– Нет, – покачал головой Дух, – просто удивительно, я толстею просто от хода времени. Ничего не могу поделать с этим.

– Все так говорят… – сказал Скрудж. – Ну и? Где мы?

– А ты ничего не узнаешь? – спросил Дух. – Никаких воспоминаний? Никаких слёз из глаза?

– Нет, – сказал Скрудж, обозревая пейзаж, – ни малейших.

– Ты же тут вырос! – воскликнул Дух укоризненно. – Ты можешь пройти по этой дороге с закрытыми глазами!

– Могу. – кивнул Скрудж. – Только упаду сразу. Не знаю, о чём ты говоришь. Я не тут вырос.

Призрак почесал в затылке.

– Ну ладно, – сказал он светло, – сделанного не воротишь, правда? Уж мне ли не знать. Видишь там деревенскую церковь?… Давай туда пойдём.

– Если хочешь, – проворчал Скрудж. – Пускай всё закончится побыстрее.

Во дворе церкви, между запорошенных могильных плит, играли дети. Они кидали друг в друга снежки и, упав на спину, изображали ангелов.

– Почки, – сказал Скрудж, проходя между ними, – мочевой пузырь, ага, бесплодие, тут – ревматизм… Эй, малыш! Ты что, не слышишь? Встань!

– Они тебя не слышат и не видят. – сказал Святочный Дух спокойно. – Это тени прошлого.

Скрудж посмотрел на свой испачканный слякотью ночной халат, на завязшие в снегу ночные шлёпанцы.

– Тоже неплохо, – сказал он, – и мне почему-то почти не холодно.

– Потому что этот снег давно растаял. – объяснил Дух. – Пойдём, Скруджи, пойдём…

Они вошли в церковь и прошли в классную комнату с партами из некрашеного дерева.

– …и только один мальчик не играет этим святым вечером. Он сидит над своей книжкой, забытый и одинокий… – протянул Дух.

– Кто бы это мог быть… – проворчал Скрудж.

– Понятия не имею. – сказал Дух.

Скрудж отвернулся от мальчика.

– Прекрасно. Я кажется понял свой моральный урок. – сказал он.

– Не думаю. – покачал головой Дух.

– Да понял, понял.

– Не-а. – снова покачал головой Дух.

– Да понял!

– Не понял! Сядь и смотри!

– На что смотреть-то?! – воскликнул Скрудж. – Мальчик, сидит за партой…

– Никого не напоминает?…

Мальчик поднял голову от книги, словно услышал что-то, и снова погрузился в чтение.

Скрудж покачал головой.

– Слушай, это не мой родной город. – сказал он. – Поэтому это не я, это не могу быть я.

– Это ты не понимаешь. Ты был маленьким… Вот таким. – Призрак махнул ладонью над головой мальчика. – Ты смотрел снизу вверх. Ты смотрел из света в тьму. И так далее. Теперь понял?…

Скрудж склонился через плечо малыша и заглянул в его книгу.

– Это же Биби Твистер! – воскликнул он и наконец прослезился. – А это Мисс Декабрь, и Мисс Ноябрь, и Большая Берта! А эту картинку я замазал чернилами, настолько она была восхитительна!

Дух похлопал его по плечу.

– Ну-ну, – сказал он. – Поплачь, поплачь… Что?!…

Он тоже перегнулся через плечо мальчика.

– Что это?! – воскликнул он поражённо.

– Это Джули Дотанс, любит розы и итальянские песни, – объяснил Скрудж, – она вот так раскладывается…

Малыш-Скрудж развернул центральную вкладку.

– …ага, именно так…

Дух вытаращил глаза.

– А тебе не вредно смотреть на такое?… – спросил он, пытаясь оттянуть Скруджа за рукав.

– Что? Нет, я не думаю. Я был смышлёным мальчиком.

– Нет, я имел в виду – сейчас… – сказал Дух. – У меня вот с сердцем слегка того…

Он мягко осел на пол и Скрудж почувствовал, как вокруг снова завертелось время. Стены стали грязнее, мальчик за партой подрос и его запястья выглядывали из-под обшлагов пиджачка.

Скрудж поднял Духа.

– Посмотрим, что стало через год… – протянул Дух…

– Мисс Декабрь, Мисс Ноябрь, Большая Берта, Джули Дотанс… – сообщил Скрудж, снова заглядывая самому себе за плечо. – Все на месте, только Джули немного потёрлась на сгибах

– Ничего не изменилось?! – воскликнул поражённо дух.

Скрудж пожал плечами.

– Ты представляешь, как тяжело достать «Мансарду» в такой глуши, когда тебе одиннадцать лет?…

– Нет, не представляю. – сказал Дух.

– Я тоже. – сказал Скрудж. – Эту я брал из алтаря, знаешь ли. Священник догадывался, что я её беру, но ничего не мог сказать. И ни разу не догадался положить свежий номер…

Дух закрыл глаза, на лице его появилось мучение.

– Эбенизер! Эбенизер! – крикнула маленькая девочка, влетевшая как ураган в классную комнату! – С Рождеством тебя, дорогой мой братец! И ты едешь со мной домой!…

– А папа не будет против?… – осторожно спросил молодой Скрудж, заслоняя собой оставленный на парте журнал от повисшей на его шее сестры.

– Нет, Эбенизер, не будет! Он сильно изменился с тех пор, как ты уехал! Он стал совсем другим! Он такой спокойный! Я спросила его, можешь ли ты вернуться домой, и он совсем не возражал! А гроб был такой чудесный, с медными ручками, и все гости в чёрном…

Скрудж уткнулся в плечо Духа и зарыдал.

– Ну-ну, – сказал Дух, пытаясь его успокоить, – поплачь, поплачь, а то глазки будут совсем красные. Давай посмотрим, что было на следующее Рождество.

– Хрупкое создание… – прорыдал Скрудж. – Казалось, малейшее дуновение может её погубить…

– И оно её погубило! – воскликнул Дух.

– Ну, это было не малейшее… – протянул Скрудж. – В тот раза она дунула так дунула… Собственно в последние годы она ничем другим и не занималась…

– После неё, кажется, остались дети?… – спросил Дух.

– Да… сын… – сказал Скрудж неохотно.

– Твой племянник. – напомнил Дух.

– Да что ты говоришь! – воскликнул Скрудж раздражённо. – А я-то думал, чей он, кто он мне…

Всего секунду назад они покинули школу, и вот уже стояли на людной улице, а мимо них сновали тени прохожих и тени повозок и карет катили мимо, ломая колёсами тонкую наледь. Они были в самом центре оживлённой толпы. Празднично украшенные витрины не оставляли сомнений в том, что близится Рождество. Уже наступил вечер и горели фонари.

Скрудж вытащил из кармана часы и посмотрел на них.

– Четверть двенадцатого. – сказал он. – Слышишь, пухлый, чего-то твоё время на моих часах не отсчитывается.

– Серьёзно? – удивился Святочный Дух Прошлых Лет. – Ну-ка дай посмотреть.

– Эээ! – сказал Скрудж, снова пряча часы в карман. – Знаю я ваше «дай посмотреть». Сперва «дай закурить», потом «дай посмотреть», потом «а если сам поищу?»…