– Если они и правда следят за нами, то это плохо. – вздохнул Руди. – К тому же в Мейкон нас просто так не пропустят. Мы же уже не в товарном вагоне едем.

– А как же волшебный браслетик вашей новой подружки? – нахмурилась Сэм.

– Посмотри на улицы, – окинул город взглядом Руди. – все вокруг только что буквально вскипело. А теперь вспомни, какие люди живут в Мейконе и почему туда не пропустят каких-то проходимцев.

– А челкастый прав. – облизнула губы Сэм. – Это не добропорядочная Саванна. В Мейконе все строже. Да и там недавно пристрелили какого-то сраного копа.

– Это был городской комендант. – улыбнулся Руди. – Думаю это взбесило Моралеса, да и первого министра.

– Городской комендант? – глянула на парня Саманта. – Тот жирный ублюдок?

– Ага. – Руди даже об убийстве говорил с улыбкой.

– У него не было и шанса. – ухмыльнулась Сэм. – На взятках он отожрал себе такую огромную задницу, что не увернулся бы от пули даже если бы умел останавливать время.

– Так что насчет проезда? – решила все-таки перебить их Сара, потирая онемевшее предплечье.

– А, точно. – опомнился Руди. – Я-то смогу туда попасть, а вот вас Роуз вряд ли проведет.

– А ты то как? – приподняла бровь Саманта.

– Я должен вам кое-что сказать, – он отвел взгляд на землю. – в общем, я скоро покину нашу дружную компанию.

– Это как? – воскликнула Сара. Несмотря на холод в их с Руди отношениях, она несколько привязалась к этому странному парню.

– Ну, вы сами знаете, чем я обычно занимаюсь. – девушка поняла, что он имеет ввиду. – И у меня есть некоторые дела неподалеку отсюда. И они могут занять приличное количество времени.

– И че, ты, типа, бросаешь нас? – не было похоже, что Сэм это сильно задело, но все же она была удивлена.

– Эй, я не бросаю! – воскликнул паренек. – Просто у меня появились неотложные дела. А я не могу просто взять и сказать нет. Уж точно не сейчас.

– Ну и вали, – пожала плечами Саманта. – удачи, типа.

– Я уйду не сейчас, а завтра. – он натянул улыбку, оглядывая их своими холодными льдинками-зрачками. – И вот, что подумал. Вы все-таки хорошие девчонки и мне не хочется так просто вот оставить вас ни с чем. – он вздохнул. – Потому я свяжусь с некоторыми людьми. И свяжу с ними вас. Они оформят вам личные карты с правом переезда. Естественно, неофициально.

– Вот это друзья у тебя. – удивленно приоткрыла рот Сэм.

– Мы не друзья. – холодно отрезал парень. – Просто я хочу вам помочь. Туристические личные карты. Без оформления и привязки к личности. С тех пор вы будете просто гости Джорджии. Редкая привилегия, так что улыбнитесь.

Сара, однако, не нашла повода для улыбки.

– А это не опасно? – возразила она. – В конце концов, нас итак ищут, а теперь мы будем еще и бродить с нелегальными картами.

– Если у вас будут деньги, сможете хоть на пароме уплыть куда угодно. Вы будете числиться зарубежными гостями. Да, налогов на покупку такой карточкой будет побольше, но я не думаю, что вы пойдете с нею в какой-то гипермаркет.

– Это же моя мечта, мать ее! – Сэм засияла улыбкой. – Слышишь, подруга? Мы можем свалить куда захотим. Прямо сейчас. Разве не об этом мы мечтали в детстве?

– Об этом мечтала ты. – возразила ей Сара. – Не я.

– Да ну тебя, зануда. – покачала головой Саманта, потянувшись и разминая шею до хруста.

– А потом куда пойдешь? – глянула на Руди Сара. – Ну, после того, как займешься своими делами? Да и почему сам не уехал вот так вот отсюда, раз считаешь, что это так просто.

– У меня есть тут неоконченные дела. – он сказал это неестественно резко для себя. Так, словно не собирался даже намекать на ответ на Сарин вопрос.

– Ладно-ладно. – пожала плечами девушка.

– Так что, когда подгонишь нам эти карточки? – глянула на него Саманта. Парень задумчиво потер руки.

– Встретимся завтра в парке. У Аллеи памяти. – ответил он, помявшись и убрав руки обратно в карманы.

– Что за Аллея памяти? – спросила его Сара.

Руди задумался, не счев нужным отвечать на ее вопрос. Он просто посмотрел куда-то в сторону, проигнорировав девушку.

– Ну, – Сэм глянула на нее, все еще не переставая улыбаться от представившегося ей шанса. – завтра я тебе покажу, подруга.

Они направились обратно в апартаменты Роуз, чтобы сообщить, что Сара нашлась, целая, пускай и не совсем невредимая. Теперь, когда всю секундную вспышку городского бешенства разогнали полицейские, уводя пачками людей в наручниках, город снова вернулся в свой обычный ритм, хоть на улицах и стало неестественно меньше людей. На пути к зданию Сара даже не заметила ни одной машины, как она поняла, дороги перекрыли достаточно быстро.

Охранник отказался впускать их без предъявления документов, но стоявшая у автомата с колой в холле Оливия, завидев их, быстро разобралась с проблемой. Сара, несмотря ни на что, не смогла сдержать улыбку от ее взгляда, когда та увидела ее вид. Пинки буквально завалила ее вопросами, на которые Сара старалась найти максимально серые и бессмысленные ответы.

Когда они поднялись в квартиру девушек, Роуз была удивлена не меньше подруги. Ее расспросы были более четкие и прямолинейные, от чего Сара не смогла скрывать подробностей. Конечно, она умолчала о том, что произошло в Бей-41, сославшись на то, что она попыталась скрыться от полиции, которая могла признать в ней нелегалку, проникшую в город. И что из-за спешки упала, напоровшись на гвоздь. Роуз смутили какие-то детали и форма раны, но в целом она больше переживала за то, не случилось ли с ней что-то во время давки и сообщила о том, что несколько людей действительно погибли под ногами толпы в огромном потоке.

Лили же в свою очередь не удостоила Сару своим вниманием, сославшись на то, что ей просто стоит быть аккуратнее и продолжила рассматривать с сыном голографический планшет с какими-то детскими обучающими программами. Когда Роуз сменила ей перевязку, что было крайне неприятно, она обработала ее рану биогелем. Сара никогда не пользовалась им, хотя и слышала его рекламу. Дорогущее лекарство, которое продают только в больших и важных медпунктах. Таким обрабатывали организм и конечности, когда вживляли протезы и пользовались на войне, чтобы дезинфицировать и залечивать раны. Конечно, от пулеметной очереди в упор такой бы не спас, но вот легкое колющее ранение вполне мог исцелить, пускай и не сразу.

Гель и впрямь снял боль и подарил дрожащей от жара руке приятную прохладу. Сара легла на диван, откинув руку на ближайший столик и буквально чувствуя, как по венам, лишившимся самодельного жгута, растекается кровь. Пинки поделилась с ней одной из своих идентично белых рубашек, а Роуз, хоть и не без препираний сестры, дала ей джинсы Лили. Те все еще были ей велики, но, однако, ремень сделал свое дело и те хотя бы не сползали с ее талии. Сэм уселась где-то в углу гостиной, подальше от всех, разглядывая картину с образами коней на стене, а Руди возился рядом с Роуз, помогая ей приготовить всем что-нибудь поесть и попутно обсуждая то, что произошло в городе. Сара же жутко устала и при малейшем попавшемся случае закрыла глаза, спрятавшись под пледом и уснула.

Аллеей Памяти оказался приличного размера парк, усеянный удивительно красивыми деревьями. Осень окрасила их густую листву в оранжевый цвет и падающие листья кленов, стоявших длинными рядами вокруг дорожек парка, разлетались повсюду, застилая землю желтым покрывалом осени. Ветви деревьев были сверху донизу обвешаны ленточками. Красные, желтые, голубые, оранжевые, зеленые, синие, их было так много на каждой ветви, что казалось, они очутились в каком-то сказочном лесу. Парк пестрил удивительным многообразием красок, несмотря на то, почему был воздвигнут здесь.

На этом месте несколько лет назад была построена больница для тяжелобольных детей, которые не имели возможности вылечиться. Последствия облучения, невосприимчивость к сыворотке Хартманна, врожденные заболевания от родителей, пострадавших в ядерной бомбардировке. Первый министр лично открывал ее, разрезая красную ленточку у входа. А затем, в день открытия, в ней произошел чудовищный взрыв.