– Что мы знаем об этом человеке? – начал Рейф, обведя комнату острым взглядом профессионального шпиона.

– Об этих людях, – поправил его Даффин. – Мы уверены, что это целая шайка. Человек, сваливший меня на землю, работал вместе с остальными, включая того, кто схватил Реджину.

– А что насчет буквы К? – спросил Кейд. – Как думаете, кто это?

Сидевшая на диване бледная измученная Николь произнесла:

– Поверьте, я долго рылась в памяти и не вспомнила ни одного человека, чьи имя или фамилия начинались бы на эту букву. Словом, я не знаю, кто хотел бы причинить Реджине зло.

Даниэль Кавендиш принялась расхаживать по гостиной.

– Почему целью злоумышленника стала Реджина? В Лондоне немало богатых дебютанток. Так почему именно она?

Даффин с мгновение смотрел на нее, а потом потер переносицу и отвел взгляд. Даниэль напоминала ему Реджину. Они обе обладали черными, как вороново крыло, волосами и голубыми глазами. Только Даниэль Кавендиш уступала Реджине в росте. На протяжении многих лет она была французской шпионкой и только потом начала работать с Гримальди. Со своим мужем Кейдом она познакомилась, расследуя одно из дел вместе с Марком.

– Пять тысяч фунтов – большая сумма, – ответил Даффин. – Уверен, немногие семьи располагают такими деньгами. Реджина как то призналась мне, что очень богата. Наверняка об этом знали другие люди.

Оуклиф был на пределе и еле держался. Как только он узнает, кто такой этот К, мерзавцу придет конец. Он попросту разорвет его на куски. Если с головы Реджины упадет хоть волос, негодяю не скрыться ни в одном городе, ни в одной стране мира. Даффин найдет его и заставит заплатить.

– Кошмар какой то, – произнесла Николь, нежно поглаживая живот. – Все это просто бессмысленно.

– Бессмысленно! – выкрикнул попугай Делайлы. Несносная птица повторяла все подряд, и это уже переполнило чашу терпения Даффина.

– А вот мне очень интересно, как эти люди, кем бы они ни были, знали о каждом шаге Реджины, – произнес Рейф.

– Именно, – перебил его Даффин. – Меня этот вопрос мучает больше всего.

Рейф задумчиво потер подбородок.

– Тот, кто оставил записку в конюшне, подобрался довольно близко, не оставив при этом следов. Это странно.

– Не оставив следов, – повторил попугай.

– Следы, ведущие от конюшни, определенно принадлежали мужчине, и других там не было, – произнес Даффин. – Но я по прежнему уверен, что он действует не один.

– В тот раз преступник был один, – покачал головой Рейф. – Он без сомнения понимал, что вызовет меньше подозрений, если проникнет на конюшню в одиночку.

– В одиночку! – выкрикнул попугай.

Даниэль перестала мерить шагами гостиницу и присела в кресло.

– Или же эти следы были отвлекающим маневром.

– Что? – все присутствующие разом ошеломленно посмотрели на нее.

– Что? – так же ошеломленно повторил попугай.

Даниэль продолжила:

– Однажды я работала над делом, в котором злоумышленник проживал в доме, но при этом постарался оставить следы, ведущие в никуда. Как потом выяснилось, он вернулся в дом по траве, сняв ботинки. Весьма умный ход, должна сказать.

Почесав подбородок, Даффин задумчиво посмотрел на француженку.

– А твои слова не лишены смысла, Даниэль. Мы с Гримальди тоже начали подозревать нечто подобное.

– Но ведь это означает… – Дафна осеклась.

– Что кто то из домочадцев работает на банду, – закончила Николь, побледнев еще больше.

– Работает на банду! – взвизгнул попугай.

– Тише, – шикнула на попугая Делайла.

– Совершенно верно, – решительно кивнула Даниэль.

Гримальди повернулся к другу.

– Оуклиф, ты говорил, что привез с собой в Суррей слуг из Лондона. Это так?

Даффин кивнул.

– Да. Помимо двух кучеров и двух грумов я взял с собой двух лакеев.

– Тимоти и Мэтью, – добавила Николь.

– Итого шестеро слуг? – уточнил Гримальди.

– Да, – кивнул Даффин со все возрастающим чувством тревоги.

– Это наверняка один из них, – сказал Кейд. – Кто бы это ни был, он передавал информацию похитителям и в Лондоне, и в Суррее.

Николь прижала ладонь ко рту.

– Мне плохо. Кто это может быть?

– Кто это может быть? – повторил попугай.

– Полагаю, кто то из кучеров или грумов. Они были с вами каждый раз, когда вы выезжали из дома, верно? – спросил Гримальди.

Николь кивнула.

– Мы не хотим обвинять непричастного человека, – заметил Марк.

– Нужно за ними понаблюдать, – сказал Даффин.

– И найти способ подслушать их разговоры, – предложила Даниэль.

– Подслушать их разговоры, – не унимался попугай.

Дафна бросила на птицу уничижающий взгляд.

– Делайла, прошу тебя… Может, ты отнесешь мисс Аделину в другую комнату?

Кивнув, Делайла поднялась и погрозила птице пальцем:

– Видишь, мисс Аделина? Я тебе говорила, что однажды меня из за тебя прогонят. Тебе нужно научиться хранить молчание.

– Научиться хранить молчание, – произнес попугай.

– Если бы мы только могли знать, что они говорят, – произнесла Николь.

– Что они говорят, – повторила птица, изящно забираясь на руку Делайлы.

– Если хотите их подслушать, можете использовать мисс Аделину, – сказала вдруг Делайла. – Она повторяет все, что говорят окружающие.

Извинившись, Даффин вышел из гостиной, направился в пустой кабинет Гримальди и налил себе бренди, однако забыл о напитке, устремив невидящий взгляд в окно. Он допустил ошибку, которая дорого ему обошлась. Если с Реджиной что нибудь случится, он никогда не простит себя. Даффин почти не спал с того самого момента, как ее похитили. Он испытывал к ней чувства, черт возьми. Очень глубокие. И отчаянно по ней скучал.

– Вот ты где.

Раздавшийся за спиной Даффина голос вывел его из задумчивости. Обернувшись, он увидел вошедшую в кабинет Николь.

– О чем думаешь? – спросила она с печальной улыбкой, хотя наверняка знала ответ.

– Как леди Гарриет и герцог?

– В порядке, – кивнула Николь.

Леди Гарриет вернулась вместе с ними в Лондон, равно как и герцог, которого поселили в одной из гостевых комнат. Похищение Реджины привело к обострению болезни легких, и его здоровье вновь пошатнулось.

– Но ты не ответил на мой вопрос.

Даффин шумно выдохнул.

– Я думаю о том, что это самая непростительная ошибка в моей карьере.

Николь подошла ближе и потрепала сыщика по плечу.

– Ты знаешь ее, Даффин. Вы стали слишком близки.

– Да. Я знаю ее и намерен вернуть. – Его голос напоминал глухой рык.

– Реджина не станет тебя ни в чем винить, ведь она понимала, что рискует.

Даффин закусил внутреннюю часть щеки.

– Она верила, что я обеспечу ей защиту.

– Да, но она видела, что случилось, – возразила Николь. – Их было больше.

Покачав головой, Даффин взглянул на маркизу.

– Я по прежнему думаю, что все это очень странно.

– Ты о чем? – вскинула она брови.

– Точно не знаю, но все это не имеет смысла. Впрочем, мне важно лишь одно – вернуть Реджину домой невредимой.

– Да. А о мотивах похитителей подумаем потом.

– Очень важно понять, что ими движет. Узнав, зачем им понадобилась именно она, мы поймем, почему они сделали то, что сделали, и, возможно, узнаем, кто они такие, – сказал Даффин.

Николь кивнула. Ее обучал Даффин, и она прекрасно понимала, почему так важно понять мотивы преступников.

– Я так беспокоюсь за Реджину, что не могу мыслить здраво.

– Не беспокойся, – произнес Даффин, глядя в окно, но не видя перед собой ничего. – Я собираюсь вернуть Реджину домой, а потом заставлю похитившего ее мерзавца заплатить.

Ресницы Реджины дрогнули, она открыла глаза, и ее тут же охватила паника. В голове пульсировала боль. Мисс Хевершем находилась в полутемном помещении, пропахшим пылью и плесенью, словно им давно не пользовались. Единственными предметами здесь были грязный матрас, на котором она лежала, да рваное одеяло. По доносившемуся с улицы шуму Реджина догадалась, что находится в Лондоне, причем в оживленной его части. Ее руки были туго связаны, равно как и ноги, чтобы она не могла встать. Веревка впивалась в нежную кожу, отчего та кровоточила. Реджина опустила глаза. На ней была одна лишь рубашка, платье и мантилья, в которых она поехала в деревню, валялись в углу.