— Ни черта се, — разглядываю тачку. Майбах последней модели. Не хило так.

— Я без водителя сегодня, так что, сладкий, прокачу с ветерком, — скалится мегера.

— Млять, Тильда, а можно обойтись без этих сахарных обращений? — брезгливо морщусь, залезая на переднее сиденье.

Она устраивается поудобнее на водительском и запускает движок.

— Моя ты рыба, — издевается горгулья и трогается с места. (Горгулья — пугающее демоническое существо. Примечание Автора). — Ты лучше расскажи, правда украл девчонку от жениха? Или это так, небылица для фанаток?

— Правда, ээээу! — тычу пальцем вперёд. — Осторожнее, вы чуть не зацепили соседнюю машину.

— Ой, да я на права сдала всего-то месяц назад, — хохочет, а я пристёгиваюсь от греха подальше и с опаской наблюдаю за происходящим.

Выезжаем на центральное авеню.

— И что же… не ищет её жених?

Вот ведь пристала грымза…

— Ищет. Все пальцы истыкал, посылая угрозы.

Тильда бросает на меня заинтересованный взгляд.

— На дорогу смотрите! — очень вовремя выворачиваю руль вправо.

Что ж мне везёт как утопленнику? Санчес по манере вождения очень напоминает Онил на первых порах.

— А невеста чужая — это та кудрявая с длинными ногами? — уточняет, мерзко хихикая.

Молчу. Потому что суёт нос не в своё дело.

— Ну… зайчик, поделись с бабулей своей историей. Я аж слезу пустила от этой твоей песни.

Вздыхаю. Более странной ночки в моей жизни ещё не случалось.

— Тормозите! — ору, вылупив глаза.

— Ухаха, педальку перепутала, — то ли стебётся, то ли и впрямь ку-ку.

Майбах останавливается всего в нескольких сантиметрах от дорогущего роллс-ройса. Это совсем не нравится водителю-борову весьма неприятной наружности.

— Пусть мать сперва водить научится, а потом уже лезет за руль! — кричит он, когда на светофоре мы занимаем соседнюю полосу.

— Это вообще-то мой любовник! — вопит ему в ответ Тильда и показывает средний палец. — И я умею водить, козёл ты старый!

У меня слов нет… Мужик тоже подзавис. А майбах тем временем рванул с места так, что засвистели шины.

— Потише, потише, — пытаюсь успокоить я эту ненормальную. — Как реально права таким безнадёжным выдают?!

— Я их выкупила в итоге! Ахаха, — слишком резко поворачивает. Бьюсь башкой о стекло.

– *б вашу мать.

— Ну ты прям как мой третий муж! — взъерошивает пальцами мои волосы. — Он тоже постоянно выражался, но меня это страшно заводило!

Господи ты боже… Закрываю лицо ладонью и качаю головой.

— Так что с девочкой? У неё свадьба?

— Отвалите, — отвечаю невежливо. У меня итак мозг пухнет.

— О, драаама, — тянет она. Экстрасенс тоже мне. — Как вышло, что она не с тобой? Где ты так налажал, парень?

— Идите к чертям собачим, — злюсь.

— Ты вроде не похож на того, кто своё упустит…

Опять молчу, пытаясь сохранить самообладание, что крайне сложно, когда находишься рядом с этой острой на язык дамочкой.

— Ну чего ты в себя ушёл, малыш?

*ля… Я сейчас пристукну её. Или придушу ремнём безопасности.

— Дурной, не видел что ли, как она смотрела на тебя? — толкает меня плечом, отчего машина опасно виляет.

— Какого хера вы творите?

— Ты обидел её? — игнорирует мои реплики.

— Нет. Люк открытый, алё, — снова выкручиваю руль.

— А что же?

— В армию ушёл.

— Ооо, не дождалась, выходит? — спрашивает, въезжая на территорию огромного особняка.

— Она не обязана была меня ждать, хватит задавать бесконечные вопросы! — раздражаюсь всё больше, повышая голос.

— Не кипятись, тигрёнок.

***ть. Так надо мной ещё никто не издевался…

— Выползай, коп.

— Где мы? — вылезаю из тачки и осматриваю шикарный домище. Вдыхаю поглубже. После покатушек с ней меня порядком тошнит.

— У меня. Зубы не заговаривай. Расскажешь потом всё в деталях, обожаю жаркие истории! — не отстаёт она, улыбаясь как грёбаный чеширский кот.

Идём вдоль огромного бассейна. Миссис Санчес скидывает туфли и, блаженно вздыхая, бредёт по газону.

Подходим к двери. Она нажимает код, снимает защитную сигнализацию и открывает. Захожу за ней, всё ещё не понимая, какого хера тут делаю.

— Сюда иди, чего замер как пришибленный сурикат? — зовёт она.

Делаю пару шагов и останавливаюсь в просторном вестибюле, когда загорается свет. Дом поражает своими размерами и убранством. Даже поместье Ричи ему уступает.

— Ну, как тебе в гостях у бабушки Санчес? — деловито упирает руки в бока. — Я столько зелёных сюда вбухала…

— Кажется, это называется рококко или барокко, — к собственному удивлению выдаю нетрезвый я. (Рококо, барокко — стили искусства 18 века. Примечание автора).

— Ооо, ты ж мой хороший, барокко действительно!

Рассматриваю окружающее пространство. Дворцовый стиль, призванный продемонстрировать успех, богатство и достаток — очень бросается в глаза. Высокий потолок, мозаика. Статуи, картины, дизайнерская лестница. Для оформления дома использованы цвета, которым отдают предпочтение истинные аристократы: бордовый и золотой.

— Производит впечатление, правда? — улыбается, довольная моей реакцией.

— Чувствую себя грёбаной золушкой на приёме у английской королевы…

Она громко хохочет.

— Ну-ка пойдём в гостиную, раз уж спальня мне с тобой не светит, — исчезая за огромными двустворчатыми дверьми, бросает Тильда.

Толкаю их и оказываюсь в зале. Пафосом веет неимоверно. Слепяще белый пол, мебельный гарнитур с инкрустацией и резьбой, дорогой узорный текстиль и позолоченные элементы. У камина лежит огромный персидский ковёр. Как по мне, чересчур помпезно и вычурно.

— Выпьем? — появляется она с бутылкой в руке. — Всех распустила на сегодня, так что самообслуживание.

Ставит снифтеры на стол и слегка наполняет их. (Снифтер — бокал на тонкой ножке со специфичной, сужающейся к верху формой. Примечание автора).

— Macallan, — изумлённо пялюсь на графин коллекционного виски.

— Да, моя радость. Macallan Lalique Crystal Decanter. Более 50 лет находился в дубовой бочке из-под хереса. Мягкий вкус и дымный аромат. Всего было произведено 420 бутылок. Каждая бутылка имеет индивидуальный номер.

— Ну, сыпать цианистый калий в алкоголь смысла нет, так что я не откажусь, — вдыхаю ноздрями потрясный аромат баснословно дорогущего виски.

— За знакомство, горячий полицейский! — опять хихикает она, и в воздухе звонко звякают бокалы.

Да, вкус конечно отменный. Без преувеличения, это — самое крутое пойло, которое мне доводилось пробовать.

— Так. Ну а теперь выкладывайте, на черта вам моя скромная персона, — хмурю брови. — Не люблю быть должным кому-либо.

— Вот не даёшь ты моментом насладиться, засранец! — ставит пустой снифтер на стол и достаёт телефон. — Как я уже сказала, деньги мне твои не нужны. А вот услуга вполне.

— А поконкретнее? — откидываюсь на спинку дивана и тру глаза.

— Жила-была миссис Санчес. Успешная баба, имеющая свой бизнес. Прекрасная мать и горячая жёнушка. Последний мой брак был поистине самым счастливым, Рид. Целых восемнадцать лет душа в душа. До тех пор пока не случилось то, что в принципе неизбежно…

— Дайте-ка угадаю, — бесцеремонно наливаю себе ещё. — Муж изменил вам с какой-то цыпочкой.

— Если бы просто изменил… Пока я была в Италии, он подал на развод и притащил эту дешёвую суку в наш дом.

— Сюда? — уточняю.

— Именно.

Наблюдаю за тем, как меняется её лицо. Оно становится жёстким, холодным и не имеет ничего общего с той весёлой Тильдой, которую я видел раньше.

— Неслыханная наглость, ведь этот дом — только моя заслуга.

— Наверняка юристы позаботились о том, чтобы вы его не потеряли, — предполагаю я.

— Мне казалось, что да, — пьёт и молчит какое-то время. — Но тот, кому я доверяла на протяжении тридцати лет своей жизни, оказался очень непорядочным человеком. Но я это разрулю. Расколоть меня у них не выйдет. Я тот орешек, который не по зубам.