- А тут еще Настя, наша ссора... - бормочу я. - Как всё запуталось!
- Да ничего не запуталось! - не соглашается Сашка. - Наоборот! Всё как раз распутывается! Вовка приехал, признался. Один груз с души у всех свалился. Вот скажи, подруга, представим (тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо!), что Макса ты не прощаешь и расстаешься с ним. Ты с Вовкой будешь? Сможешь?
Закрываю глаза. Вовка. Широкие плечи, светлые кудри, веселые глаза, ободряющая улыбка. Вот его сильные руки обнимают меня, прижимая к входной двери. Вот он целует меня. Крепко, глубоко, по-настоящему страстно. И что? И ничего. Ничего, кроме досады и щемящего чувства потери друга.
- Нет. Не смогу, - киваю я Сашке и глазам Игоря.
- Что и требовалось доказать! - тихо, почти шепотом, торжествует Сашка. - Значит, всё идет правильно.
- Странно, - всё равно возражаю я. - Максим не мог провести со мной воскресенье, так много дел было. А тут... Напился с Вовкой.
- Да, - смеется Сашка. - А я рада, что так выруливается. За бутылочкой, по-дружески. Авось, и не убьют друг друга.
- Теперь не убьют. Смысла нет. Варька Макса любит. Это понятно всем, даже Зорину, - убедительно говорит Игорь, останавливаясь у моего подъезда, и неожиданно восхищенно восклицает. - Нет! Я ему завидовать начинаю. Это ж сколько энергии и глупости в одном человеке?!
У подъезда возле белого кадиллака стоит Ермак. Я забыла, какой он высокий и внушительный. Легкий летний костюм сливочного цвета. Букет каких-то милых сиреневых цветов.
- Да, Варька! - тянет не менее удивленная Сашка. - Лерка нервно курит в сторонке. Это что ж за напасть-то такая? Слушай, может, ты практикой вуду занялась?
- Почему вуду? - огрызаюсь я, искренне и всем сердцем почти ненавидя упорного Кирилла.
- Так все на тебе рехнулись просто! - иронизирует Сашка, выходя из машины. - Пока Макс с Вовкой дружбу пропивают, тут еще один влюбленный приворожен.
- Я никого не привораживала, - фыркаю я, злясь и на Сашкину иронию, и на неуместную настойчивость Ермака. Меня неожиданно осеняет мысль, а что если...
Я выскакиваю из машины и бегу навстречу баскетболисту так быстро, словно мы с ним ведем борьбу за мяч.
- Варя! - радостно улыбается Ермак, демонстрируя чудесные ямочки на щеках. - Я вас жду уже почти час.
- Ты тоже дворецкий?! - грозно наступаю я на молодого человека, растерянно опустившего руки. - Признавайся!
- Признаваться в чем? - не понимает меня Ермак. - Что значит дворецкий?
Продолжая пыхтеть от негодования, я снова наступаю, задрав голову:
- С кем ты сговорился? С Максом? С Константином Витальевичем? С Настей? С Юлией?
- Сговорился? - Кирилл меня совершенно искренне не понимает или обладает потрясающим актерским талантом, достойным какой-нибудь театральной премии.
- Какие милые цветочки! - щебечет Сашка, забирая букет у онемевшего от моего напора Кирилла. - Спасибо! Варвара вам очень благодарна за внимание и за... цветы! Хорошего дня!
- Я... - начинает говорить Ермак, с опаской поглядывая на вышедшего из машины и медленно идущего к нам Игоря. - Просто хотел спросить, не нужна ли какая-нибудь помощь? Вот. Еду к Маше и вашим родителям на дачу.
- Замечательно! - радуюсь я, придумав план мести мужу. - Подожди меня немного, я соберусь и поедем вместе.
- Варя, - шипит Сашка предупреждающе.
- Варя, - букет из Сашкиных рук Игорь вытаскивает быстрым рывком и возвращает Кириллу.
- Мой букет! - возмущаюсь я, отталкивая Игоря и забирая цветы обратно. - Я еду к родителям на дачу. Меня сестра просила. Я обещала.
- Охота пуще неволи, - усмехается Игорь. - Разреши хоть чашечку кофе испить с дороги, Варвара Михайловна.
- Конечно! - радушно приглашаю я всех.
Встретившись взглядом с Игорем, Ермак, уже было сделавший шаг в сторону подъездной двери, отступает и нехотя говорит:
- Я в машине подожду, Варя, - и, словно дразня Игоря и Сашку, добавляет. - Сколько нужно, столько и подожду.
- Тебе мало приключений на твою... задницу?! - грубит и беснуется Сашка. - Ничтожно жалкая месть! Тебя когда Макс прибивать приедет, я тебя держать буду. Еще и ремень ему подам!
- Нормальные отношения жениха и сестры невесты, - огрызаюсь я снова.
- Это ненормальные отношения, - возражает Сашка, выхватывая из моих рук турку, и начинает сама варить кофе.
- Нашел же он время напиться, - продолжаю капризничать я, действительно чувствуя детскую обиду на мужа. - Я нашла время на общение с Мышильдиным женихом.
- Варь, без обид, - Игорь садится на барный стул и облокачивается на барную стойку. - Не от тебя ли я слышал что-то там про использование людей в своих целях? Тебя нравится Ермак? Серьезно?
- Я волновалась! - бешусь я. - Я всего себе надумала. А он... Водку пьет! Это разве выход?
- Не выход, - смеясь, соглашается Игорь, кивком благодаря Сашку за поданную чашку кофе. - Это скорее... вход.
- А знаешь, подруга, - акцентируя мое внимание на слове "подруга", подключается к разговору неугомонная Сашка, - Я понимаю Макса. Если он так торопился заняться делами, но всё забросил ради Вовки, значит, чего-то стоит эта наша дружба и ваша любовь?
- Не думаю, - продолжаю вредничать я, получая свою чашку свежесваренного напитка.
- А вот зря! - саркастически замечает Сашка. - Думать, Быстрова, занятие полезное даже для тебя! И так всё вокруг тебя вертится! Я бы Максу премию какую-нибудь от ассоциации мужской солидарности дала. Даже у меня на тебя терпения не хватает! Да он святой!
- Сектанты! - грустно шучу я, почти сдавшись и совершенно не обидевшись на Сашку. - У вас всё, что делает Максим, - правильно и нужно.
- Не всё, - мягко возражает Игорь. - Многое он делает совершенно неправильно. Я бы сделал по-другому. Но у меня нет такой ответственности перед тобой, Натальей Сергеевной. Любовь всегда всё портит. По себе знаю.
Сашкины глаза вдруг наполняются глубокой, вполне осязаемой грустью, и она, положив руку на руку Игоря, говорит ему внезапно дрогнувшим чужим голосом:
- Ты прав. Любовь всё портит.
- Но как от нее отказаться? - подмигнув, снова шутит Игорь и подносит Сашкину руку к свои губам.
- Я опять чего-то не знаю? - подозрительно смотрю на своих друзей. - Чья любовь всё портит? И что всё?
- Настоящая любовь способна испортить всё, даже жизнь, - философствует Сашка. - Но, наверное, только ради нее и стоит жить.
