Следователь удовлетворённо кивнул, самолично записывая пространное объяснение раненого на казённую бумагу. Металлическое перо скрипело при каждом нажатии.

— Хорошо. Ещё вопрос —…

Оказалось, сид Нек имел в запасе ещё много вопросов. У Невзора за годы службы изрядно натренировалось терпение, сейчас же даже оно готово было лопнуть, когда следователь в пятый раз стал спрашивать о том же самом. Но, опередив генерала, первой возмутилась дона Шаль, доведённая до отчаяния самовольным поведением больного и наглостью допрашивающего его следователя.

— Нет! — она решительно стала между Невзором и сидом из службы правопорядка. — Вы это уже спрашивали! А он раненый, между прочим, ему уход нужен! И спокойствие. А вы человека тревожите. И поужинать ему не даёте!

Под напором женщины суровый мужчина немного смутился. Неудивительно: мягкая, простая в общении, жена одного из лучших докторов столицы при желании (а по большей части по поручению мужа) превращалась в строгую непреклонную статую, способную убедить кого угодно в чем угодно. Не зря же она с мужем прошла почти все войны, во время которых он работал в госпиталях, изгнание в далёкую провинцию после смерти одного именитого пациента и триумфальное возвращение обратно после хирургической помощи господаревым родственникам. Эта женщина видела горы мертвых солдат, подавала мужу пилу, когда было необходимо отрезать раненому загнившую ногу или руку, и зашивала животы после того, как уложила кишки обратно внутрь. Эта женщина вырастила троих детей и теперь радовалась пятерым внукам. Она многое умела и многое видела. Гораздо больше столичных офицериков, половина из которых если и стреляла в человека, то на какой-нибудь глупой дуэли. Маменькины сыны, записанные на "теплое" местечко в Стольграде благодаря деньгам или связям. За недолгое пребывание в должности интенданта столицы, Невзор повидал таких не мало. Но и мужчины постарше часто робели перед доной Шаль, когда она сурово сводила брови.

Следователь встал.

— Хорошо. До свиданья, сид Гарне. Здравствовать вашему роду, дона Шаль.

— И вам не хворать!

Едва гость ушел, как женщина развила бурную деятельность: вызвала служанку с подносом, взбила подушки, усадила Невзора "кушать". Есть не хотелось, но генерал послушно попробовал и бульон, и паштет, и новый сорт чая, привезенный с самого юга Ягайского полуострова. А потом так же послушно улёгся на подушки. Дона Шаль ушла, наказав ему отдохнуть, служанка унесла поднос. В комнате наконец воцарилась тишина.

Солнце клонилось к закату, и спальня, расположенная, видимо, на восточной стороне дома, медленно погружалась в сумерки. Мысли у Невзора были под стать постепенно заполнявшей комнату темноте: мрачные, тяжелые. Себя-то не обманешь. Он точно знал, что стреляла в него Светласка. Хорошо успел рассмотреть и лицо девушки, и глаза ее, полные боли, гнева и торжества. И то, что она действительно стояла на своих собственных ногах. Как ее вылечили? Если только "обменом", как поменяли лицо Вадиму. Но подобные магические технологии под запретом, и знать о них, а тем более ими пользоваться, могут лишь люди вроде Авата. Однако служба главного чародея Серземелья не стала бы заниматься глупой девчонкой с торговой Чугунной улицы. И к Невзору претензий у них быть не может. Сид Гарне знал, что тайные службы занимаются не только расследованиями, поимкой шпионов, заговорщиков, врагов господаря и т. д., но и устранением некоторых лиц, вредящих Серземелью. Но к генералу, что большую часть жизни провел на границе, какие могут быть претензии? Невзор всю жизнь служил верой и правдой господарю. Да и ни значительного веса, ни могущественных покровителей, ни порочащих связей он не имеет. Такой организации он неинтересен. Тогда кто ей помог? И зачем? Специально выбрали девчонку, обиженную на него за смерть отца? Промыли мозги, каким-то чудесным образом излечили ее болезнь (а скорее, просто передали ее недуг другому человеку) и благожелательно снабдили пистолетом? У девочки есть мотив, так что руки заказчиков останутся чисты. То, что Светласка кричала ему каждый раз: "Убийца!" — знала вся Чугунная улица, пожалуй. А глупая принципиальная внучка доны Слав своих благодетелей не выдаст, хоть пальцы ей ломай. У нее в груди не сердце — комок огня. Нет, не выдаст.

Не угодил кому-то Невзор. Сильно не угодил. Не побрезговали в прошлом покопаться, связи его отследить, найти потенциального мстителя. Неспроста это. Покрывал, видно, сида Грош кто-то очень влиятельный. И, вероятно, дело отнюдь не в простом казнокрадстве. Значит, Грош участвовал в чем-то посерьёзнее. А Невзор этого нечаянно коснулся. И теперь его сочли слишком любопытным. Опасным.

Неприятные тяжёлые мысли сменялись картинами прошлого. Вспомнилось шиданское поселение, разудалое бахвальство серземельских солдат, жалобы на кражи и насилие, дела о мародерстве. Тела, болтающиеся на ветру. Вспомнилось лицо доны Слав, слезы и упрёки, долгий разговор. Ненависть в глазах девочки-калеки, со временем только усиливающаяся несмотря ни на какие доводы и помощь. Потом юное женское лицо сменилось другим. Настороженные серые глаза, не тронутые краской губы, фарфоровая кожа. Всегда замёрзшая, всегда недоверчивая, всегда бледная. В недавнем сне Либена вен Силь показалась ему настоящей, а не плодом собственного воображения.

— Приезжайте. Я вас вылечу.

Прошлой ночью он пообещал, что приедет. И сейчас, проваливаясь в неприятную, тревожную дрёму, Невзор дал себе зарок отправиться в Малахитовый дом как можно быстрее. Здесь, в столице, он сделал все, что мог, остальное — дело канцлера и Авата. Теперь надо было разобраться с причиной погодных аномалий в Блотоземье. Судя по всему, это не погодное явление, а магическое. Кто и зачем портит там урожай?

Ехать. Как только немного подживет рана.

С этой мыслью сид Гарне окончательно провалился в сон.

***

— Ниса Вер, там какая-то девушка желает передать вам письмо лично в руки.

Злата, рассеянно перебирающая бумаги в маминой шкатулке, замерла. Ещё одна записка о долге? Другая ловушка? Какой ещё монстр пришел по ее душу?

— Спасибо, Иза. Иди.

Служанка ушла. Злата неторопливым шагом прошла к выходу, открыла дверь, стараясь не думать, что ее за ней ждёт. Но в голове билась усталая мысль: "Что ещё? Ну что ещё вам надо?"

На пороге дома стояла незнакомка в платье простого покроя, но из дорогой аламейской ткани.

— Здравствуйте, я Евгения. Помощница доктора Шаль. Возьмите, — в руки нисе Вер сунули конверт. — Настоятельно прошу вас посетить доктора в указанное время. Он очень переживает, что не смог помочь человеку, рекомендованному ему старым другом. А переживать в его состоянии вредно. Особенно, с учётом того, что он уже вернулся к работе, несмотря на перенесенную недавно болезнь.

Злата растерянно покрутила в руках конверт.

— Боюсь, уже…

Евгения строго повторила:

— Доктор переживает. Надеюсь, вам не сложно выделить пару минут, чтобы встретиться с великим человеком своего времени. Старым человеком. Придите, успокойте его пятиминутной беседой и можете дальше спешить творить свои очень важные дела. Надеюсь на скорую встречу.

Не дожидаясь ответа, помощница доктора развернулась к Злате спиной и быстрым шагом направилась к ожидавшей ее самоходке.

Ниса Вер посмотрела, как девушка садится в экипаж, что-то деловито приказывая извозчику. Загорелся движительный артефакт управления, карета сдвинулась с места. Полетела из-под колес серая пыль.

— Что-то вы бледны. И исхудали.

Знакомый голос заставил Злату вздрогнуть, оглядеться судорожно в поисках призрака… Но нет — за ее спиной стоял человек из плоти и крови. В одной руке трость, пальцы другой задумчиво оглаживают подбородок темной маски.

Злата отступила на шаг назад и оказалась на пороге собственного дома. Незваный гость не торопился покидать прихожую.

— Как вы сюда попали?

— У любого дома множество входов и выходов, — философски заметил мужчина. — Что вы так не любезны, уважаемая? Разве мы вас чем-то обидели!?