— Хватит уже этих игр, — Мерак схватил меня за предплечье и притянул к себе. Мои сопротивления были бесполезны, пока он с силой сжимал плечи, пару раз тряхнул меня, заставляя замереть. Его ладони уже исследовали тело сквозь ткань платья, но остановились на бедре.

— Почему оно порвано?

— Не знаю.

А что я могу сказать, когда сердце выскакивает из груди? Когда меня трогают против моей воли, а мне настолько страшно, что даже противно! Как я могу бояться его? Да, он жесток, как говорят. Возможно, убивает настолько часто, что стал таким хладнокровным. Но нельзя же показывать свою слабость, нельзя настолько бояться его! Он же из плоти и крови, значит, его можно уничтожить, убить, сжечь. Да что угодно, лишь бы прекратить это насилие над моей душой. Надо взять себя в руки, а то тошно от своей слабости и трусости.

— Отойди от меня, — глухо произнесла я.

Лицо Мерака изобразило удивление: брови слегка поднялись, а глаза будто смеялись. Вот же реакция! Видимо, ему никто никогда не отказывал. Но руки он убрал.

— Отойди от меня, — тверже повторила я.

Вампир неприятно усмехнулся.

— Я же все равно сделаю то, что хочу, — он вновь протянул руку ко мне, но я отбила. И эта маленькая победа вдохновила меня.

— Исчезни из моего сна!

Наглая улыбка снова растянула его губы.

— Вот еще, — и усмехнулся.

В следующую секунду его рука потянула меня за платье, норовя разорвать ткань еще больше. Я не успела даже подумать о том, что пора сопротивляться, как Мерак схватил меня за волосы, притянул к себе и злорадно прошептал на ухо:

— Ты будешь подчиняться мне. Я заставлю тебя. Поняла? — он с силой дернул меня за волосы, слезы потекли по щекам. Почему он так поступает? Что я ему сделала, черт возьми?

Пришлось кивнуть. Но навсегда запечатлеть его образ таким. Мерзким, наглым, жестоким. Кто там говорил, что истинная пара это хорошо? Они никогда не встречали психопатов, которые испытывают нечто вроде «любви». А это подобие живого существа явно не умеет в любовь. Даже в какие — нибудь теплые чувства — они ему чужды.

Он кинул меня на кровать и тут же схватился за мои лодыжки, притянув к себе. Неужели он горит похотью? Вампир, эта царственная и холодная особа, просто хочет трахнуть меня? Не убить, не расчленить мое тело и даже не выпить крови? Я не выдержала и рассмеялась.

Наконец я нашла его слабую сторону! Он хочет казаться непобедимым, властным, жестоким. Самооценка. Как у и многих мужчин. Но здесь ее болезненность возведена в какие — то нереальные масштабы. Стоило правильно нажать и выбить из колеи его самоуверенность, тем самым понизим самооценку.

Мерака снова перекосило, но теперь от непонимания. Гнев и ярость, смешанные с животным желанием, исчезли. А я не могла остановиться и давилась от смеха. Все твердили мне, что он такой жестокий, такой беспощадный. Словно чертов дьявол, как же забавно это звучит.

Но вампир нагнулся надо мной, переборов удивление. Я смолкла и выжидающе смотрела прямо ему в лицо. Выдержать его взгляд оказалось не просто, но я насильно заставляла свою уверенность вернуться. Кажется, я поняла, что смогу справиться с собственным страхом и, возможно, влиянием Мерака на себя.

Он сжал мои запястья, продолжая пялиться на меня. Все — таки полностью побороть недоумение он не смог: он не понимал, почему я смеялась и это ему явно не нравилось. Еще больше он не понимал, почему я радовалась.

— Ну давай, — улыбнулась и сладким голосом произнесла я, входя в роль томной дамочки перед «своим» господином. — Давай, возьми меня уже.

Я раздвинула ноги под ним, ощущая его твердое желание. Хмурые брови, разозленный взгляд, но никаких движений. О да, он запутался.

— Ты хочешь, чтобы я подчинилась? — я с довольной насмешкой смотрела в его глаза. Как же отчетливо читалось его недоумение. Сейчас он потерял власть надо мной и рано или поздно это выведет его из себя. Если бы он не был таким моральным ублюдком, возможно, я бы сама отдалась ему. — Но также хочешь, чтобы я сопротивлялась тебе. Верно?

— Замолчи, — равнодушно, слишком равнодушно. Он сжал мои запястья сильнее. На глазах появилась какая — то пелена, взгляд стал стеклянным. Он сопротивлялся, не хотел проигрывать. Но если шкала настроения упадет до гнева, боюсь, я действительно заткнусь. Только от страха или удара. Нельзя было этого допустить.

— Ударишь? Ну давай. Задушишь? Или уже наконец трахнешь меня?

О, я чувствовала, что взяла верх в этой битве. Мне удалось вывести его из равновесия, запутать. Но вряд ли в следующий раз получится провернуть подобное. Он не из тех, кто сдается. Проигрывать такие, как он, ненавидят. А желание подчинить все кругом — не его слабость. А просто жажда, которая позволяет ему пугать своих жертв.

— Знаешь, как мне будет приятно сделать это вживую? Я сломаю тебя и подчиню себе.

Мерак позволил себе усмехнуться. Он принял вызов и проигрывать не хотел.

— Я найду тебя, Элен, — двумя пальцами он провел вдоль скул, коснулся моих губ. — Твое поведение станет покладистым.

Очень хотелось едко ответить. Удивительно, как маленькая победа внушает столько решимости. Страх отступал, но все еще держался на периферии сознания, словно это был инстинкт. Инстинкт самосохранения, который твердил мне, что шутки с этим существом добром не закончатся.

Его пальцы скользили по шее, груди и ниже. Он наклонился ко мне так близко, что я ощутила холод, исходящий от его кожи. Он не дышал и немигающим взглядом бесцветных глаз прожигал меня. Его губы, словно дразня, едва коснулись моих, и внезапно он отстранился, замахнулся в ударе…

Я зажмурилась.

— Элен! Очнись!

Щеки горели, что происходит?

Надо мной нависал Кэль.

— О, Богиня! Как же я испугался… Прости, пришлось тебя пару раз ударить, я думал, ты…ты…

— Нет, я не умерла, — протянула я, хватаясь за выступ ванны. Да, я уснула именно здесь. Стоит ли радоваться, что я не утопилась? Даже не знаю.

Аркаэль помог мне подняться и сразу же укутал в полотенце. Причитать, что я не одета, а он смотрит на голое женское тело, — смысл? Сейчас мне хотелось выпить и выкурить штук десять дрин.

— У тебя есть что — то крепкое? И дрины?

— Ты уверена?

— О, еще как, — усмехнулась и двинулась в комнату.

Я точно не сплю. Еще бы проверить, что это вообще был сон, а не какая — нибудь магия, иллюзия или что там могло быть? Я не понимала, почему все так реалистично. Такого не бывает.

Аркаэль вернулся через пару минут. Я успела натянуть то же самое платье, что оставила на полу. Благо, вся грязь и пыль были собраны черным артефактом. Обязательно уточню способности остальных камней.

— Он приходил во сне, — выпуская дым изо рта, тихо проговорила я. Правая рука с бокалом чего — то незнакомого, но до одури крепкого, направилась ко рту. Спустя третий или четвертый бокал темной жидкости я не осознавала, что делаю. Глубокий глоток, затяжка. Взгляд уже не фокусировался на чем — то, голова кружилась, но я продолжала давиться алкоголем.

Аркаэль молча смотрел в стену. Он тоже пил и курил, изредка кидая взгляд в мою сторону. Мы не успели обсудить то, что произошло в доме Финэя. Да мы вообще с ним редко разговаривали, если на то пошло. Я усмехнулась, вспомнив, что давно хотела выпить с ним, и словно издалека услышала свой продолжительный смех.

— Ты в порядке?

— Нет, но вспомнила, что хотела выпить с тобой. Только не при таких обстоятельствах, — немного помолчала, стряхивая пепел в лишний бокал, и резко спросила. — Ты знаешь про истинных? Можно от этой…как это назвать, черт?.. Связи избавиться?

— Истинная пара в нашем мире большая редкость…

— У меня нет желания слушать про нужность, редкость, всего вот этого, понимаешь? Он меня не просто пугает. Он пытается…изменить меня. Нет, не так, — я глотнула, собираясь с мыслями. — Он подавляет, наслаждается моим страхом. Делает мне больно.

Лицо Аркаэля менялось с каждым моим словом. Он бледнел, потом злился, наконец вообще сжал кулак. Хорошо, что бокал благополучно стоял рядом, иначе бы стекло посыпалось на стол, да и вообще ранило бы его.