Свое мнение я написал рейд-лидеру в приватном чате. Будучи главой гильдии, он вряд ли стал бы возражать против подобной позиции, а учитывая его роль офф-танка в текущем походе, было бы странно добровольно отказаться от возможности захапать добро. Не в свой, конечно, карман, а прямиком на гильдейский склад, чтобы впоследствии выдавать его только под чутким надзором. Что же, с финального босса мне оружия не видать. Редкий шанс, много кандидатов. Так что, в крайнем случае, могу рассчитывать только на хорошую бижутерию или ездового питомца с противников поменьше. В любом случае, мои шансы получить что-то, кроме репутации и достижений не так уж и велики.

Расслабившись, я вновь приложился к кружке с остывающим кофе и свернул окно конференции. Теперь на обоих мониторах была игра. Группа из трех человек, полностью подконтрольная боту, написанному одним из согильдейцев. Программа работала как часы, хоть и изрядно нагружала процессор, работая параллельно с тремя игровыми клиентами. Однако, оно того стоило. Система была проста и надежна. В первом окне был рыцарь в тяжелых доспехах. Он выцеливал противников стрелой из лука и тут же переключался на щит и булаву. Не зависимо от того, сколько противников на него сагрилось, он должен был впитывать урон, периодически добавляя агро каждому из них. В тот же момент в двух других окнах из инвиза нападали роги. Ассасины били очень больно, и под их критическими атаками мобы быстро теряли здоровье и падали. Лутом занимался питомец, привязанный к персонажу-танку. Он был не боевым, потому и не атаковался противниками. Потроша тела, он собирал местную валюту, реагенты для крафта и вещи, если их уровень редкости был подходящим для того, чтобы сбывать их на аукционе. Все это он сносил бронированному хозяину, а поскольку разнообразием добыча не слишком отличалась, инвентаря, даже не слишком большого, вполне хватало. Заполнен он был даже за ночь фарма едва ли наполовину.

На моих глазах здоровье рыцаря просело до половины, и бот поспешил применить зелье. С алхимией был порядок. Классовые и расовые навыки вполне позволяли выживать в этой локации, а эффекты баффов, периодически обновляемых ботом дублировали мои гарантии. Несмотря на то, что игровых денег за несколько часов ночной работы накапало прилично, меня куда больше интересовала другая добыча. Кинжалы моего мейн-чара, как и любое оружие для рейда требовалось заточить. Потому добыча материалов играла важную роль в подготовке к походу. Само собой, я не рискну основным комплектом. При заточке оружия на случайный бонус, старый безвозвратно терялся, поэтому стоило всегда носить с собой как минимум два комплекта. На том, где бонус плохой, заточка обновлялась и сравнивалась с основным комплектом. Только так можно было не оказаться с парой клинков на бонус к красноречию или двуручником с прибавкой к навыку блока щитом.

Мне выпало несколько так называемых точилок, потому шансы какие-никакие, да имелись. Оставалось только скинуть все на игровой склад и бросить игру до вечера. Там перед походом попытаюсь заточиться, и на свежую голову дерну в данж. Сидеть и фармить до тошноты перед ответственным рейдом было дурным тоном, а утомление лишь увеличивало шансы вайпа для группы. Я был не готов так подставляться и рисковать местом в основном составе гильдии.

Мониторы мигнули и выдали рабочий стол, а я лениво потянулся, вливая в горло остатки холодного кофе. Время тянулось к обеду, и я все же подумывал вернуться в кровать, как маякнуло окно привата. С мыслью о том, что сообщение пришло от командира, я открыл окно диалога. Но вместо согласия со стороны лидера, меня встретила красноречивая угроза его зама.

Тришула: Если ты не ответишь мне в течении минуты, твою задницу не спасет никакой инвиз, посажу в песочнице нубокастеров воспитывать. В рейд будешь ходить только в лягушатнике низкоуровневыми персами

Тришула, для гильдейских ветеранов просто Триша. Наш лучший и вместе с тем наиболее прокаченный рыцарь с самой жирной броней. Мейн-танк грядущего рейда, локальный тиран и карманный деспот. И сейчас это чудовище нагло угрожает мне самой жестокой расправой, которую только мог придумать рейдовый офицер. Отчего-то захотелось назло закрыть чат, но какая-то особенно тревожная извилина в голове окончательно разволновалась. В ответ я сперва отправил восклицательный знак, чтобы удовлетворить командование быстрой реакцией на запугивание, а затем и вопросительный, как немое требование прояснить ситуацию.

Тришула: Жив, значит. Уже достижение. Дверь открой или штраф ДКП с обнулением получишь еще до рейда. Отбой.

Вот оно что, у кого-то выдался скучный день, и реализовать время решили именно через меня. В любом случае, это было не удивительно. Многие знали, что Тришула не слишком уважает чужое время, как игровое, так и личное. Именно по этой причине новички в гильдии не задерживались надолго. Если запланирован низкоуровневый рейд с целью одеть салаг, то пропуск недопустим, а уважительной причиной считаться может лишь смерть. И то, если предупредили заранее и получили разрешение Триши.

Готовясь встречать изуверского командира, я окончательно выключил компьютер. Он и так всю ночь грелся, давая боту фармить, так пусть хоть теперь немного отдохнет. Сообщения я смогу и с телефона почитывать, хоть большую часть информации о планах гильдии можно вытрясти и из моего гостя.

Стоило мне повернуть в замке ключ, как дверь дернули на себя. Мейн-танк Тришула, заместитель гильдмастера, собственной персоной явился по мою несчастную душу. Ну что же, милости просим, а то черти в омуте не кормленные.

Передо мной стояла миниатюрная девушка с большими голубыми глазами. Невысокая, худенькая и очень миленькая, по классической шкале оценивания где-то на уровне видео с неуклюжими котиками. С другой стороны, подобное обманчивое очарование не отменяло бойкого характера девушки, а невинно собранные в два хвостика светлые волосы служили маскировкой для пугающей натуры. Здесь, по эту сторону монитора друзья и родственники знали ее, как Алису, веселую и спокойную девушку. Но там, где царит рассвет меча и магии, раскрывался настоящий потенциал рыцаря Тришулы, топ пять танков в рейтинге страны и топ один гильдейских списков. Глядя сверху вниз на это недоразумение, я лишь вскинул бровь.

Улавливая мой немой вопрос, девушка несильно ткнула меня пальцем в грудь. Даже сквозь майку ее аккуратный ноготок больно кольнул кожу, заставляя отступить под натиском барышни.

— Два шага назад от старшего по званию, — спокойным и мягким голоском потребовала она. Так как на повышенных тонах женщины чаще всего начинают пищать, Алиса никогда не пыталась кричать на согильдийцев голос. Ее метод был суровее. Когда приходилось в голосовом чате отчитывать нубов, девушка намеренно говорила тише, щедро сдабривая звучание голоса холодом стали. Благо, что в жизни она не баловалась такими методами доминирования. Да и не сработает оно на мне, так как я ее помню еще в пеленках. Сам, правда, тогда не далеко ушел в развитии, но это можно опустить, как погрешность.

— Как скажете, Ваше благородие, — вяло отозвался я и демонстративно зевнул, чуть отступая и пропуская девушку в свое логово. — Тебя какой попутный ветер пригнал? Чего в такую рань приперлась?

— Кто-то поздно встает, — с укором ответила гостья, проходя в коридор и неприязненно озираясь. Разве? Я всегда полагал, что это остальной мир торопится. Жаль, говорить это в присутствии девушке это было бесполезно. Не поймет. — Ты вообще проветриваешь? Сигаретами несет, как из школьных туалетов. И что еще за недовольный тон? К твоему сведенью, я никогда не опаздываю и никогда не прихожу раньше.

— Как скажешь, Гэндальф, — отмахнулся от стандартного набора упреков. Я никогда не отличался гостеприимством, и знали об этом все. Так что людей, добровольно угодивших в мою паутину, в пору было чествовать, как героев или жалеть, как глупцов.

В подобной глупости Алиса отмечалась чаще, чем кто-либо. Было ли причиной давнишнее знакомство или же близость наших квартир, разделенных только двумя лестничными пролетами, но факт оставался фактом. Алиса не давала мне спокойно покрыться плесенью, постоянно будоража мое болото. Вот и сейчас я закрывал на замок дверь, уже слыша, как беспощадным ураганом девушка проносится по всей квартире, распахивая окна, раздвигая шторы и, кажется, намереваясь окончательно убить всю атмосферу упадка, царившую в квартире.