Девушка, на мгновение замолчала, затем, прыснув в кулачок, улыбнулась.
— Да, я поняла смысл твоей шутки…
— Опять копалась у меня в мозгах? — поинтересовался я.
— Разве это запрещено? — удивилась она.
— Не особо приветствуется.
— Надо было заранее говорить, я же не знала, — без толики сожаления произнесла целестийка. Да, простая констатация факта. — Да и тем более, что мои ментальные способности не так сильны, как у Отца. Это он может прочесть все мысли разом, я же… только то, что связано с последними образами в разуме. Ты сказал шутку, я увидела образы религии в твоей памяти…В общем, не волнуйся, твои секреты остались при тебе. Большинство из них.
— Ох, спасибо огроменное, — хмыкнул я. — То есть, большинство информации обо мне тебе рассказал Отец?
— Именно так, — согласилась она. — Лишь он имеет доступ к мидихлорианам. Они общаются только с ним, как с хранителем гармонии и Равновесия Силы. Ни я, ни Сын не можем воспользоваться этим инструментом — как и многими другими. Просто потому, что это запрещено нашими законами…
— Спорим, что законы написаны Отцом?
— Конечно, — как само собой разумеющееся, произнесла Дочь. — Ведь он патриарх…
— Но ведь Сын нарушает их, не так ли?
— Брат многое позволяет себе, — как-то излишне жестко ответила она. — Отец держит его под контролем, и это все больше не нравится тому. Боюсь, однажды это может привести к смерти одного из них.
Я чуть слюной не захлебнулся. Да ладно!
— Скажи, Дочь, а ты способна видеть будущее? — Ох, скольких трудов стоит сделать так, чтобы вопрос звучал крайне невинно.
— Оно всегда в движении, — да что ты говоришь! У вас с Йодой одни методички, что ли? — Любая переменная может привести к реализации одного будущего, и забвению другого. Я думала, ты понял это, когда мы говорили о встрече Отца со Скайуокером.
— Куда уж мне, простому человеку, — усмехнулся я, старательно думая о прекрасном. — Ну, а как же собственное будущее? Оно тоже в постоянном движении?
— Как и любое другое, — тон ее голоса изменился совсем немного. Но можно было уже делать вывод, что разговор о Семье ее тяготит. Ну, ничего, восковая ты моя красотка, потерпи чуть-чуть. Я неглубоко сунусь со своими вопросами. Тем более, что все ответы, считай, на поверхности. — Видеть собственное будущее для нас — тяжело. Не говоря уже о том, что это запрещено Отцом.
— Не уверен, что понял…
— Сила — крайне сложный инструмент, — вздохнула Дочь. — Я — истинное воплощение Светлой стороны. Брат — Темной. Каждая из сторон Силы обладает своими свойствами, техниками, возможностями. Мы можем видеть будущее, но лишь в контексте идеального воплощения подвластных нам сторон Силы. В то время как для объективной картины необходимо иметь хоть немного противоположной стороны. Вам, биологическим видам, с этим проще. Как бы вы не старались отринуть эмоции, они все равно с вами — это органический процесс, химия головного мозга, жидкостей и прочего…
— То есть, ты хочешь сказать, что как бы джедаи не кичились «Нет эмоций — есть покой» — им от этого не уйти?
— Даже мне известно, что путь полного отрицания эмоций — это стагнация и гибель, — заметила девушка. — Путь джедаев был силен тогда, когда они не отрицали эмоции, а контролировали их. Сейчас же — их учение извращено и приведет лишь к гибели.
— И в то же время ситы черпают силу из эмоций, но при этом — не живут ими постоянно.
— Те, кто существуют ради вскармливания эмоций, ради получения большей Силы, что в свою очередь порождает еще большее количество эмоций — лишь безжалостные звери. Мой брат — яркое тому подтверждение. Он упивается своей энергетикой и эмоциями бесконечно. Равно, как и я — своим самоотречением. Но даже мы подвержены практике перенимания догматов друг друга — это неизбежный процесс нашей эволюции. Истинные ситы же контролируют себя, не позволяя сорваться в круговерть ярости и Силы. Как видишь, в их учении, если присмотреться, тоже есть джедайское зерно.
— Естественно, если учитывать, что как религиозное течение, ситы появились как раз-таки благодаря джедаям, — хмыкнул я. — Но вам-то попроще с этим. Вы ведь не физические объекты…
На губах Дочери появилась легкая улыбка. Плавно, словно вуаль на ветру, она вспорхнула со своего сидения, проведя рукой по моей щеке. От ее прикосновения меня словно ток ударил. Волосы на коже стали дыбом, шокированные контактом с сущностью, чей уровень Силы вряд ли можно было описать.
Она была великолепна. Теплая, как весеннее солнце, нежная, как легкий ветерок. Хрупкая как фарфор. Телесный контакт продлился всего мгновение, но…
— Разве может сделать так не физическое существо? — спросила она.
— Это… неописуемо, — в висках стучала кровь, кипевшая от прилива адреналина. Да, беру свои слова обратно. Ей и нафиг не нужны эмоции — все ее чувства, или их подобие, выплеснулись на меня в момент касания. Безграничная преданность и любовь к Отцу. Подчеркнуто холодный нейтралитет по отношению к Сыну. Щемящая боль, граничащая с саморазрушением, при одной мысли об Абелот…
— Да, эта форма многое может, — согласилась Дочь, садясь на место. — За всю жизнь мы претерпеваем множество метаморфоз — от эссенции Силы, до форм, подобных этим… Я и брат имеем всего по одной альтернативной форме — каким бы могуществом мы бы ни обладали, но метаморфозы требуют неимоверно огромных затрат Силы.
— Э… почему?
— Альтернативная форма — не иллюзия, — улыбнулась девушка. — Это прямое перестроение своего тела на молекулярном уровне. Требуется огромная концентрация и тысячелетия тренировок, чтобы овладеть этим искусством в совершенстве. При этом, с каждым новым разом, мы все больше исчерпываем свои внутренние резервы. И, если не иметь постоянной подпитки Силой — в одночасье можно утратить контроль над Силой и превратиться в гниющий разлагающийся труп, просто ошибившись с последовательностью перестроения собственных генов. По рассказам Отца, наши предки так часто меняли свое обличье, что это стало сказываться на естественной, первоначальной форме — такой, как моя. И к закату нашей цивилизации, пращуры выглядели ничуть не лучше Абелот в ее естественном воплощении.
— Беру назад свое сравнение с Кристен Стюарт… Твои рассказы могут напугать до усрачки.
— Я не в обиде, — улыбнулась девушка. — Ты довольно занятный экземпляр. Впервые за тысячелетия в моем окружении появился разумный, способный не просто слушать, или агитировать меня на свершения, но и… по-настоящему живой. Признаюсь, крайне любопытно общаться с таким неординарным человеком, который не благоговеет при одном моем виде. И способен не просто слушать, но и задавать вопросы… Такого долго не было.
— Со времен появления Слуги? — поддел девушку я.
— Да, примерно так, — с грустью заметила она. — Но даже с ними общение продлилось намного меньше, чем с тобой.
— Кстати о времени. Меня наверняка уже хватились…
— За пределами Мортиса время течет… иначе. Здесь можно прожить тысячелетия, а во внешнем мире пройдут считанные секунды…
— Э… Ваш папаша строг, — осторожно произнес я. — Мортис почти как тюрьма. Я б в таком доме жить не решился.
— У нас не было другого выбора, — вздохнула девушка. — Абелот слишком сильна для любого из нас поодиночке — в силу наших пристрастий к той или иной стороне Силы. Отец мог бы ее урезонить, но он слаб. Он боится, что не сможет победить — и тогда галактику захлестнет хаос.
— Ну да, и система сломается к чертям, — продолжил мысль я.
— Какая система? — поинтересовалась Дочь.
Нда… ох, Папаня, сколько же у тебя секретов…
— Да это я так, к слову, — пришлось соврать. И мгновенное начать думать о чем-то совершенно противоположном нити нашего разговора. — Присказка такая…
— Любопытные у тебя мысли, связанные с системой, — на губах девушки появилась улыбка. — Весьма… занятно… Одна женщина и две самки-забрачки…
— Дочь, — хмуро оборвал ее я. — Мы же вроде обсуждали!
— Виновата по всем пунктам, — даже не стала отрицать девушка. — Но ты должен меня понять — для меня это так же естественно, как и для тебя — любой физиологический процесс.
