Пока генералы решали, кого и каком порядке переправлять на российскую уже территорию, маленький унтер Сашка вместе с остальными нижними чинами и офицерами 13-го егерского полка "приводил неприятеля на близкое расстояние", а если точнее, то как раз наоборот изо всех сил старался не дать врагу подойти на прицельный выстрел из гладкого ружья. Его винтовка славно поработала в эти тяжелые дни, нанеся немалый урон наступающим французам. Недостаток полевой артиллерии у противника, возникший вследствие "катастрофы под Фридландом", сильно мешал последнему организовать правильное преследование и "дожимание" уже разбитых вдрызг российских полков, от которых остались порой лишь считанные роты. Вместо арьергардных сражений то и дело происходили различные мелкие стычки между российскими заслонами и небольшими передовыми отрядами французов.

Что до недавнего конфликта с артиллерийским офицером, то в бардаке отступления не до разбирательств по поводу побитой морды трусливого "благородия", тут и не такие чудеса бывали. Как выяснилось позднее, после неудачного сражения с Сенармоном, Ермолов отобрал у поручика шпагу и велел найти вверенных ему людей или хотя бы пушку, в противном случае, угрожая разжаловать в рядовые, и сопроводил напоследок хорошей плюхой, чтоб шевелился быстрее… У генерала тоже был тяжелый день и он тоже "сорвался", забыв на время о высоком покровителе "доносителя", впрочем теперь после Фридланда у "их сиятельства" возникли проблемы и стало не каких-то там поручиков. Как ни странно молодому генералу такая жестокая выходка пошла только на пользу, укрепив его и без того высокий авторитет в глазах подчиненных. Российская артиллерия, реформированная недавно Аракчеевым, показала себя в войне 1807 года очень даже хорошо, за исключением последнего эпизода – но там: "против лома нет приема", полевые пушки не предназначены для борьбы с осадными. Будучи креатурой могущественного временщика Ермолов быстро пошел вверх по служебной лестнице и закончил военную карьеру на посту командарма, правда на далекой окраине, на Кавказе… Совсем неплохо для неблагонадежного хулигана, чуть ли не бунтовщика, каким его считали ранее.

 – Подъем! Вставайте живо сукины дети!  – звучит команда над мирно спящим биваком 13-го егерского полка. Голоса офицеров тонут в утреннем тумане, что легкой дымкой окутал окрестности.

Александр с трудом открыл глаза, на каждое веко словно по пудовой гире наложили, а голова и совсем неподъемная, но нужно встать… Ну и денек был вчера "веселый", на войне такие не редкость, нижние чины выложились на все 100-о процентов и даже больше. С утра и до обеда – интенсивный огневой бой, перестрелка с французами, весь полк был рассыпан в стрелки и прикрывал один из флангов арьергарда. Сложилось в этот раз удачно, нет разбить, вечно побеждающих нас "галлов", не получилось, но "ничья" даже предпочтительнее победы, в противном случае чего доброго российские войска бросились бы в преследование и наткнулись на основные силы Великой Армии, а там бы непонятно чем закончилось. Отделались егеря в этой стычке относительно дешево, потеряв по разным причинам примерно с десяток бойцов и в основном ранеными. Один нижний чин убит наповал, другой контужен пулей в голову, у третьего в животе огромная дыра от пули-дуры, только что не кишки наружу вылезли, но удивительное дело – мужик пока еще живой и даже остался на ногах стоять до самого конца боя… Остальные словили свинец в конечности, как правило почему-то попадает в руки – удивительный факт и взводным унтер-офицерам пришлось буквально силой гнать легко раненых в тыл на перевязку. Но это на периферии так удачно сложилось, в центре же позиции дела для российского воинства шли не столь блестяще, и по слухам, там за "веру и царя" в землю легли две роты в полном составе. Воевали в то утро "не по уставу" обе стороны и в основном из-за недостатка полевой артиллерии, иначе бы народу в этом небольшом сражении положили на порядок больше. У французов после побоища под Фридландом возникли серьезные проблемы с личным составом, некого было поставить к полевым пушкам, а у российской стороны наблюдается острый дефицит боеприпасов. Штабс-капитан Денисов после той стычки даже сострил неудачно – "черный юмор", что противникам следовало бы обменяться недостающими ресурсами, и вот тогда получилась бы полноценная бойня по полной программе с многими сотнями убитых с обеих сторон. Вышло же так – на флангах просто постреляли в свое удовольствие из ружей, а по-настоящему жарко было лишь в центре, где "линия" составленная из двух пехотных мушкетерских и одного гренадерского полка спешно отбила наскок французской кавалерии.

Это был легкий "завтрак", на "обед"  – изматывающий марш по разбитой тысячами ног и копыт проселочной дороге, очень "нервное" занятие в отступлении, легкая пехота всегда первой выдвигается и отходить должна последней. За спиной слышна беспорядочная трескотня выстрелов, слева из справа то и дело возникают небольшие отряды конных – не пойми кто, не то казаки крутятся, не то это уже вырвавшиеся вперед французы, разглядывать их некогда… и одна мысль в голове засела как заноза под кожей: "Только бы отстать, иначе нам конец!". Нет нужды подгонять солдат, молчат унтер-офицеры, нижние чины идут скорым шагом так чуть ли не бегут, все и так понимают, что кто задержался, тот считай – гарантированно погиб или попал в плен.

 – Братцы помогите!  – хрипит харкая кровью, упавший на обочине гренадер из числа "отставших", тех что шли впереди, а куда его денешь, если люди двигаются и так уже на пределе человеческих сил, а надо нести и вести еще и "своих" раненых в перестрелке.

Александр все же задержался на несколько минут, хоть это и против правил, просто так оставить без всякой помощи очередного пострадавшего от униформоложества российского солдата он не смог. Снаряжение, одежда, амуниция – в начале века 19-го словно нарочно все устроено так, что бы скорее свести нижнего чина в могилу. Обмундирование в "нормальных" полках шьется в обтяжку и выглядит как на картинке, но марш-бросок в таком наряде – сущая пытка и не все выдерживают. Тесак или полусабля – никто ими в бою не пользуется, но изволь носить на боку, а вместе с ремнем, это три с половиной килограмма, лишний груз. В 13-ом егерском давно уже все рядовые сдали бесполезные железки в обоз, дополнительное холодное оружие оставлено только как знак отличия унтер-офицерам. И главное проклятие солдата – ранец, кто-то там "наверху" не может или не хочет понять разницу между человеком и лошадью. Теоретически этот "горб" должен легко сниматься, но на практике совсем не так… ведь лямки для красоты пропущены под погонами, да еще поперек ремень между ними давит грудь и не дает вздохнуть, от пота или любой другой влаги материя набухает и железную пряжку потом не расстегнешь, тут даже пальцы, способные гнуть гвозди не справятся… Такое хитроумное сооружение солдат без посторонней помощи сам снять с себя не может, да и с помощью часто тоже, без кортика Сашка бы не точно не справился. Новый образец, недавно введенный в войсках – "аракчеевский", тяжелая и неуклюжая "дура" из толстой тюленьей кожи, он с таким еще не сталкивался ни разу, у них в полку лишь старые матерчатые "потемкинские" были и без идиотских поперечных ремней – "душегубок". Что же там внутри "линейные" только носят, неужели камни заставляют таскать, чтоб служба медом не казалась? К черту Аракчеева, к черту всех этих питерских кретинов – и неуклюжая кожаная сумка летит в придорожные кусты, туда же он оттаскивает с дороги и ее владельца. Что еще можно сделать? Ах да последнее… расстегнуть ему высокий воротник мундира, гренадеры в бой шли как на парад. Проклятые крючки не поддаются и опять приходиться резать, что бы он делал без своего верного "переростка" штык-ножа?