— Да вот, был я у королевы, она говорит, что мы оба должны к ней завтра же явиться.

— А чего ж ты сюда приехал?

— Покупаться, — и оба весело, со смехом пошли к обрыву, спустились по горе и расположились на пляже. — Слушай, Вить, а чего ты там мне про жену свою говорил? Начал что-то, обещал потом рассказать.

— Да вот, перед тем как я на базу уехал, она мне заявила, что развестись хочет: мол, другого нашла.

— Это как так? — Иван от удивления уронил себе на ногу камень, который хотел кинуть в речку. — У вас же три дочери!

— Ну и что, что три дочери?! Старшей уже двадцать, средней пятнадцать, а вот насчёт младшей — не знаю. Боюсь, делить будем.

Иван обернулся к другу и заметил его грустное лицо.

— Не расстраивайся, — говорил он. — Завоюешь свою Виолетту обратно, а если что — другую найдём.

— Да я за детей боюсь.

— Слушай, — Иван решил пробудить радость в друге. — А как твоих дочек зовут, я всегда забываю?

— Ну, старшую — Оксана.

— Так, Оксана.

— Среднюю Катя.

— Катя.

— И младшую Маша.

— Ну вроде бы запомнил. — И действительно. Иван заметил, что Виктор приободрился, когда вспоминал о дочках. — Видишь, любит тебя бог, а у меня, как говорится, ни жён, ни детей.

— А я! Мы ж с тобой как братья, уже двадцать лет вместе тусуемся.

— Давай потусуемся в водной стихии.

И мужики с разбегу прыгнули в речку.

Вечером оба уже были в Доброграде.

— Я пойду к себе, — сказал Виктор. — Надо за дочками посмотреть.

Иван же вернулся на улицу Сов, зашёл в свой бардак, снял гитару и начал играть. Он сыграл пару песен, ранее им сочинённых, и решил придумать патриотическую песню. С этими мыслями он заснул.

Наутро друзья-сослуживцы встретились уже в здании гвардии. Мимо проходила королева. Заметив парочку гвардейцев, она позвала их к себе в кабинет.

— Присаживайтесь, — она раскрыла шторы и уселась напротив двух друзей. — Летом ожидаются особые задачи по патрулированию Доброграда, и мне важно знать, уходит ли кто-нибудь из вас в июле в отпуск?

— Может быть, в августе, — ответил Иван. — Но в июле нет.

— А я, — начал Виктор. — Я хочу вас попросить, не давать мне пока что отпуск, но в любой момент я должен буду уйти с работы на неопределённое время.

— На сколько же? На год, на два?

— Нет, что вы! На месяц, не больше. Как отпуск.

— Хорошо, я думаю, эту нестандартную ситуацию мы легко решим.

— Я хотел вас попросить, — вставил Иван. — Можем ли мы теперь в штабе заниматься экстримом?

— Нет, — отрезала Татьяна. — Вы ведь знаете Юрия Белова, который больше всех этим занимался.

— Да.

— Он был уволен из гвардии за это.

— Ясно. Спасибо, ваше величество, — смиренно сказал Иван, немного опустив голову, хотя в его голосе всё ещё слышалась слабая нота несогласия.

Виктор поклонился, и оба вышли из кабинета.

— Десятого июля новые люди в штаб приезжают, — сказал Виктор. — Слушай, а о чём это ты с королевой болтал в конце?

— Ну я ж у неё давно числюсь. У нас ещё до того, как ты приехал, в начале июня, мужики экстримом занимались: с горы прыгай, голову поджигай и так далее. Сначала даже представления устраивали, потом сверху пришёл указ всё это сворачивать. Ты же понимаешь, что резко мы это прекратить не могли — продолжали уже без выступлений. В свободные минуты на полянку бежим. Но важно, чтобы нас не видели. Но всё равно полной-то тайной это для Самсонова и прочих не было. Главного заводилу выгнали. Меня и ещё пару человек на прицел взяли.

— Ну вас же не выгонят?!

— Нет, — рассмеялся Иван. — Ты чего? До этого ещё далеко, тем более теперь никто продолжать не собирается. А как у тебя?

— Да вот, у Кати день рождения через неделю, а Виолетта с хахалем своим гуляет.

— Слушай, ей же шестнадцать, а не шесть исполняется. Справитесь.

Виктор захохотал.

— Представляешь, что мне дочь вчера заявила?

— Какая?

— Средняя, Катя.

— А, у которой днюха! Ну?

— Она в гвардию хочет!

— То есть? Работать?

Витя кивнул и рассмеялся снова.

— Ну и правильно, — прокомментировал Иван.

— Девчонок же не берут.

— В гвардию-то не берут, а вот в помощники — пожалуйста. Помнишь, в штабе была парочка, и в июле, я слышал, тоже приедут. Мне б такую дочь, — Иван с грустью задумался, почему у него не детей?

— Кстати. Как думаешь, у нашей королевы с королём детишки есть? — они начали спускаться по лестнице вниз. — Я ничего не слышал… Скрывают что ли…

— Ну уж этого-то я не знаю, но скажу лишь то, что королева наша не такая злыдня, как король.

— Да уж. Помню, какой он мне выговор устроил за два потерянных меча при разгрузке в Войланске. Ещё штраф наложил — две тысячи золотых! — возмущался Виктор. — Хотя мечи-то старые были, я слышал, и получше за пятьсот можно сделать. Но ему же надо наказать! Хорошо королева спасла, а то по миру бы пустил. А ты ведь заметь, он в основном перед Кроной пресмыкается, сам мнения не имеет.

— Это да. Министр военных дел да эта парочка Климовых. Вот действительно, стайка зловредных комаров!

— А их сын, кажется, с моей дочерью в одном классе учится.

— Ну что ж, — проговорил с улыбкой Иван. — Суждено тебе с Климовыми породниться…

Он весело засмеялся.

— Типун тебе на язык! — перепугался Витя. — Лучше застрелиться, чем такого зятя иметь.

— А он что такого сделал?

— Во-первых, он в свои восемнадцать только в десятый класс перешёл, а во-вторых, его на пятнадцать суток сажали за избиение и кражу пары тысяч монет.

— Всего пятнадцать суток! — удивился Иван.

— Так Климовы ж сыночка от всего отмажут!

— Скупердяи!

— Он и эти-то сутки как воспитательное время от отца получил. Не понимаю только, зачем он воровал, раз у него родители депутаты Кроны? И это я ещё не всё знаю!

Гвардейцы вышли на улицу.

— А вот ещё, — добавил Витя. — Мне старшая дочь…

— Как её зовут? — перебил друг.

— …Оксана. В общем; она говорит, что у матери ухажёр кериланец, и сама она за его соотечественника собралась.

— Вот видишь, — злобно сказал Ваня. — Эти сволочи уже и наших женщин уводят!

— Да уж, гады… Кстати, ты ничего не узнал о Свете?

— Не напоминай мне об этой паршивой предательнице!

— Но она же…

— И не надо мне перечить! Она ушла к этим гадам!

— Ну не надо!

— Что не надо? Они убили моих родителей! — вскричал Иван. — Их всех надо перемочить, а она — позорная перебежчица!

В памяти Ивана всплыли некоторые моменты его жизни.

Когда ему было девятнадцать лет, он не пользовался успехом у девушек. Поэтому, когда у него начался первый роман, он был сказочно рад, что хотя бы одна обратила на него внимание как на мужчину: он был человек, для которого любовь стоит на первом месте в жизни. И вскоре он женился. Звали невесту Светлана Гурышева. Про фотографию этой свадьбы мы рассказывали читателю.

«Избранница» Ивана сама не отличалась ни особой красотой, ни покладистостью. Через месяц после свадьбы Светлана заявила, что не желает жить в Борсии, назвав её страной нищих, что сама хочет разбогатеть и позвала Ивана с собой в Керилан. Он обиделся и развёлся с ней, после чего Светлана уехала в Керилан, но по ней было видно, что она любила его (хотя это уже не имело значения в нашей истории…)

— Не смей напоминать мне об этой перебежчице, — подытожил Ваня.

— Но она же была твоей женой, а ты даже не знаешь, что с ней…

— И не хочу знать, — отрезал Иван.

* * *

На следующий день оба приехали в загородный штаб борсийской гвардии и выполнили за несколько дней пару задач по установке защитных чар. Виктор первого июля съездил к дочери на день рождения, пообещав Ивану передать ей от него подарок. Вскоре, уже восьмого числа, вечером, с отпуска приехали некоторые гвардейцы. Через час после их прибытия Виктор и Иван сидели вместе с парой из них наверху в помещении, которое было отведено для старших по званию.