Она в ответ на такое обращение и рада бы была сказать: «Нет, не могла бы», но увы, обычно это были просьбы, исходившие от Него. А просьбы, исходившие от Него, игнорировать очень неумно, это она еще полторы сотни лет назад поняла, когда никакого Адама и близко не было.

Рита бы была очень рада, если бы узнала, что Адам дразнил ее не из какой-то извращенной вредности, а в целях самозащиты. Он был обычным человеком и, когда только начал работу на своей нынешней должности, был подвержен ритиным чарам весьма и весьма серьезно. Но как человек наблюдательный и изобретательный, он быстро обнаружил, что Рита злая его скорее пугает, чем чарует, а это было гораздо проще пережить. Разозлить же Риту было проще простого, чем он и пользовался по сей день — теперь уже, честно говоря, без особой необходимости, просто потому что никак не мог поверить, что эти ухищрения больше ему не нужны.

А вот Он — он иногда звал Риту почти по-настоящему. Когда был в хорошем настроении. У него получалось такое красивое раскатистое «Р-р-р» в начале, что вполне можно было не заметить отсутствия сдвоенной «т». В этот день Он точно был чем-то доволен.

— Здравствуй, Р-р-рита, — сказал Он, заходя в «Каприччо». — Я смотрю, ты перекусила?

Рита напряглась. Несмотря на то, что условия ее заточения это допускали (а как могло быть иначе?), она всегда чувствовала некоторое… разочарование, что ли, исходящее от Него после каждой ее трапезы. Если, конечно, Он заставал ее после трапезы. По идее, ей это ничем не грозило. Но мало ли. Все-таки Он здесь главный. Мало ли что Он может придумать.

Вообще-то, Ему это было совершенно не свойственно — менять правила в середине игры, наказывать за то, что раньше было нормальным… Но Рита об этом не знала. Догадывалась, но не знала наверняка, потому что не слишком-то следила за тем, что вообще происходило в «Магии». Соседей своих знала мало, их истории — тем более.

— Да, — осторожно сказала она. — А что?

— Ничего особенного, просто тут стало светлее. Это хорошо, мне нравится. Я, собственно, зашел сказать тебе: Ярослав Быстрицкий теперь будет с нами работать. Техническим директором. И — да, теперь он знает, кто ты такая.

Рита этому сообщению, мягко говоря, не обрадовалась. Она и так-то не знала, как с ним обращаться, с этим Ярославом, а теперь… теперь вообще ничего не понятно! Хоть бегай от него! Но бегать от него Рите не пришлось. Более того, некоторое время спустя ей еще придется самой охотиться на него. И это окажется не так уж просто.

«Знай свое место». В смысле, знай свой объект. Ярослав всегда был уверен, что это просто вопрос желания и усердия: насколько досконально ты знаешь здание и его проблемы. Оказалось, бывает и по-другому. Иногда здание принципиально непознаваемо, на поэтажных планах нет примерно трети имеющихся помещений, пометки об их свойствах читаются, но ясности совершенно не вносят, а те, кто должны бы эту ясность внести, отмахиваются и говорят «по ходу разберешься, ничего страшного».

Они как это себе представляют, вообще? Впрочем, он знал ответ: вообще никак не представляют. Это же не их проблема, а его. Ему и решать. Он и решал, попутно осваивая новые методы. Например, истерики.

Вторую рабочую истерику он закатил Ему, когда пытался докопаться, сколько все-таки в «Магии» подземных этажей. На планах было два, но Ярослав к этому моменту уже точно знал, что реально их больше. Он (его все так и звали: «Он», с явно слышимой большой буквы, как будто это было имя, причем, возможно, имя бога какого-нибудь) нахмурился, задумался и сказал: «Слушай, я сам не знаю». Ага, конечно. Так Ярослав ему и поверил. Это Он, наверное, просто не захотел повторения первой истерики. Но это Его, разумеется, не спасло, просто тема истерики теперь была другая.

А первую рабочую истерику Ярослав закатил, когда ему сказали, что планов этажей четыре тире восемь не существует. То есть вообще. Вот те, которые всем видны, — да, пожалуйста, хотя на них нанесено не все, но это нерешаемая проблема, многослойные чертежи они делать не умеют.

— С фига ли не умеете? — возмутился тогда Ярослав. — Если вы всю эту многомерность можете воплотить в реальности, воплотите теперь на бумаге. Наверняка это не сложнее, просто вам никогда не было нужно. А мне — нужны — планы, я не могу так работать, будьте добры сделать, если уж я, по-вашему, сам с замерами не справлюсь. И невидимых этажей, пожалуйста, тоже. Пять этажей с разными потенциальными проблемами, с какой-то (теоретически!) проводкой, трубами, канализацией, сигнализацией, вентиляцией — как можно на это все просто взять и забить?.. Если оно у вас там все такое особенное и волшебное и с видимыми этажами не связано, обозначьте, где заканчивается зона моей ответственности. А если…

Короче, он тогда своего добился. Кто-то (Ярослав хотел бы знать, кто, ну так, на всякий случай, чтобы понимать, кто теперь его кровный враг) сделал ему план четвертого и пятого этажа, а остальные обещал предоставить в течение двух недель. И теперь Ярослав сильно подозревал, что Он сейчас валяет дурака исключительно для того, чтобы не нагружать этого чертежника-кудесника еще и нижними этажами.

— На черта вам, интересно, нужен живой человеческий инженер, если давать ему нормально работать вы не хотите? — уже более спокойно поинтересовался Ярослав, закончив экспрессивную часть.

— Ярослав, ну хочешь, я тебе поклянусь, что нижние этажи — сколько бы их там ни было — вообще не влияют на остальное здание? Нет там никаких коммуникаций, все заканчивается на минус втором.

— Хочу! — оживился Ярослав. — Очень хочу посмотреть, как ты будешь в этом клясться, когда я сам, вот этими ушами слышал, как кто-то на минус третьем парковался. Парковался! А парковка — это отопление, вентиляция, автоматические двери и сказать тебе, сколько всего еще?

Всяческий пиетет по отношению к Нему он растерял еще в первые три дня, когда понял, что продуктивной работы по-другому не получится. А вот до таких тонкостей, как разница между настоящей клятвой и фразой «хочешь, я поклянусь», которая на самом деле просто мистическая разводка для мистических лохов, пришлось доходить чуть дольше. Но теперь его и этим было не провести.

— Это был мираж, — неуверенно сказал Он. — Готов поклясться, это был мираж, — ну вот, опять. Как-то даже обидно!

— Готов — клянись.

— Я в этом почти уверен…

— Почти. Понятно. Тогда скажи, на сколько часов блужданий мне рассчитывать, если я захочу обойти все нижние этажи?

— Ярослав, ты вовсе не обязан это делать. Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал вовсе.

— Сам нанял — сам терпи. Там опасно?

Он вздохнул, сдаваясь:

— Для тебя — точно нет. Если что, покажешь свой рабочий бейдж. Лучше просто его не снимай. И я правда не знаю, сколько этажей там будет лично для тебя. Надеюсь, меньше десяти.

Час от часу не легче. А ведь когда-нибудь надо будет и на технический этаж под крышей залезть. Причем не на тот, который после третьего, а на тот, который после восьмого. И не рехнуться после этого.

Эта работа нравилась Ярославу все больше.

— Рита о тебе спрашивала, — сказал Адам, и Ярослав вздрогнул от неожиданности. Он, конечно, понимал, что Адам это не в рамках светской беседы упомянул. Это был жест утопающего шулера, выбрасывающего из рукавов последние козыри: вдруг на каком-нибудь из них можно будет доплыть до берега? Со второго же дня работы, как только Ярослав осознал, что прилагающаяся к нему команда мастеров всем хороша, но знает только про видимую часть торгового центра, он начал долбать Адама на эту тему. Либо этих надо в курс дела вводить, либо новых набирать!

— Ну где я их тебе наберу? — каждый раз вздыхал Адам. — Люди видят только то, что способны увидеть, если бы эти могли, они давно бы уже все поняли, а они не могут. И новые вовсе не факт, что увидят.

— Тогда отряди мне отряд чертей, ангелов, духов, кто тут у вас есть, мне все равно. Чтобы руки были и мозги, остальное не критично. В руки я им отвертки дам, в мозги знаний немножко, мастеров не заменят, но хоть по-быстрому подлатать…