Сверху на мою руку опустилась широкая мужская ладонь, задавая темп движения. Алан вздрагивал от каждой фрикции, но я отстранила его руку, давая парню понять, что хочу помучить его дольше.

Разочарованный стон стал единственным ответом моему решению, в остальном Ал не протестовал, позволяя мне ласкать его. Такая власть над сильным мужчиной пьянила сильнее вина. Внизу живота скопилось собственное возбуждение, заставляя меня ёрзать.

— Хочу целовать тебя. Пожалуйста, — прохрипел Алан, искушая меня.

Наклонившись, я накрыла губы парня своими и… пропала. Если первый наш поцелуй был приятным, лёгким, то сейчас мы оба пили друг друга. Всё то, в чём я отказывала себе несколько лет, вылилось в этом движении наших губ и языков. Безумие! Я сама не заметила, как оказалась лежащей на покрывале, а Алан расположился между моих бёдер, опускаясь с поцелуями всё ниже.

— Ал! — вскрикнула я, напрягаясь. Зарылась пальцами в короткие густые волосы, удерживая его.

Максим пытался пробудить во мне страсть подобными ласками, но тоже не преуспел, и я не хотела повторения, помня его напористые, почти болезненные ласки.

— Не бойся, сладкая. Я только поцелую. Хочу узнать, такая ли ты сладкая на вкус, как я представляю, — хрипло сказал мужчина. Обжигая меня голодным безумием своих ярких глаз.

Его неприкрытая жажда в сочетании с почти пошлыми словечками, вопреки здравому рассудку, завели меня ещё сильнее. Я неуверенно кивнула, решив, что даже если снова не понравится, я смогу это потерпеть, ведь Алан тоже уступал мне. Только не ожидала того, что прикосновения этого мужчины будут настолько непохожими на всё, что я знала раньше.

Горячие нежные губы скользили неспешно, не давая мне по-настоящему испугаться. Так приятно, ласково, разгоняя по прохладной, влажной от купания коже мурашки наслаждения. Он рисовал языком невесомые узоры по моему животу, опускаясь всё ниже. Мучительно медленно и так сладко, что я сама выгнулась навстречу, стремясь скорее получить то неведомое, от чего внутри всё сжималось почти болезненными спазмами.

Я приподнялась на локтях, наблюдая, как Алан, сдвинув кружево, наклоняется к самому заветному. Видела, как влажный язык скользил по моей светлой коже, но всё же оказалась не готова к обжигающе-сладкому прикосновению к средоточию моей женственности: нежно, ласково, почти невесомо, но от этого только более ярко.

— М-м, — глухо промычал Алан, не отрывая своего рта от моего клитора, а меня как будто пронзило неожиданной вибрацией, едва не принесшей мой первый оргазм, полученный от мужчины. — Моя конфетка, — прохрипел он, заставляя меня разочарованно застонать, поскольку Ал отстранился. — Хочешь ещё? — спросил наглый ящер, порочно облизываясь, а меня прострелило острое желание.

— Пожалуйста, — попросила я, дрожа от нетерпения.

— Наша страстная девочка, — будоражащим хриплым басом произнёс Алан, возвращаясь к прерванным ласкам.

Ещё острее, ярче, как будто мужчина касался не крошечного комочка нервов, а самой моей сути. Моё тело дёргалось от каждого движения умелого языка, как если бы по мне пробегали крошечные заряды тока, заставляя стонать и выгибаться, раскрываться ещё сильнее, жаждать этого безумия, но чего-то не хватало, чтобы скользнуть за эту острую грань, и Алан дал мне это, проникнув пальцем в истекающую влагой глубину.

— Ал! — вскрикнула я, резко выгибаясь, насаживаясь ещё сильнее.

Глухой мужской стон вибрацией пробежал по натянутым нервам, а наслаждение стало запредельным, взрываясь в моём теле радужным фейерверком — мучительно-сладко, до звёзд перед глазами, до крика, оставляя меня судорожно хватать воздух, не в силах вздохнуть.

Шевелиться было лениво. Пребывая в состоянии неги, я медленно гладила Алана по мускулистой груди, по которой мужчина распластал моё безвольное от пережитого удовольствия тело.

В бедро мне упиралась твёрдая эрекция, напоминая, что удовольствие получила только я, но Ал не спешил требовать от меня удовлетворения собственных потребностей. Парень нежно обнимал меня, согревая своими руками, и больше ничего не делал. Он казался расслабленным и довольным настолько, что я усомнилась в собственных ощущениях, приподнявшись, чтобы увидеть свидетельство его возбуждения.

— Не бойся. Я не буду на тебя набрасываться. Полежи со мной ещё немного, пожалуйста, — попросил дракон.

— А как же ты? Ты ведь не кончил? — спросила я, опуская руку ниже, но Алан остановил меня и нежно поцеловал.

— Не переживай. Я большой мальчик и вполне в состоянии немного подождать. Зато потом… — мечтательно протянул парень.

— Разве тебе не больно? — поинтересовалась я, вспоминая лекции Максима на тему того, что нельзя так поступать с мужчинами — заводить их и оставлять без разрядки.

— Не искушай меня, конфетка. Ты так мило заботишься обо мне, но не стоит. Хочу, чтобы мы взяли тебя в спальне, на шёлковых простынях, при свете магических фонарей, а не на покрывале у водопада. Ты ведь не боишься нас? — спросил Алан.

Вопрос был спорным. Во-первых, я не боялась их поодиночке, а это «мы» меня смутило, во-вторых, я не была до конца уверена, ведь то, что я испытала, было больше из разряда прелюдий, хотя раньше я и от этого удовольствия не получала. А в-третьих, у меня уже был романтический ужин, свечи и шёлковые простыни, но всё это не спасло меня ни от боли, ни от разочарования, да и шёлк на постели вообще плохая идея — холодный и скользкий.

— Ты можешь так лежать и не шевелиться? — вместо ответа уточнила я.

— Ты опять хочешь играть, крошка? — спросил Алан, облизывая покрасневшие от возбуждения губы.

— Хочу кое-что попробовать, если ты не против, — ответила я.

— Я весь твой, конфетка, — глядя мне в глаза, отозвался Ал. То, как тихо, но серьёзно он это произнёс, отозвалось дрожью во мне.

Похоже, этот парень разбудил во мне чудовище. Даже после недавнего крышесносного оргазма я уже снова была возбуждена.

— Хорошо, — сказала я, располагаясь удобней, чтобы осуществить задуманное.

Я взяла в руки твёрдый ствол и направила его в себя, пока решимость дойти до конца не оставила меня.

Мужская плоть входила с трудом, раскрывая, растягивая меня до предела, до боли. От страха и не самых приятных ощущений всё возбуждение ушло, и я пожалела, что вообще затеяла это.

— Лика! — вскрикнул Ал, придерживая меня за бёдра, чтобы не позволить насадиться ещё глубже. — Что ты делаешь, глупая? Подожди, — прохрипел он, опустив вторую ладонь к месту единения наших тел.

Проворные пальцы безошибочно нашли тугую пуговку клитора, нежно натирая, размазывая мою смазку. Внизу живота стало скапливаться тепло, и я опустилась немного ниже, принимая чуть больше половины впечатляющей длины Алана.

– Тихо. Не спеши, — сквозь зубы попросил мужчина, продолжая ласкать мою чувствительную горошинку, а второй рукой приятно массировать грудь.

По закушенной губе, по капелькам пота, выступившим на его висках, было видно, что контроль даётся парню непросто, но он не торопился. Ал сам начал осторожно двигаться: медленно неглубоко, как будто притираясь ко мне. Непривычное чувство распирания никуда не делось, как и лёгкая боль, но она стала какой-то другой — требовательной, непривычно сладкой.

Я замерла, впитывая необычные ощущения. Закрыла глаза, наслаждаясь ими.

— Давай сделаем это по-другому. Ляжешь рядом со мной? Я не буду подминать тебя, — напряжённым голосом попросил Алан, продолжая медленно скользить во мне.

— Хорошо, — согласилась я, с трудом узнавая свой голос.

— Не так. Спиной ко мне, — подсказал мне Ал. Помогая расположиться боком, опираясь на горячую грудь мужчины. — Моя сладкая, моя страстная девочка. Ты с ума меня сводишь, — хрипло шептал Алан, покрывая жадными поцелуями мою шею, нежное местечко под ухом, а ладонью скользил по груди, пощипывая возбуждённые соски, опуская ладонь ниже по животу. Погладив бедро, он направил мою ногу назад, раскрывая меня своим смелым ласкам.