– Фрактал? – Голос Грейхарда эхом задрожал в стенах.

Затушив заклинание в правой руке, он поднёс огонь на левой ближе к фигуре. По железной маске без прорезей скользнул блик. Неизвестный продолжал биться в судорогах. Казалось, его раздирала лютая агония, но при этом он не издавал ни звука. Не кричал. Не рыдал. Не скулил. Оставался немым. Если прислушаться, можно было понять, что он и не дышит, хотя в таком припадке заглушить дыхание, думалось Рэну, было непросто.

Опустившись на колено, Ориан указательным пальцем чуть приподнял маску. Свет заклинания провалился во тьму. В никуда. В пустоту, что заменяла этому существу голову и, похоже, всё тело. На самом деле под маской даже внутренней стороны мантии и капюшона не было видно.

Существо вновь дёрнулось, и железное лицо, подцепленное пальцем архимага, звякнуло, отсоединившись от своих креплений. Ударилось о пол. Бренча, укатилось к стене. И затихло. Пустота под чёрно-серебристыми тряпками тут же заполнилась реальностью. Показалась внутренняя сторона капюшона. Лишённая носителя одежда воздушным покрывалом прижалась к гладкому пыльному полу.

Ориан, не вставая, поднял взгляд на своих спутников. В его взгляде угадывался вопрос: «Ну, и что скажите?». Никто ничего сказать не мог.

Громкий всплеск привлёк внимание отряда. Доносился он со стороны лестницы, ведущей вниз, куда-то прочь от этой бесконечной прямой линии коридоров. В правой руке архимага вновь появилось синее пламя. Магические светлячки сгруппировались над боковым проходом.

Солдаты, держа зияющий мрак в стене под взором копий, подходили ближе, готовые в любой момент крутануть спусковые механизмы разрядников на древке.

Светлячки залетели внутрь и осветили лестничный пролёт, что загибался полукругом и вёл в просторное помещение полностью состоящее из гранита. Ни окон, ни колонн, ни канделябр. Только каменные стены и потолок. И арочный пролёт, уходящий в ещё большее переплетение коридоров.

Спускаться по этой лестнице, само собой, ни один человек в здравом уме не стал бы. Даже человек далёкий от знаний демонической природы и не владеющий той же информацией, что и Ориан. Ведь даже пола в этом помещении было не видно. А причиной тому являлась кровь, заполняющая гранитную комнату примерно до уровня человеческого колена. Дальше, за арками, тоже всё было утоплено в ней. Багровое море заполняло собой все помещения нижнего уровня. Все залы и коридоры, виднеющиеся впереди.

Кровь шевелилась. Волновалась. Расходилась кругами. Подымалась и опускалась, будто делая глубокие вдохи-выдохи. Почувствовав незваных гостей, начала плескаться, как если бы по ней вразнобой лупили десяток вёсел. Небольшой сгусток поднялся над бордовой пучиной. Схватился за ступень. Затем вырос второй и упал на шаг выше предыдущего. Она ползла. Кровь взбиралась по лестнице. Поднималась к отряду из Вельфендора. Тянулась к их смертной плоти. Жаждала её.

– Возвращаемся к порталу, – скомандовал архимаг. – Живо!

4

Миновала неделя с отбытия Ориана. Все эти дни Кай тренировался. Утром пробежка. Затем медитация часа на два. Снова пробежка, чтобы взбодриться, небольшой отдых и в Храм на урок фехтования. Фэнрис быстро поставил ему рубящий и колющий удар и научил технике защиты от них. Каждый урок заканчивался спаррингом. После урока снова отдых. Кай гулял по Долине, заходил в новые места. Пытался отыскать интересных существ. Ему уже посчастливилось увидеть белого оленя с тремя чёрными рогами. Странный цветок, растущий неподалёку от восточной стены Храма, – он распускал огромный бутон, впитывая в себя лунный свет и отражая его наружу.

Видел и дракона. Издали. Красный крылатый ящер летал над северными скалами и оглашал Долину своим диким рёвом.

«Всё это, конечно, замечательно», – думал Кай, глядя в костёр. – «Но я до сих терплю провал за провалом в технике арены разума!»

Рядом с ним лежали раскрытые книги. Страницы подрагивали, задеваемые ветром. На них ложился мягкий жёлто-рыжий свет огня. От чтения в полумраке болели глаза, а спина ныла спустя многие часы, просиженные в одной позе.

Нет, сегодня он больше за книги не возьмётся. Всё. Ночь. Пора ложиться спать.

Завалившись на лиственную лежанку, он закрыл глаза. Усталость растекалась по телу тяжёлым свинцом. Так и провалялся, пока пламя в костре не превратилось в крохотный огонёк, танцующий среди пепельно-янтарных углей. Сон не приходил. На душе тяжким грузом висело чувство незавершённости. С каждым днём оно крепло и обретало массу. И вот сейчас достигло пика.

– Дранная металлическая скотина! – выругался Кай и перебрался обратно к костру. – Чтоб тебя в черенки переплавили!

Подкинув хвороста и раздув пламя, он подтянул к себе книги.

– И за что, мать вашу, этого Пархара прозвали Великим Кузнецом? – принялся ожесточённо листать страницы. – Соорудил тупого ублюдка, отправил его мечом махать, а сам сидит в заднице пограничного мира... Так... манипуляция отрешённым сознанием... вызов на арену... – Дальше его речь перешла в невнятный бубнёж, дублирующий содержание строк, по которым он водил пальцем. – Попробуем иначе! – Он захлопнул книгу. – Мы с тобой делим одно тело. Я чувствую, когда ты пробуждаешься и, надеюсь, ты так чувствуешь меня, когда я нахожусь в сознании. Так вот, засранец ты конченный, мы сейчас в плену полубога. Я хочу вернуться к семье, ты – убивать демонов. Здесь нет ни того, ни другого! И вряд ли когда-нибудь будет! У нас проблема, не находишь? Конечно, не находишь, пустая, бесполезная, железная болванка! Ты даже в качестве декоративных доспехов для дворцовой подсобки не годишься, ведь выглядишь, как кусок недоделанного дерьма! Теперь понятно, почему Пархар выпроводил нас. Совершенно никчёмный и бестолковый железный упырь с мясницкими наклонностями. И твою никчёмную бестолковость я сейчас докажу! – Кай скрестил ноги. – Я перехожу в отрешённое сознание, но я ничего не буду с ним делать. Просто подготовлю свой разум к принятию ТВОЕГО вызова МЕНЯ на арену. Хочешь убедить меня в том, что ты нечто большее, чем просто паразит в моём организме, милости просим. Вот твой шанс.

С разгорячённым умом начать медитацию было сложнее. Кай проделал уже известный ему путь – прошёлся по дороге к отстранению от своего «Я» и остановился, не став в этот раз доходить до попыток сотворить арену. Замер в ожидании.

По спине пробежал холодок. На короткий миг он перестал чувствовать собственное тело, будто оно и весь мир исчезли и существовать осталось только его отрешённое сознание. Однако потом всё вернулось в норму, а сознание вышло из состояния отрешения.

Кай открыл глаза и обнаружил себя посреди огромной пепельной ямы с плоским дном. Серовато-красные небеса над головой были темны, и их бордовый свет слабо отражался от стоящих впереди доспехов.

Рыцарь принял стойку дуэльного приветствия и поклонился. Ответ Кая не заставил себя ждать. Юноша призвал меч с перчаткой и тоже одарил его поклоном.

Затем полуторник Рыцаря был резко вскинут. Быстрыми не то прыжками, не то широкими шагами, стальной монстр сократил дистанцию. Клинки звякнули друг о друга, Кай чудом ушёл от выпада.

«Ого! Ты, что, обиделся?» – весело оскалился сын фермера.

Механическим движением, Рыцарь развернулся. Два одинаковых полуторника вновь столкнулись. Творение Пархара наносило удары всё быстрее и быстрее. Каждый блок отражался мощным ипульсом в предплечья. Казалось, что, вот-вот, и кости в руках Кая надломятся.

Нэри младший пропустил всего один удар.

Кровавый шлейф вытянулся вслед за тёмным лезвием противника. Пальцы в единственной перчатке выпустили рукоять. Клинок Кая рассыпался, а его владелец упал на колени, широкими глазами таращась на вываливающиеся из его распоротого живота тёмные и склизкие шматы внутренностей. Неосознанным движением потянулся было подобрать их, однако Рыцарь вновь махнул мечом. Легко и даже как-то пренебрежительно снёс ему голову.