Сказанное провоцируется поступлением в организм чистого алкоголя, этилового спирта. Однако в обычной жизни мы пьем не чистый спирт, а напитки, в которых помимо спирта имеется еще много всего, придающего им вкус, цвет и запах. Все это может привести – почти всегда и приводит – к той или иной степени отравления организма. Симптомы и механизм отравления более понятны, нежели факторы, вызывающие головную боль, поэтому я на эту тему рассусоливать тут ничего не буду и перейду к главному: смягчение похмелья.

Народный опыт предлагает широкий спектр средств, проверенных поколениями. У каждого пьющего не в меру складывается собственный набор приемов выхода из тяжкого состояния. Начинающим следует рекомендовать следующее: пить много воды. Пить ее надо и во время пьянства, и непосредственно перед тем, как «отрубиться», и во время тягостных ночных пробуждений, и, разумеется, с утра. Из классических средств утреннего восстановления сил наилучшим следует признать рассол – капустный, огуречный и т.  д., но именно рассол, а не маринад, содержащий уксус. Если сильны симптомы отравления, принимайте активированный уголь и прочие адсорбенты, не курите и не находитесь в накуренном помещении. В общем, всеми доступными средствами помогите организму очиститься от токсинов: прогулка на свежем воздухе, дыхательные упражнения, баня. «Запустите» жизненный цикл организма, предложив желудку начать переваривать пищу. Лучшими продуктами для этого являются чай с медом, кисломолочные продукты, многим хорошо помогают наваристые бульоны. Репертуар для «похмельного меню» велик, я бы на первое место поставил горячие первые блюда: щи, борщ, уха, солянка, рассольник, томатный суп, армянский хаш, молдавская чорба, венгерский бозбаш – все они хороши. Не стесняйтесь и применяйте также таблетки от головной боли – аспирин, цитрамон, пенталгин и т.  д. Что уж теперь мучить себя или не вовремя принимать решение «не отравлять себя лекарствами».

Что касается распространенного совета опохмелиться, то есть выпить стопочку водки или чего-то подобного, то я сам так никогда не делал и другим не рекомендую. Подпадать под обаяние сцены встречи Воланда со  Степой Лиходеевым из «Мастера и  Маргариты» М. Булгакова, в которой это средство рекомендуется и применяется, не надо. А вот запомнить блистательное описание состояния похмелья в этой же сцене стоит: «Если бы в следующее утро Степе Лиходееву сказали бы так: "Степа! Тебя расстреляют, если ты сию минуту не встанешь!"  – Степа ответил бы томным, чуть слышным голосом: "Расстреливайте, делайте со мною, что хотите, но я не встану". Не то что встать, ему казалось, что он не может открыть глаз, потому что, если он только это сделает, сверкнет молния и голову его тут же разнесет на куски. В этой голове гудел тяжелый колокол, между глазными яблоками и закрытыми веками проплывали коричневые пятна с огненно-зелёным ободком, и в довершение всего тошнило, причем казалось, что тошнота эта связана со звуками какого-то назойливого патефона».

Но я все равно спрашиваю: зачем это наказание Природе? Природа не моралист, она не станет лечить от пьянства таким или иным способом. Остается лишь один ответ: видимо, это действительно вредно для организма, вот он и сигналит. Так что похмелье – полезное явление, а вот опохмеление – вредная привычка.

«Прогресс»  – это конечно же что-то хорошее. Чаще всего мы это слово воспринимаем позитивно. В городе моей юности сеть мастерских по ремонту бытовой техники называлась «Прогресс», и это было правильным маркетинговым ходом. Таким же, как, например, название кинотеатров: «Восход», «Взлет», «Заря», а не «Закат» или «Посадка»…

Прогресс – движение от хорошего к лучшему, движение к развитию, к успеху. Вроде бы все с этим согласны, но в нашей жизни все время появляются «враги прогресса», мракобесы (см. Мракобесие). В чем тут дело, в чем причина?

Причин немало, одной из них является то, что понятие прогресса определено неточно, поэтому всякий, кто хочет навязать вам какой-то порядок действий или воодушевить к движению к какой-то цели, назовет и этот порядок действий и эту цель прогрессом, то есть движением к лучшему. А на самом деле может оказаться, что он ошибался или, хуже того, имел в виду свои узкокорыстные цели и просто обманывал окружающих, побуждая их неосознанно действовать себе во вред. Есть и более сложная ситуация, когда несомненный прогресс в технике (например, создание радио – телевидении – Интернета и пр.) оборачивается и своей негативной стороной: новые возможности, призванные улучшить жизнь вносят в нее и нечто негативное.

Размышления о прогрессе ставят разные вопросы. Первый, видимо, состоит в попытках определить, описать – что такое благополучие, каковые его признаки и критерии, чтобы можно было говорить о движении от хорошего – к лучшему. Вторая группа вопросов – о причинах и способах такого движения. Здесь – как только от проблемы личного развития переходят к вопросам социального развития – распахиваются ворота в грандиозный мир самых, быть может, сильных страстей, охватывавших человечество, обсуждающее природу исторического развития. Достаточно вспомнить, что в центре этого интеллектуального цунами стоят такие титаны, как Гегель, Маркс и многие другие. Но главные события развернулись не в интеллектуальном пространстве, а буквально на баррикадах революций и на полях сражений. Так что в борьбе за эти идеи полегли даже не сотни тысяч, а миллионы… Но главный ужас в том, что, несмотря на жертвы, ответа на вопрос о природе и критериях прогресса, который был бы принят большинством и всех успокоил, так и не получено. Ответить на вопрос – что есть прогресс?  – до сих пор сложно, если пытаться предложить что-то такое, что должны принять условно все. Думаю, что это пока невозможно. Ситуация упрощается, если разговор ведется со «своими», то есть с теми, кто уже объединился, распознал друг друга по ценностным (ценностно-целевым) основаниям.

Но снова все становится весьма непростым, если говорить с самим собой и о самом себе… Непросто, а надо хотя бы к концу собственной жизни взглянуть на нее «с точки зрения прогресса».

Если говорить про тело, про физиологию, то тут сложностей нет: сперва – развитие и прогресс: ребенок растет, развивается, юноша взрослеет, тело обретает необходимые для дальнейшей жизни возможности и функции/опции. Потом в дело вступают два фактора. Один – осознанный, совершаемый самим человеком: пить-курить, есть вредную пищу и т.  д. Эти действия не ведут к прогрессу тела, а ведут к его разрушению. Второй – неотвратимый процесс естественного старения. По отношению к нему прогрессивным можно считать поведение, способствующее замедлению старения, смягчению его последствий и т.  п. В целом жизнь тела от рождения до смерти складывается из двух фаз: подъема (собственно, прогресса) и неизбежного спуска (деградации).

Другое дело – жизнь сознания, духовного развития. А я к этому добавлю еще и социальную жизнь человека, то есть наше взаимодействие друг с другом. Тогда с точки зрения прогресса моя жизнь (как и жизнь большинства) содержит в себе очевидные траектории развития: учеба, овладение знаниями и навыками; работа, в которой продолжается и накопление знаний и освоение навыков, но главным становится их использование, отдача. А результатом является… Результатом является результат труда! Мой профессиональный рост и духовное (в широком смысле) развитие воплощаются в результатах моего труда, в произведенном «продукте». Не менее важна и частная жизнь семья, родители и дети, дети и внуки, родственники и друзья, коллеги и соседи – все те, с кем жизнь сводит. В них остается нечто, произведенное мною. И в этом тоже есть мера прогресса и мера регресса. Это не всегда очевидные и не так просто замеряемые вещи, но в целом можно говорить и о мере добра, которое ты посеял вокруг себя, и мере любви, и простой помощи и сочувствия и всего прочего, что люди ценят во взаимоотношениях друг с другом. Есть мера и нанесенным обидам, оскорблениям, обманам, подлостям, воровству… Человек, оставивший о себе добрую память, человек, которого уважали при жизни и почитают память о нем после смерти,  – такой человек, несомненно, прогрессировал сам и способствовал прогрессу общества (да человечества – что уж тут мелочиться!).