Научная картина мира базируется на материализме как на своей мировоззренческой основе. (См. Мировоззрение.) Это означает, что единственной субстанцией бытия считается материя, существующая в различных формах. Всё на свете является материей, и только материей. Даже сознание – мысли, чувства эмоции, представления и образы о чём угодно, включая Бога и какие угодно «нематериальные сущности» и  прочие фантазии, пребывающие в головах в это верящих,  – есть продукт взаимодействия материальных элементов.

У материализма как философского направления есть своя долгая история, восходящая к глубокой древности. В истории европейской мысли это эпоха Античности, в  Индии и  Китае материалистические воззрения формулировались еще ранее. Вершиной материализма стал в XIX веке марксизм, на основе которого сформировалось два направления: диалектический и исторический материализм. Диалектический материализм – это соединение материалистических представлений об устройстве мира с идеалистической диалектикой Гегеля, что позволило рассматривать процессы, происходящие в материальном мире, как явления «единства и борьбы противоположностей». Применение этого подхода к рассмотрению процессов общественного развития привело к пониманию исторического процесса как процесса материального (а не творимого по воле богов и т.  п. источников движения), несущего в самом себе причины и движущие силы. Материалистическое (марксистское) понимание истории изложено в виде учения под названием «исторический материализм». Отмечу, не останавливаясь на этой теме надолго, что превращение этого научного направления, призванного непрерывно развиваться, отрицая самое себя, в «учение», да еще и закрепленное в догматизированных формулировках квазирелигиозного толка, да еще и ограниченное политическим цензурированием (как это произошло в СССР), с неизбежностью привело сперва к утрате обществом важнейшего интеллектуального ресурса (развивающегося, а не омертвелого научного направления), а потом – как следствие – способствовало и гибели общества, решившего на него опираться в своем собственном развитии.

Идеализм – не менее, чем материализм, почтенная и древняя философская концепция. Оба термина были введены Лейбницем в XVIII веке, но широкий спектр представлений, которые можно отнести к идеализму или материализму, существовал намного раньше и прошел немалый путь в своем развитии и породил много разнообразных идеалистических концепций. Не буду здесь даже пытаться их перечислить или тем более изложить. Для интересующихся этим вопросом доступно море литературы, а для моих последующих рассуждений вышеприведенного «критерия Энгельса», позволяющего различать идеализм и материализм, достаточно.

Материализм и идеализм представляют как непримиримую мировоззренческую дихотомию: вы или материалист, либо идеалист. Этот подход вызывает дискомфорт у многих. Поэтому и в философии, и в различных учениях появились варианты поиска компромиссов, создания эклектичных композиций, пытающихся как-то примирить две эти позиции. Пусть этот процесс, протекающий где-то в философии идет как идет… Энгельс прямо сказал: «Философы разделились на два лагеря…»,  – но мы же не философы. Во всяком случае, не всегда философы. Нам, находящимся в обычном житейском мире, вовсе не обязательно раз и навсегда ответить на «основной вопрос философии» и  стать членом одной из двух философских школ. У нас есть возможность умозрительного, созерцательного отношения к этой проблеме, мы можем «играть» этими понятиями, подходами и собственным отношением к ним в довольно широких пределах. Сказанное не означает, что я призываю к отказу от определенной мировоззренческой основы или позиции. Сказанное означает право каждого на сомнение, на поведенческую гибкость, на пользование философскими концепциями как интеллектуальными инструментами, с помощью которых наше сознание может по-разному работать в разных обстоятельствах: то мы исследуем явления природы и общества, то мы решаем свою личную текущую психологическую проблему и пытаемся обеспечить состояние комфорта… И это не беспринципность, а гибкость, адаптивность, рациональное, разумное поведение.

Разумное поведение, помимо прочего, означает осознание того, где вы находитесь, в каком интеллектуальном (эмоциональном) пространстве, каковы его свойства, и главное, для чего вы в нем сейчас пребываете. Поясню на примере.

Предположим, что вы переживаете смерть близкого человека. Вы охвачены скорбью, быть может, горе настолько сильно, что вы просто не знаете, как его пережить. И при этом вы человек неверующий, для вас не существует ни бессмертной души, ни загробной жизни. Помогает ли вам эта твердая материалистическая позиция пережить горе? Если – да, то хорошо. А если нет, если вы видите или вам кажется, что видите, как людям верующим эти представления о жизни после смерти, о пребывании душ в раю, о возможной встрече с ними «на небесах», помогают пережить боль утраты? Если так, не бойтесь, попробуйте, побудьте и вы верующим! Представьте себе тот идеалистический образ жизни после смерти, который вы сами себе можете создать, тот, который возникнет на основе ваших знаний и представлений, вашей общей культуры. Позвольте этим образам помочь вам пережить сложный период жизни. И вовсе не обязательно выходить на площадь с манифестом «Я теперь идеалист!». Пусть все это происходит в вашем внутреннем мире, но ничто не мешает вам и на отпевании в церкви постоять, и перекреститься, и помолится… Если «душа просит» (то есть вы переживаете сильный психологический стресс, смятение), то и не отказывайте ей. Кто-то скажет: это позорная уступка клерикалам, церковникам! Да, уступка. И что? Если вы воинствующий безбожник и взяли на себя соответствующие общественные или служебные обязательства, тогда, конечно, надо что-то другое придумать. Но в реальной современной жизни подобных проблем у большинства нет.

Могу описать и другие обстоятельства, при которых мировоззренческий материалист может (если он уже достаточно для этого интеллектуально развит и, как следствие, свободен) использовать «махровые» идеалистические приемы. Например, это не просто допустимо или возможно, а прямо-таки часто встречающаяся технология в творчестве. От простого «Господи, помоги!», как восклицания «в начале всяких дел», до погружения самого себя, своего сознания в мир вымышленных персонажей, образов, отношений… Вы уже не ставите себе преград в виде формулы «бытие определяет сознание», ваше сознание уже родило образы и эмоции, которые стали с вами сотрудничать, порой управлять, определять ваше бытие и вместе с вами созидать мир ваших персонажей (если вы писатель, художник и т.  п.) или мир эмоций, вызываемый музыкой (если вы музыкант). С вами в эти моменты могут быть все боги мира, а вы в этом состоянии творческого переживания самый настоящий идеалист, подчинившие свое бытие некой «идее».

То есть поведенческий идеализм может быть инструментом (психологической адаптации) в арсенале мировоззренческого материалиста. Разрушает ли при этом материалист фундаментальную основу своего мировоззрения? Предал ли он самое святое: материя первична, сознание вторично? Никак нет, если это правильно препарировать и проанализировать. Потому что созданные нашим сознанием образы (неважно чего: Бога, пирожного или красивой обнаженной женщины), став идеями, воздействуют на нас, а мы – взаимодействуем с ними. В эти моменты (в этой системе координат или системе отсчета) нас можно идентифицировать как субъективных идеалистов. Но моменты проходят, система отсчета меняется – меняется и наш идентификатор, коли это кому-нибудь нужно фиксировать.

Кроме противопоставления материализм – идеализм, есть и бытовое, вполне романтическое, позитивное понимание идеализма. О человеке наивном, верящем в идеалы, говорят: он идеалист. А противоположность ему вовсе не материалист, а – циник. Так что идеалист – это хороший человек, а вовсе не какой-то там религиозно-мистический мракобес.

А возможен ли поведенческий материализм у настоящих, последовательных идеалистов? Еще как!  – скажу я. Нет более радикальных материалистов, чем глубоко верующие и накрепко воцерковленные люди. Особенно масштабно это существует в христианстве.