Не так она хотела закончить этот день. Не так хотела добраться до Мейкона. Не этого она ждала. Но никто не дал ей право выбора. Все решили за нее. Саманта, которая из-за своей ненависти ко всему вокруг рушит их планы. Тиффани, которая преследует ее. Отец, который бросил ее одну на руках Брэда. Эта страна, которая не дала ей не единого шанса. Это были чудовищные мысли, от которых слезы были готовы навернуться на глаза. Ей было больно, обидно и жалко и Сара понятия не имела, что ей делать дальше. Она моргала, стараясь остановить слезы, но те все равно сползали по щекам, ей наперекор.

Она закрыла глаза, облизнув губу, на которую скатилась соленая слезинка. Теперь уже поздно что-либо менять. Нужно принять все это, обдумать и постараться уснуть. Мир же не держится на одной Саманте, в конце концов? Она не пропадет, оставшись посреди ночи одна на шоссе? А волновать Сару это вообще должно? Все что произошло за последнее время было ошибкой. Иллюзией кого-то пути, который на деле вел в никуда. И теперь это никуда – темная пустота дороги впереди, изредка прерывающаяся огнями придорожных поселений. Пустота, упирающаяся в Мейконские стены.

– Разные данные сообщают о количестве от двух до пяти тысяч человек, собравшихся на демонстрацию в центре города. – говорила диктор. – Напоминаем, прецедентом стало то, что два дня назад в городе была жестоко убита тринадцатилетняя Эми Лайнс. Ее тело было найдено мертвым после жестокого избиения во время нелегально проводимых боев без правил, являющихся забавой асоциальных личностей и маргиналов, заполонивших Мейкон в последние несколько лет. Организованные преступные группировки массово наводнили город примерно пять лет назад, в то время, как их зачатки появились примерно семь-восемь лет назад. Полиция ведет активную борьбу против членов банд и их деятельности. Однако, несмотря на похожие инциденты с подпольными бойцовскими клубами и смертями, недавний инцидент отличается возрастом погибшей. Впервые в истории города жертвой боев стала несовершеннолетняя девушка-подросток. Ей было нанесено несколько ударов тупым предметом, которые понесли за собой разрыв жизненно важных внутренних органов, а также помимо них – большое количество рукопашных побоев, повлекших за собой переломы ребер и конечностей. Как утверждают эксперты, девушка скончалась не сразу, смерть наступила в результате длительной внутренней кровопотери. Тело было найдено спустя день в одном из мест проведения нелегальных боев, которое было обнаружено в результате операции свободной полиции. Передаем слово нашему корреспонденту из первых рук берущему интервью у демонстрантов.

– Добрый вечер, – сказал в микрофон человек в костюме, появившейся перед камерой. – я репортер «Джорджия Сегодня» и мы в прямом эфире телеканала. Наших зрителей интересует, какие цели демонстрантов и чего вы хотите добиться этими протестами? – он передал микрофон грозному человеку, вышедшему из скандирующей толпы с плакатами.

– То, что сейчас творится – беспредел. Это же дети! – кричал тот. – Разве она заслужила такую участь? Разве девочка заслужила этого? Беспредел! Полиция бездействует! Они должны были прекратить это все еще до того, как начнутся жертвы. Эми Лайнс ходила с моим сыном в одну школу! А теперь он не может прийти в себя, осознавая, что она мертва и что такое же может произойти с ним, его друзьями и кем угодно здесь, хоть с вашей дочерью!

– Вы хотите добиться справедливого суда над бандами? – спросил журналист.

– Мы хотим добиться, чтобы комендант Коллинз услышал нас. – подключилась к диалогу женщина из толпы, держащая плакат с фотографией девочки. – А если надо, пускай в Атланте вспомнят о Мейконе! Какой смысл от старшего коменданта, если он не может указать своим подчиненным, где их место? Сколько еще детей должно умереть, чтобы в Атланте наконец обратили на нас внимание?

Толпа позади них, не вмещавшаяся в кадр, впечатляла. Люди стояли, держа плакаты и листовки. Размахивая руками и выкрикивая лозунги. Их количество потрясало воображение. Такое количество людей собралось ради одной лишь цели. Когда такое было в последний раз? Лет двадцать назад?

– Это чудовищно. – вздохнула Роуз, потирая висок. – Эти звери уже покусились на детей.

– Мрази. – процедила Лили. – И ведь люди все равно стерпят.

– Делаем ставки, через сколько они отвернутся от Коллинза и начнут обвинять старшего коменданта, а затем и Маккриди? – сказала Роуз, поворачивая в сторону города.

– Не будут они никого обвинять, – ответила Лили. – я думаю они испугаются таких громких слов. Люди еще помнят синее пламя плазменных бомб, которое согревало их вместо батарей.

– Это не капли не смешно. – нахмурилась Роуз. – Это чудовищность и бесчеловечность.

– Только не надо вновь пудрить мне мозги о человечности и правоте повстанцев. – покачала головой Лили. – Я устала от этих разговоров, да и после этой адской ночи я не выспалась и у меня нет ни капли настроения.

Перед городскими стенами толпились полицейские отряды, оцепившие местность. У входа тоже толпились люди, их то ли не впускали, то ли не выпускали. Сложно было разобрать издалека, и не до того, когда они подъехали ближе.

Стены Мейкона, не смотря на свою высоту и громоздкость выглядели жалко и непригодно. Бетонные блоки стен обкрошились и потрескались, пыль, вода и грязь проела в них длинные шрамы. В некоторых их местах стены до сих пор были обрушены. Огромные разломы были застроены небольшими сооружениями или завалены контейнерами, но не больше, чем на половину. Из-за стен выглядывали обкромсанные крыши небоскребов. Лишь парочка из них казались целыми, остальные были больше похожи на недостроенные, хотя на деле были разрушены.

Когда они приближались к городу, Сара, потирая глаза, осматривалась, наблюдая на пустоватый пейзаж, расположившийся вокруг. На дороге еще стояли старые дома, построенные лет сто назад. Забавные, сложенные из дерева домики, кирпичные общежития, ржавые трейлеры, которые старость разъела насквозь. Раньше город явно был больше, но, когда стали возводить стены, эта его округа оказалась брошенной и за ней почти никто не ухаживал. Лишь сейчас в этих домах поселились люди. Можно было заметить, как они бродят друг к другу, что-то носят, возделывают поля. Вокруг Мейкона распростерлись теплицы, в которых местные фермеры возделывали сою. По соседству с теплицами стояли фермы саранчи, на которых в клетках разводили этих насекомых, которые невероятно быстро размножались и были основным источником белка для продуктов питания местных. Вся деятельность эта была полулегальной, и потому им приходилось платить и налоги, и взятки местной полиции.

Теплиц было так много, что сложно было представить, что люди, ухаживающие за ними, разместились в этой небольшой черте города, буквально пропахшей старостью доядерных лет. Тут все было, как в старых фильмах двадцать первого века. Вот детишки перегоняют потертый и грязный кожаный мяч от ворот к воротам. Два пожилых мужчины делают овощное барбекю, укутавшись в куртки. Старуха ругается на соседа, что тот слишком громко стучит, заделывая дыру в стене своего старого домика. Все было каким-то нереально странным и непривычным.

Вдалеке красовался завод «Дженерал Стиллворк», огромное предприятие, занимающее много гектаров земли со своими складами, рабочими жилищами и цехами. Высоченные трубы торчали десятками из разных концов завода, выпуская в воздух клубы дыма и испарений. Это место было одним из немногих не заброшенных промышленных заводов в Джорджии и потому тут производили все что только могли, от выплавления пуль до производства запасных энергогенераторов для реакторов перегона плазмы. Завод работал круглосуточно и несмотря на ужасные условия труда, грязь, жару, антисанитарию и угрозу для жизни, почти четверть населения Мейкона работала там. Это было одно из немногих мест, где тебе не только предоставляли еще и дополнительное жилье в бараках, так еще и платили деньги, которые можно было называть приличными. К тому же кредитами, а не бумагами, что было еще важнее для мегаполиса.