Лечь спать сразу Джейн не удалось. Когда она вышла из душа и наконец-то упала в кровать, раздался тоненький противный сигнал вызова. Если ей придется здесь жить, все к черту перенастроит, невозможно с такими сигналами уживаться. Она со стоном досады вылезла из теплой мягкой кровати, подошла к терминалу и приняла вызов.

— Привет, — сказала Руби-2. — Пошли в виртуальность?

Джейн слегка замялась, но решила, что после всего сегодняшнего дня быть тактичной у нее нет сил.

— Руби, ты только не обижайся, но… можно ли нанести какой-то вред в виртуальной среде? И включена ли эта возможность в твою клятву?

— Не доверяешь? Это правильно, — улыбнулась Руби. — Только какой смысл задавать мне этот вопрос? Я ведь скажу то, что мне удобно.

— Ну… Я хотя бы буду знать, что это ты меня обманула, а не я оказалась полной дурой, которая даже не спросила. И потом, часть вопроса все-таки такая, образовательная. Про виртуальность. Я раньше об этом никогда не задумывалась, но тут этот тип, и Император, и твоя клятва, ну и…

— Я поняла. В виртуальности нельзя покалечить или убить, но причинить боль можно. Не очень сильную боль, исключительно для сохранения реалистичности ощущений. На самом деле, можно было бы и более сильную, но в любой виртуальности, подключенной к любой цивилизованной сети, стоит очень серьезное ограничение. Это что-то вроде общественного договора. Слишком много людей в свое время пытались мстить и вредить друг другу через виртуальность. Казалось бы, боль виртуальности не несет с собой ни увечий, ни даже болевого шока, но последствия для психики, к сожалению, были весьма ощутимы. И после нескольких весьма неприятных инцидентов решили, что проще их предотвратить, сделав невозможными.

— Вот бы и в реальности так. Раз — и никаких мертвых кошек.

— Да, было бы отлично, но к сожалению, такой запрет в рельности невозможен. В общем, теоретически, я могу с тобой подраться в виртуальности. И тебе даже будет больно. Но это будет вполне выносимая боль, ничего даже близкого к настоящим травмам. И второй вред, который можно причинить в виртуальности: удерживать человека там насильно. Если при этом не заботиться о том, что происходит с его телом, то в скором времени, как ты догадываешься, человек умрет от истощения. Но во-первых, это тоже не так уж просто сделать, в любой официальной сети прошита возможность выхода по желанию пользователя, ты и сама это знаешь. А во-вторых, во дворце умереть от истощения тебе уж точно не грозит. Так что максимальная угроза, на которую я способна, — это не дать тебе выспаться. Но я думаю, что обойдется и без этого: я немножко растяну время, вернешься максимум через час, а скорее всего раньше.

— А зачем вообще идти в виртуальность? Мы, вроде бы, и здесь неплохо болтаем, — спросила Джейн.

— Надо. Очень надо! И я могу это проделать только в виртуальности.

— Вот теперь мне действительно стало страшновато.

— Джейн!

— Ладно, ладно. Иду.

— Ну наконец-то! — с облегчением вздохнула Руби, когда Джейн присоединилась к ней. — Садись, надо поговорить.

— А можно, я лягу? — жалобно спросила Джейн. — Я устала, как не знаю кто.

Руби подумала, кивнула, и комната Джейн превратилась в ту самую залу, где они сегодня сидели сначала вдвоем с Императором, а потом уже втроем.

— Иди сюда, — Руби показала на место на диванчике рядом с собой. — Будем продолжать психологическую разгрузку, раз так.

— Не так я представляла себе отношения с любовницей моего жениха, — проворчала Джейн, но заставлять себя уговаривать не стала. Села, устроилась, положила голову Руби на плечо. Хорошо. Наконец-то. Почти горизонтальное положение. Слегка приобняв ее за плечи, Руби сказала:

— Томас замечательный, правда. Нам с ним очень повезло, и тебе, и мне. Он очень предусмотрительный и тот еще параноик. Всегда учитывает все, что можно, и еще кое-что про запас. Но мне кажется, в данном случае он слишком сосредоточился на ложной версии.

— На какой? — сонно спросила Джейн.

— Он думает, что твой преследователь — я, — самодовольно сказала Руби.

— Что? — сон с Джейн как рукой сняло. — Но почему? И ты не обижаешься? Это же… жуть какая-то!

— Нет, я не обижаюсь, наоборот, мне льстит, что он считает меня способной на такой поворот. Но выходит так, что теперь он, скорее всего, занят не тем. Вместо того, чтобы все силы направить на поиски, он еще и следит за мной и думает, как бы повернуть ситуацию так, чтобы вроде и найти кого-то виноватого, и меня не выдать. Я не хочу сказать, что он что-то упустит, но чувствую себя в своем роде ответственной за все происходящее. Я однажды натворила дел, после которых, собственно, он привык видеть во мне источник беспокойства. И теперь это его отвлекает.

— Но у тебя же клятва?

— Стала бы я давать клятву, которую не могу обойти, — фыркнула Руби. — И он это прекрасно понимает.

— Обнадежила так обнадежила!

— Да подожди. Стала бы я тебе это все рассказывать, если бы что-то против тебя замышляла!

— А кто тебя знает. Может быть, ты сейчас дьявольски захохочешь, и…

— И сделаю вот так, — Руби положила руку ей на грудь, и Джейн онемела от изумления. Но раньше, чем она успела истолковать этот жест превратно, Руби руку убрала. В том месте, где она дотронулась, остался маленький светящийся красный кружок. — Это моя подстраховка. В реальности я тоже стараюсь за тобой присматривать, но если вдруг мы потеряем тебя из виду, если тебя захватят в плен или вроде того… я почти уверена, что тогда тебя поместят в локальную виртуальность без права выхода, хотя бы на какое-то время. Это стандартная тактика содержания пленников, чтобы не мешали и ни с кем не могли связаться. Но если ты нажмешь на этот знак вот так, будучи в любой виртуальности Столицы и ее Орбиты, не важно, насколько закрытой, насколько автономной и поломанной, я тебя засеку. И найду.

— Ты думаешь, все так страшно? Плен, виртуальность, поиски?..

— Я думаю, ничего этого не будет, Томас справится и так. Я просто делаю, что могу. Не хочу потом кусать локти, что придумала рабочий виртуальный маяк и не опробовала.

— А, так это просто эксперимент, — немного успокоилась Джейн.

— Может быть, просто эксперимент. А может оказаться, что это твой туз в рукаве. У Томаса их обычно штук по пять в каждом. Учись ему соответствовать.

На время бала Джейн отключила коммуникатор, и включать его до утра не стала: понимала, что иначе всю ночь будет разбирать отзывы, письма, комментарии и сообщения, пытаясь отделить бесполезный мусор от важных вещей. Утром, правда, она тоже торопиться не стала. Да, ей было очень интересно, что там говорят подписчики и сколько ей теперь предложат за рекламу, но чего она точно не хотела видеть, так это еще одно (или даже не одно?) письмо с угрозами. А в том, что оно будет, Джейн даже не сомневалась. Но оттягивать момент бесконечно было невозможно, да и потом, лучше знать, чем не знать. То есть, ей-то лучше не знать, а вот Императору — наоборот. Наверное.

«Думаешь, теперь ты под защитой, тварь?»

Ну да, вот оно. Кто бы сомневался.

«Это была твоя ошибка. Теперь ты взбесила меня по-настоящему! Готовься! Я порежу на лоскуты сначала твое мерзкое платье, потом твою кожу!»

Дальше Джейн, как обычно, читать не стала, просто сразу отослала это Императору. Ответ от него пришел почти мгновенно:

«Видите, оно действительно сработало!»

«Нет, не вижу, — мысленно возразила Джейн, но отправлять это не стала. — Он мне и так каждый день написывал, и содержание не так уж сильно изменилось. Там угрозы, тут тоже угрозы. Какая разница?»

«Мы поймаем его, Джейн, — написал он вдогонку. — Сегодня, завтра, не знаю точно, но поймаем. Он злится, он будет делать ошибки и оставлять следы. И тогда он никуда от нас не денется».

Очаровательно. Император охотиться изволит. И предполагается, что она должна его полностью поддерживать и добровольно и с радостью соглашаться на роль приманки. Он сумасшедший? Вот так и будет выглядеть их брак, с грустью поняла Джейн. Он будет темнить и использовать ее в каких-то своих целях, а она будет брести на ощупь, изредка догадываясь, что ее использовали. Надо отказываться, пока не поздно. Надо. Но пусть он сначала все-таки поймает этого психа. В конце концов, договор она с ним не подписывала. Даже клятв не давала. Может в любой момент расторгнуть сделку не по какой-то причине, а просто так. Например, она кого-нибудь встретила. Может же такое быть? То-то же.