— Игровая комната здесь уже есть, — сказала Рита. — И у нее другие цели. А то, что ты говоришь, Серж, — это фу.

— Почему вдруг «фу»? — обиделся он. — Неужто даже у такой девушки, как ты, есть этот чертов материнский инстинкт?!

— Да нет, конечно, откуда бы. Просто чем проще добывается эмоция, тем меньше в ней на самом деле энергии. Она, конечно, очень искренняя и даже, вроде бы, сильная, но… качество не то. Легко дается, легко уходит. На такой подзарядке не сделать ничего серьезного. И силы не накопить, она вся уйдет на текущие нужды.

— Ну блин, я от мамы всю жизнь это слышу: легкие деньги, халява… и ты туда же!

— Ну извини. Ты, конечно, можешь попробовать, это твое право. Но не удивляйся, если за месяц ничему новому не научишься.

— А теперь ты как моя училка. С чего ты взяла-то, что мне вообще еще чему-то надо учиться? Я и так столько всего уже умею, на всю жизнь хватит!

В такие моменты Рита сильно жалела, что не питается негативными эмоциями. Чтобы агрессия стала для нее съедобной, она должна была все же иметь сексуальную окраску. А как было бы удобно: Сергей сам по себе прекрасная кормовая база, заводится с полоборота, стоит немного задеть его самолюбие. Например, указать, что найденный им способ не только не революционный, но и не самый удачный. Как жаль, что ей с этого ни крошки не перепадает… придется переключать.

— А представляешь, каким образом я проверяла, что легкие эмоции хуже других?

Сергей отмахнулся было, продолжая возмущаться, потом задумался, плеснул энергией, попытался удержать, но Рита была наготове и подхватила. Это — ее. Она заслужила. Уже хотя бы тем, что общается с этим существом. Кто еще его уму-разуму научит.

— На подростках, что ли? — подозрительно спросил он.

— И так тоже. А еще эмоции можно провоцировать совсем примитивными способами. Ну, в твоем случае можно, например, просто подойти к кому-нибудь и вместо «здравствуйте» зарядить кулаком в лицо. Если ты будешь выглядеть для человека не слишком серьезной угрозой, он не столько испугается, сколько разозлится.

— А ведь это…

— И это то же самое. Опять слишком простые эмоции.

— Ладно, а в твоем случае это тогда что? Самой вешаться на мужика?

— Да нет, можно еще проще, — Рита взмахнула рукой, разом оставаясь в одном белье. Подхватила еще поток эмоций Сергея, улыбнулась и таким же взмахом руки «оделась» обратно.

— Ты решила меня сегодня опустошить, что ли? — рявкнул он. — Лучше б дала уже наконец, сколько можно жаться!

А все-таки жаль, что агрессия не идет ей впрок. Казалось бы, даже тема у них сейчас такая животрепещущая, но… нет, злости в нем все-таки больше, чем желания. Несъедобно.

— А разве ты не сам меня кормишь? — наигранно удивилась Рита. — Ты же сказал, что всему уже научился, да? Значит, копить и фокусировать энергию ты, конечно, умеешь, куда же без этого?

— А ты типа такая умная и меня уела, да?

И вот тут-то Рита выбросила его за пределы кафе. Можно было бы чуть позже, когда он на нее уже замахнулся бы, но это значило бы, что когда он в следующий раз придет, Рите придется его не пустить, а ей до такого доводить не хотелось. Поэтому она постояла у витрины, посмотрела, как он бесится, помахала ему рукой и ушла на кухню. Знала, что долго под дверью он стоять не станет: попытается разбить стекло, не сумеет и отправится куда-нибудь спускать пар, раз не может оторваться на ней.

И он действительно ушел, а Рита осталась. И все в этой ситуации ее устраивало, кроме одного: она никогда не уходила сама. Она всегда оставалась.

Когда Ярослав вернулся, он застал Адама и Аллу сидящими на полу, встрепанными, в следах засохшей крови, но вполне спокойными.

— Вы тут убивали друг друга, что ли? — спросил он, оценив их внешний вид.

— Ну, можно и так сказать, — уклончиво отозвался Адам и тут же сменил тему: — Знаешь, кажется, мне придется уволиться.

— Что, тебя переманили подземные конкуренты? Им тоже нужен эйчар?

— Нет, просто у меня серьезные опасения, что наверху ко мне теперь отнесутся некорректно.

— Теперь — это после чего? Я пропустил что-то важное? — Ярослав присмотрелся к Адаму и Алле повнимательнее, обращая внимание теперь уже не только на привычную и понятную ему картинку, но и на те странные видения, которые он уже притерпелся игнорировать. Адам, до этих пор закутанный в серый кокон, светился теперь ровным золотым цветом — точно так же, как Алла. Ну ничего себе. Как там сказали саламандры? «Драконы пусть подождут здесь»? — Я точно что-то пропустил. Адам, как тебя угораздило?

— О, ты что-то видишь? — оживился он. — А мне расскажешь, что? Может, я хоть сам пойму, как меня угораздило. И что именно угораздило.

— Все ты понимаешь, — тихо сказала Алла. — Все ты прекрасно понимаешь, не знаю, зачем ты делаешь вид, будто не знаешь, что с тобой случилось.

— Ты теперь светишься так же, как Алла, это все, что я могу тебе сказать, — вставил Ярослав.

— Я все-таки надеялся, может быть, это что-то другое, — вздохнул Адам. — Совершенно неохота прозябать всю жизнь на подземных этажах только потому что меня угораздило начать вылупляться не в присутствии Долорес.

— «Только потому»? «Только потому»?! А я?! — возмутилась Алла.

— А ты очень красивая, но извини, у меня наверху целая жизнь. И извини еще раз, жизнь наверху — человеком ли, драконом ли — гораздо интереснее возможности всю жизнь провести на минус четвертом.

— Вот уж не ожидала от тебя, — сквозь зубы процедила она.

— А как ты вообще можешь от меня чего-то ожидать? Ты же вообще не знаешь, кто я такой.

— Я знала, что ты такой же, как я. Сразу увидела, как только ты вошел, а ты…

— А я того же вида, но это не значит, что я готов себя заживо здесь хоронить. И что-то не хочется думать, что действительно придется.

— Может быть, мы еще выйдем к водопадам, — напомнил Ярослав. — Предлагаю, собственно, этим и заняться. Двигаемся на минус восьмой?

Адам и Алла оба согласно кивнули, встали и нарочито заняли места по разные стороны от Ярослава.

Эдакая драконья свита. Ярослав, впрочем, ничего подобного не подумал, а вот мы с вами можем насладиться этим зрелищем во всей красе. Сами представьте себе: вот идет Ярослав, почти обычный мужчина средних лет, в джинсах, свитере и осенней куртке поверх. С рукавов его свисают невидимые ему (потому что он пока не присматривался) обрывки пут, которыми были связаны раньше его воспоминания, — саламандры специально оставили их, подумали, могут пригодиться. На голове — воображаемая каска, которая пару раз уже защитила его от пролетавших мимо блуждающих огней (он, впрочем, об этом не в курсе). По телу блуждает коктейль из света золотистого, алого и синего — три влитые в него магическими существами энергии. Позади него остается солнечный шлейф — след пребывания рядом с огнем саламандр. А по бокам и чуть сзади идут два дракона, крылья свернуты, глаза горят, сами светятся золотым и искры во все стороны.

Моргнете пару раз — и просто три человека идут по коридору к лестнице. Хотя «просто» все равно не получается: это же минус седьмой этаж, а его не бывает! Но хотя бы иллюзия обыденности есть.

На минус восьмом этаже лежал снег.

Иван стоял в витрине и смотрел на Сашу. Саша еще не встречалась на этих страницах, так давайте теперь познакомимся и с ней тоже. Саша пришла выпить кофе в кофейне напротив магазина «По вашему велению». Она делала это довольно часто и собиралась продолжать в том же духе, потому что заметила, что от чашки латте, приготовленной неизменной Светой, укротительницей местной кофе-машины, ее настроение не столько даже поднимается, сколько сменяется на рабочее, каким бы ни было до этого. Ну как «рабочее». Работать Саша еще не начала, а училась таким скучным (по ее мнению) вещам, что мы их упоминать, пожалуй, тоже не будем. Зато Саша писала песни и у нее даже что-то получалось. Нет, она не мечтала стать великой певицей, ей просто нравился процесс. И, конечно, исполнять потом эти песни тоже нравилось. И пожинать лавры в очень узком кругу.