другие для достижения такого же результата израсходуют целые потоки. Ведь им незачем экономить то, что в них в излишке. Как видите, в моем мизерном магическом потенциале есть и свои плюсы, ведь благодаря этому, я теперь одна из лучших в Академии по мастерству плетений, — у меня было хорошее настроение и я не стала скромничать. Хотя нет — все же я скромничала, ведь в тонкости плетений я не одна из лучших, я самая лучшая, даже среди преподавателей.

— Да, похоже, я недооценил вас, адептка Чаус, — моя веселость передалась и мужчине. Он снова улыбался. И Всевидящий, пускай он проводит допзанятия и с другими адептками, но, я уверенна, так открыто улыбаться он может только со мной!

— Так, может, все же доверите мне свою рану? Ну пожалуйста, я взгляну лишь одним глазочком!

— Только после того, как ты разгадаешь секрет кинжала. Если, конечно, ты тогда еще захочешь мне помогать… Как, кстати, у тебя успехи?

— Дело сдвинулось с мертвой точки. Я уверенна, что все делаю правильно. Вопрос сейчас лишь во времени. Работы много, а у меня часто под вечер уже совсем не остается магии. И, конечно, я захочу разобраться с вашей раной в любом случае. Я ведь вам обещала. И я целитель, так что лечить я должна невзирая ни на что. Я даже Бовему немножко помогла, хоть и злилась на него.

— Вообще-то Бовем не такой уж и плохой. Не особо умный, но все же не безнадежный. Он стихийник в первом поколении. Самородок. И пока не может контролировать свою силу, она у него спонтанная. Также нестабильный потенциал парня влияет и на его самоконтроль и скачки настроения.

Да уж, я слышала, что самородкам очень тяжело. Ведь остальных с детства готовили к судьбе мага, а когда просыпалась их сила, то постепенно, шаг за шагом учили ее контролировать. У магов же первого поколения потенциал был нестабильным, он то разгорался сильно и резко, как пожар, то неделями не отзывался. При этом сами маги страдали перепадами настроения от буйной радости до неконтролируемой ярости. Что ж, парня, это, возможно и оправдывает, но еще не значит, что я тут же должна его простить.

— Постойте, его стихия — земля!? Верно?

Габриэль кивнул.

— Именно поэтому у него камни в почках! — я подскочила от восторга. Так и захотелось сейчас же отправиться в лечебницу и немного поколдовать над парнем. — Вот бы еще с водниками поговорить, может, и у них есть схожие проблемы — с отеками, к примеру? А если в нестабильных огневиков, скажем, бывают изжеги, так это же вообще прелестно. Это так захватывающе!

— Уверен, они разделяют твой восторг, — Габриэль уже улыбался во весь рот. — Потерпи до завтра, сегодня как ни как воскресенье.

Я заставила себя сесть обратно.

— А как вы попали на Отбор? В смысле, как вас угораздило выбирать претенденток? Вы знакомы с женихом!?

— А давай лучше о камнях в почках Бовема поговорим?

— Поздно.

— Да, я знаю, кто он, — вздохнул Ректор.

— И кто же это? — спросила с придыханием, хоть и была уверенной, что мужчина не откроет секрет.

Габриэль внимательно посмотрел на меня. Всю его веселость как рукой сняло. Неужели скажет!? Нарушит тайну и признается мне!?

— Это второй сын Императора Загорья, Анна.

— Верховный Главнокомандующий… — пораженно прошептала я. Традиционно, первый сын Императора занимался политическими вопросами, второй же заведовал войсками, третий — внутренней безопасностью.

Во мне вскипела буря чувств:

— Каков подлец! Негодяй! Да как он только смеет!? И как вы можете подбирать невест для него!?

Габриэль тяжело выдохнул и помассировал переносицу. Наконец поднял взор на меня: грустный и какой-то… не знаю, обреченный:

— Почему ты решила, что он подлец и негодяй?

— Ну как же!? Если вы и Ребекка правы, то мы на пороге войны с Загорьем. Он направит свои войска на наши земли, он будет командовать убивать наших солдат, уничтожать деревни и города… Из-за такого, как он, погибли почти все мужчины моего рода! И при этом он хочет взять в жены одну из нас! Да он олицетворение всей моей ненависти к драконам! И я очень рада, что точно не попаду на Отбор. Не представляю, как будет его жене, он ведь будет прикасаться к ней… Да я бы содрала из себя кожу, только бы смыть следы его ласк!