С блестящими от слез глазами, Реджина положила теплую ладонь ему на плечо. Ее прикосновение тотчас же обожгло его, но в то же время успокоило.

– Поэтому вы стали сыщиком? – спросила она. – Потому что вашу маму убили?

Мисс Хевершем докопалась до сути. Догадалась, почему он занимается тем, чем занимается, но она не знала всей правды. Не знала, кем была его мать и почему умерла, а если бы узнала, то отшатнулась бы от него, как от прокаженного. Но Реджина смотрела на него с неподдельным сочувствием в голубых глазах, в которых блестели самые настоящие слезы. Даффин повидал немало фальшивых чувств, проявляемых преступниками, сожалевшими лишь о том, что оказались в руках правосудия, и поэтому умел отличать правду от лжи. Рука Реджины до сих пор лежала на его плече, и внутренний голос подсказывал, что нужно отстраниться. Даффин не любил, когда его жалели. От этого ему хотелось сбросить собственную кожу.

Реджина молча смотрела на Даффина и явно ждала ответа на свой вопрос. На вопрос, который жег ему душу. Да, именно поэтому он стал сыщиком. Потому что нашел бездыханное тело матери у подножия лестницы в их изысканном лондонском доме. Несмотря на юный возраст, Даффин сразу же понял, что это не случайность. Но он совершенно определенно не хотел говорить об этом, поэтому лишь коротко кивнул и подвинулся на край скамьи, чтобы освободить место для Реджины.

– У вас есть братья или сестры? – спросила она, усевшись и легонько коснувшись своим бедром бедра Даффина.

– Нет. – Это был лучший и единственный ответ, какой он мог дать. Никого, кто мог бы назвать его своим родственником. Никого в целом свете.

– И в этом мы тоже схожи, – произнесла Реджина. – Выросли без родителей. Не имеем братьев и сестер. Вы одиноки?

Даффин устремил невидящий взгляд на полог из ярких розовых цветов, украшавших белое ограждение. Он давно уже должен был проводить Реджину в зал. Так почему он до сих пор здесь? И почему вообще отправился на ее поиски? Оуклиф считал жизнь мисс Хевершем идеальной. Она родилась в одной из самых знатных семей страны, ее растили любящие родители в уютном и красивом доме, наполненном слугами, деньгами, друзьями, кузенами и счастьем. Но он ошибался. Реджина познала горе. А Даффин не привык ошибаться, поскольку инстинкты никогда его не подводили.

Реджина спросила, испытывает ли он одиночество, и от этого вопроса к горлу сыщика подкатил ком?

– Наверное, – тихо ответил он.

– Я тоже, – призналась Реджина.

Даффин повернулся к ней и понял, какую совершил ошибку, сев так близко, что мог полной грудью вдыхать исходящий от нее аромат. Ему стоило лишь поднять руку, чтобы дотронуться до нее. О, как же ему хотелось сделать это!

Губы Даффина начали приближаться к губам Реджины. Медленно. Слишком медленно, чтобы у нее было время отстраниться, но она этого не сделала. Напротив, когда его губы коснулись ее губ, она сразу же подалась ему навстречу и обняла за шею.

Губы мисс Хевершем приоткрылись, и язык Даффина скользнул в теплые глубины ее рта. Реджина прильнула к нему с тихим стоном, отчего бриджи тотчас же стали ему тесны. Она оказалась податливой и восхитительно ароматной. Она была сосредоточием всего того, что делает поцелуи невероятно чувственными и приятными. Даффин старался действовать нежно, но вместе с тем решительно. Он не мог остановиться, словно внезапно лишился разума. Обхватил лицо Реджины ладонями, чтобы еще больше приблизить к себе, и их губы сомкнулись, точно частички мозаики, став единым целым. Однако минуту спустя Даффин все же нашел в себе силы отстраниться.

– Что это было? – выдохнула Реджина.

– Это была… ошибка.

Всю обратную дорогу Реджина молчала, решив не рассказывать Люси о том, что произошло между нею и маркизом в оранжерее. Признание заставило бы герцогиню волноваться и задавать лишние вопросы, в том числе почему Реджина отсутствовала так долго. Люси же, напротив, радостно болтала до тех пор, пока экипаж не остановился возле ее дома.

– Дорогая, наверное, мне стоит побеспокоиться за вашу репутацию, – произнесла она, бросив взгляд на Даффина. – Но мне кажется, что никто не обеспечит вам такой безопасности, как телохранитель, не так ли?

Даффин заерзал, а Реджина через силу рассмеялась и поблагодарила герцогиню за попытки подыскать ей мужа, пусть и не увенчавшиеся успехом.

После того, как Люси вышла, в экипаже воцарилась тишина. Реджина смотрела в окно, стараясь осмыслить все, что случилось за вечер. Приняв приглашение маркиза прогуляться по оранжерее, она совершила огромную глупость, но в конце концов все закончилось восхитительным поцелуем с Даффином. Об этом Реджина точно не могла сожалеть. Только вот Оуклиф назвал этот поцелуй ошибкой и быстро проводил ее до бального зала, настояв на том, чтобы Реджина вошла через одну дверь, а он через другую, чтобы никто не увидел их вместе.

Реджина посмотрела на Даффина, устремившего взгляд в окно. На одну сторону его лица падал мягкий мерцающий свет лампы, висевшей на стенке экипажа. Сыщик выглядел сердитым или… решительным. Неужели он действительно считал их поцелуй ошибкой? Ошибка. Ошибка. Ошибка. Это слово снова и снова звучало у Реджины в ушах. Экипаж остановился перед домом Гримальди, и Даффин заметно расслабился.

– Никаких происшествий, – выдохнула Реджина.

Даффин кивнул:

– Во всяком случае тех, что я ожидал.

На следующее утро Оуклиф расположился за письменным столом в кабинете Гримальди, изучая документы еще одного дела, в котором дама благородного происхождения стала мишенью преступника, требовавшего выкуп. В случае с Николь и Реджиной все обстояло иначе – злоумышленник пытался причинить им вред или напугать. Но, возможно, Даффину удастся что нибудь узнать благодаря методам расследования, коими он пользовался при ведении этого похожего дела. Менее всего Оуклиф хотел подвергать опасности кого то из леди, но как еще выяснить, кто из них является мишенью злоумышленника? После вчерашней поездки на бал Даффин стал сомневаться, что опасность вообще существует. Возможно, имеет значение время суток. Нужно вывезти Реджину на прогулку днем.

Реджина. Внимание Даффина постоянно отвлекали мысли о ней. Если бы неделю назад ему сказали, что у них с леди Реджиной Хевершем есть что то общее, он попросту рассмеялся бы в ответ, но сейчас понял, что они гораздо более похожи, нежели он мог предположить. Она была единственным и очень одиноким ребенком в доме, полном взрослых, а еще рано осиротела. Реджина немало удивила Даффина, сообщив о себе эти подробности. Однако более всего его удивил и ошеломил тот факт, что Реджина потрясающе целуется. Вчера вечером он просто не смог сдержаться, и это делало его самым настоящим подлецом. Избавил Реджину от приставаний одного отвратительного сластолюбца, а в итоге оказался ничем не лучше его. На обратном пути мисс Хевершем вела себя непривычно тихо. Оуклиф не знал, что ей сказать, но теперь понял – он должен перед ней извиниться.

Тихий стук в дверь прервал его размышления. Подняв голову, он увидел стоявшую в дверях Реджину. В бледно розовом платье оттенка румянца на ее щеках она выглядела божественно. Даффину даже пришлось встряхнуться, чтобы избавиться от реакции собственного тела на эту женщину.

Реджина откашлялась.

– Прошу прощения. Меня прислала Николь.

– Все в порядке? – нахмурился Даффин.

Реджина застенчиво шагнула в кабинет.

– Да, все хорошо. Николь попросила сообщить вам, что сегодня днем ей необходимо уехать из дома… к портнихе.

– К портнихе? – эхом отозвался Оуклиф.

– На примерку, – пояснила Реджина.

Николь никак не могла послать Реджину на примерку вместо себя. Значит, придется ехать обеим.

– К мадам Дюваль, – продолжила мисс Хевершем. – Ее мастерская располагается на Керзон стрит.

Прикладывал все силы к тому, чтобы вести себя профессионально, Даффин кивнул: