— Что с ней? — взревел воин, прижимая ее к груди.

— Это она применила какое-то мощное заклятие против колдунов, — прошипела Тангильда, швырнув чей-то щит в сторону приближающегося неприятеля.

— Ты спасла нас, девочка, — нежно прошептал Север, покрывая впалые щеки поцелуями. — Только не умирай. Не уходи от меня.

Теперь уже исход сражения был предопределен. Королевская армия теснила противника, пытаясь взять их в клещи и захлопнуть ловушку. Не понимающие, что происходит, оглушенные звуковой волной, вызвавшей разрыв барабанных перепонок, колдуны, один за одним, бросали свои посохи и мечи, становясь на колени и сдаваясь на милость победителя.

Только Трилуна этого не видела, находясь в беспамятстве.

Она не знала, что все пять дней, в течение которых находилась на пороге жизни и смерти, Север не отходил от нее ни на шаг, все время уговаривая вернуться к нему. Он шептал, что ему не нужна жизнь, в которой не будет ее, его маленькой рыжей ведьмы. Он шептал о своей любви и о том, что если она только поправиться, то он больше никогда не расстанется с ней. Он уговаривал ее не покидать этот удивительный мир, который он готов был разделить только с ней. Целуя ее холодные пальцы, он молил ее очнуться, чтобы он смог назвать ее своей женой…

Она не знала, что в течение этого времени, все колдуны были пленены и скованны специальными заклятиями, ограничивающими их магию.

Она не знала, что ведьмы под громкие овации многочисленной королевской армии были удостоены величайших почестей и наград, которые заслужили своим бесстрашием и отвагой. Все до единого воина, понимали, кому они обязаны своей свободой и победой.

Мучаясь в агонии, единственным спасением от которой был любимый бархатистый голос, уверяющий, что она выдержит эту невыносимую боль, раздирающую тело на части, Трилуна не знала, что в таком же состоянии, с многочисленными рваными ранами, полученными от волчьих зубов, сейчас находился тот, которого она ненавидела всей душой, но которого пообещала спасти своей названой сестре…

Голова нещадно болела, пульсируя, разрываясь изнутри. Слабость во всем теле такая, что даже невозможно пошевелить рукой. Ощущения были, словно по ней пробежала целая многотысячная армия колдунов, предварительно потоптавшись по телу. Трилуна, поняв, что двигаться сейчас не в состоянии, сосредоточилась на том, чтобы просто открыть глаза. После нескольких неудачных попыток, наконец-то она смогла разлепить веки, и тут же раздался встревоженный голос Зумейды:

— Слава Адалане, ты очнулась!

Женщина быстро подскочила со стула, стоявшего у низкой походной постели, и через несколько секунд к потрескавшимся, искусанным губам Трилуны поднесла кубок с неприятно пахнущей жидкостью. Обжигающий тошнотворный отвар потек в горло, вызывая кашель, но уже буквально через несколько мгновений сил значительно прибавилось, и девушка смогла прошептать:

— Что со мной?

— Магическое истощение. Сильнейшее. Я такого прежде не видела. Выброс силы был такой мощности, что нанес серьезные повреждения всем колдунам без исключения. Но, что самое интересное, из-за него не пострадал ни один королевский воин.

— Это была звуковая волна…

— Я не слышала о таком заклинании, милая… — удивленно покачала головой Зумейда.

— Принц Северин… — каждое слово болью отзывалось во всем теле, но она должна знать, что с ее любимым.

— С ним все в порядке. Он сказал, что ты спасла его… Все эти дни, что ты провела без сознания, он не отходил от тебя ни на шаг. Трилуна, может, ты еще не понимаешь, но только благодаря тебе было выиграно сражение. Армия колдунов полностью разбита. Часть бежали, часть захвачены в плен. Военный советник Ларион с несколькими сотнями воинов сейчас прочесывает долину Лазара, зачищает территорию.

— Лора?

— Не выжила, — печально, сдерживая слезы, ответила Зумейда, вспоминая решительное девичье личико.

— Так жаль, — Трилуна, в отличие от женщины, не собиралась сдерживаться, и слезы ручейками покатились по впалым щекам.

Полог шатра резко откинулся и к ведьмам, прерывая их разговор, зашел Север.

— Приветствую, Зумейда. Как…

Увидев, что Трилуна пришла в себя, он облегченно вздохнул и в два шага преодолел разделяющее их расстояние, присев на корточки возле постели. Полная нежности улыбка озарила его осунувшееся бледное лицо, и воин осторожно взял девушку за руку. Легкое касание губами обожгло кожу.

— Девочка моя, драгоценная, единственная… — выдохнул Север, глядя на ведьму. — Я так рад, что ты очнулась. Ты плачешь?

— Лора… — и столько горя и отчаяния прозвучало в этом имени, что у воина защемило сердце. Словно пытаясь разделить с ней эту боль потери, он чуть крепче сжал тонкие пальчики.

— Пожалуй, пойду я, — прошептала Зумейда себе под нос и бесшумно выскользнула из шатра. Она больше не была так радикально настроена против принца Рамалана, став свидетельницей его мучительных терзаний, ведь Трилуна буквально попрощалась с жизнью. Этот мальчишка определенно испытывал чувства к Главной ведьме, эти переживания невозможно было просто сыграть. А раз их так влечет друг к другу, то она отойдет в сторону и позволит насладиться недолгими мгновениями счастья.

Воин тем временем произнес:

— Я места себе не находил. Знахарки сказали, что вероятность того, что ты будешь жить, ничтожна мала. Я так боялся потерять тебя…

Трилуна потрясенно смотрела в светящиеся безграничной любовью карие глаза и не могла вымолвить ни слова. Прежде она видела страсть, влечение, заинтересованность, нежность. Она ему несомненно нравилась, но и только. Сейчас же она тонула в океане его любви, и от этого невероятного сладкого чувства сжалось сердце от счастья.

— Солнышко мое рыжеволосое, я вынужден оставить тебя. Отец требует, чтобы я немедленно отправился в Невалон, подготовил все к прибытию армии победителей. Я буду ждать тебя там. Героини сражения тоже обязаны присутствовать, так что в Сардаган вы оправитесь позднее.

Север снова улыбнулся, целуя тоненькую ладошку и быстро поднялся.

— Я слышала твой голос, — тихо прошептала Трилуна, не отрывая взгляда от мужчины. — Он помог мне остаться здесь, с тобой, хотя духи настойчиво звали меня к себе… Ты спас меня.

— Нет, Лунни. Это ты спасла меня и все королевство. Рамалан в неоплатном долгу перед тобой. Я так много хотел бы сейчас сказать тебе, но пока не время и не место. Ты слишком слаба. Девочка моя любимая, в Невалоне мы с тобой все обсудим, но сейчас я должен ехать. До встречи.

Север склонился, нежно поцеловал шокированную ведьму и исчез на улице. В следующую секунду вошли Зумейда с Араной, несущей огромный поднос, полный еды.

— Тебе надо поесть, — улыбнулась женщина, вновь устраиваясь на стуле возле постели. — Как только наберешься сил, сразу же выедем в Невалон.

— То есть все ждут только меня?

— Да.

— Ни чего себе, — удивленно прошептала девушка, пытаясь осмыслить до конца слова Зумейды.

— Так ты же главная героиня сражения. Без тебя армия победителей ни за что не вступит в столицу.

— Понятно.

Трилуну волновал еще один вопрос. Она должна была узнать, есть ли среди пленных Нуриэль. Как бы она ни ненавидела его всей душой, но он стал очень дорог Леонессе, поэтому она обязана помочь ему, чем сможет.

— Зумейда. Узнай, есть ли среди пленных колдун Нуриэль.

Женщина вопросительно посмотрела на Трилуну, сложив руки на груди.

— Хочешь убить?

— Помочь.

Недоумение, отразившееся на лице ведьмы, было красноречивее слов.

— Ничего не спрашивай. Просто найди его, — устало пробормотала Трилуна, прежде чем послушно открыть рот и проглотить вкусный горячий бульон, которым ее начала кормить Арана.

*****

Боль… Дикая беспощадная боль разрывала сознание, не давая нырнуть в пучину небытия, чтобы хоть на короткое мгновение получить передышку. Проклятые волки напали со спины, рвали на части его плоть, и он, сильнейший из сильнейших колдунов, не смог дать им отпор. Нуриэль до сих пор ощущал их острые зубы в своем теле, чувствовал безграничную ярость из-за бессилия что-либо изменить. Стиснув зубы, он снова застонал. Только образ хрупкой девочки, его бывшей рабыни, Леонессы, помогал все еще оставаться в живых и цепляться за эту жизнь в надежде еще раз увидеть ее милое личико. Боги! Если вы предоставите ему этот шанс, он умрет счастливым! А то, что его ждет смертная казнь, не было никаких сомнений. Он слышал сквозь застилающий сознание туман боли, как мимо клеток, в которых они сидели, словно животные, проходил король этого государства и говорил своим советникам, что необходимо будет устроить показательную казнь всех пленных на главной площади их столицы. Только бы набраться сил, поправиться, чтобы с гордостью принять эту судьбу, взойти на эшафот своими ногами, и успеть презрительным взглядом окинуть галдящую толпу зевак. Может там, среди них, будет храбрая рабыня, похитившая его сердце. Что ж, скоро она станет полностью свободной от него, как и мечтала, ведь в момент, когда он испустит дух, браслет его великого рода Хейнам-Ор, освободит ее, соскользнув с запястья.