Вова потупил взгляд, задумался на несколько минут и наконец произнёс:

— Будь то, что должно быть. Я всё равно с тобой буду, брат!

И они весело хлопнули друг друга по плечам.

Через час пришла Катя. Как только она появилась на пороге, её молодой человек заметил в её глазах, выражении лица и жестах, что прошли грусть и слабость, а появились сила и задор. Он взглянул на друга. Тот лишь едва заметно понимающе кивнул.

Катя поцеловала Ивана и прошла к себе в комнату. Он последовал за ней.

— Всё в порядке?

— Да, Вань, — сухо сказала она. — Я сходила развеялась, — эти слова ответили сразу на несколько вопросов, которые могли последовать дальше, но не на все мысли, которые возникали у него в голове. И он ушёл посидеть с другом.

— Слушай, Вов, а ведь твой отец — единственный, кто со мной общался из старших. Родители Насти, Паши и других ведь должны были побаиваться меня.

— Они больше по поводу дома парились, — ухмыльнулся Вова. — Правильно батя говорил, что слишком много суеверия в посёлке с ним связано.

— А ещё что он про тот дом говорил? — стало интересно Ване.

— Он сказал, что если там всё это и произошло, то там ничего нет больше. А наши деревенщины как всегда себе накручивают. Не парься ты! Зато этот дом стал для нас настоящим укрытием от предков. Хочешь — пей, хочешь — вопи! Так и знал, что всё в порядке с ним! Видишь, а ты переживал тогда, что там маньяк жил!

— Вова.

— Чего?

— А ты отца не ищешь?

У Вовы появилось неестественно для него стеснительное выражение.

— Я так, парочку объявлений повесил. Давай сначала с твоей проблемой разберёмся.

Ваня очень ценил дружеское плечо и то, сколько раз Вова вставал на его сторону, так что не стал напирать. Он понимал, Вове неловко думать о настоящем отце.

Вечером вернулись остальные. За чаепитием при всех Иван хотел обсудить Катю и спросить, что с ней случилось, но Вова остановил его. Взгляд друга говорил: «Поверь, это здесь не нужно совсем».

После этого Иван позвал к себе их обоих. Они сели в углу опустевшей кухни.

— Вот, — он вытащил из кармана адрес. — Здесь я жил до забвения.

— Откуда это? — спросил Володя.

— Виктор дал. Кстати, мы с ним были отличными друзьями.

— Правда? — удивилась Катя.

Ваня кивнул.

— Мы завтра туда съездим.

Катя взяла в руки бумажку.

— А почему нет квартиры? Это дом? — спросила она.

— Нет. Виктор сказал, что это квартира. Меня самого удивило.

Катя дала ему знак, что будет ждать у себя, попрощалась с Вовой и ушла.

— С ней что-то происходит, — сказал Иван.

— Ничего не вздумай никому говорить про подробности своего прошлого, — предостерёг Володя. — Не надо вскрывать всем свои карты, когда нам ещё предстоит во многом разобраться. Как я понял, тебя не устроило то, что тебе рассказали.

— Ты имеешь в виду, что я хочу узнать больше?

— Да.

— Конечно, во всей этой истории, что я сегодня услышал, ничего не связано с забвением…

И оба, догадавшись, вскрикнули, разбудив в соседней комнате Машу:

— Улица Сов! — в один голос.

— И всё же, — расхохотался Володя, — Сарайским поделом досталось.

— Согласен, — решил Иван.

Вскоре он отправился к Кате. Как только он зашёл, увидел, что она читает книгу: «Практика магии Воды».

— Повторяю, — отвечала она на вопрос, который уже возник в голове у Ивана. — Старые материалы, чтобы не растерять магические навыки.

Этой книги Иван не видел в её руках ещё с института.

— Для такого нужна ещё и практика. Теперь ясно, чего ты так долго гуляла.

Она рассмеялась.

Через пару часов, когда девушка уже заснула, Иван сунулся в ящик, достал книгу и открыл её на том месте, где была закладка. Тема удивила его: «Магическое цунами». Зачем это ей? Иван был убеждён, что у неё с врагами после его боя с Костей была окончена дискуссия. Он спокойно и устало лёг спать, но запомнил увиденное и взял себе на заметку.

* * *

Назавтра Иван, Катя и Володя приехали на улицу Сов и нашли там дом номер четырнадцать. Увидев его, в Ване что-то словно перевернулось, а на сердце появилась грусть. Это было старое четырёхэтажное здание, выложенное несколько веков назад из разноцветных кирпичей.

— Здесь, — вымолвил Иван. — Я прожил всю свою жизнь, хотя я и не всё помню… Квартира не должна указываться.

— Почему? — в один голос спросили Вова и Катя.

Иван вдруг вспомнил… Вспомнил устройство домов, которые сложилось в старых кварталах. За девятнадцатое июня это воспоминание стало первым шагом к возвращению памяти.

— В доме всего три квартиры, — объяснил он. — Ещё задолго до вашего рождения такие здания перестали строить. Раньше страшились жаворонков ада и возводили дома так, чтобы каждая семья или клан жили на своей высоте.

— И как это поможет? — поинтересовался Вова.

— Говорят, так проще скрыться, потому что сразу много людских ячеек притягивало жаворонков. Да и расцветка когда-то создавала цветовую формулу заклятия, — больше всего в доме на улице Сов было грязно-белых, красных, зелёных и синих кирпичей: по цветам стихий. Ваня продолжал: — Формула должна была отбивать первую атаку, если бы такая случилась, а за выигранное время жители скрывались в защищённых подвалах. С жаворонками, как я знаю, никто в бой не вступал. Правда, и про их присутствие здесь не сохранилось ничего после каких-то летописей тысячелетней давности. А эти дома строились позже, но жаворонков всё ещё боялись, — Иван подошёл ещё. — Мне принадлежит весь четвёртый этаж.

Вова и Катя обменялись взглядами. Троица вошла внутрь и поднялась по широкой лестнице. На третьем этаже им попался человек лет двадцати пяти на вид. Иван подскочил к нему.

— Простите, — возбуждённо начал он. — Вы меня знаете? Вы здесь живёте? Как попасть в квартиру?

— Для начала, в какую? — сказал человек.

— Я живу на четвёртом этаже.

— Хм… Четвёртый уже давно не обживается. Если вы не знаете, то в нашем доме уже давно отменили ключную систему и поставили магическую огненную, как и везде.

— Кроме нашего, — грустно усмехнулась Катя. Иван дал бы зуб, что если бы Вова не жил с ней в одной квартире и не был знаком с её семьёй, то точно бы захохотал — он ведь любит немного позлорадствовать.

— Что за новая система? — осведомился Иван.

— Это когда хозяин квартиры, — говорила девушка, — должен сказать свою фамилию. Если это он, то входная дверь ему откроется, а если нет… Ты же лучше меня знаешь, Вань, что огонь распознаёт ложь и опаляет человека. Если он ломится в дверь — его обжигает сильнее.

Иван почувствовал липкий страх. Старый добрый огонь в своём репертуаре. Вова же усмехнулся.

— А вы меня знаете? — спросил Иван жильца дома.

— Послушайте, — сказал тот. — Мне мусор надо выносить…

— Дайте, — сказал Володя и, подлетев к нему, отобрал чёрный мешок, подбежал к окну, открыл, что-то прошептал, наклонившись к мешку, кинул его, и мусор сгорел в полёте.

— О, смотрю, вы маги! Надо было тоже пойти учиться после девятого класса, жить было бы проще. Ладно, — сказал привередливый житель дома. — Спасибо. Но я в первый раз вижу вас всех.

— Как! — недоумевала Катя, показывая на своего спутника. — И Ваню?

Житель пожал плечами.

— А когда вы здесь поселились? — спросил Иван.

— Да совсем недавно, буквально пару недель назад.

— Тогда понятно. А вы не знаете, другие ваши соседи здесь давно живут?

Прохожий снова пожал плечами и ушёл к себе. Иван, а за ним и его спутники побежали наверх. На четвёртом этаже стояла железная дверь, по периметру которой горело пламя. Иван отошёл подальше и, охваченный страхом, крикнул:

— Тишков.

Огонь исчез.

— Если что, — сказала Катя, — я могу его потушить.

— А когда он вновь вернётся? — поинтересовался у неё Володя.

— Как только мы снова закроем дверь.

Все трое зашли внутрь.

— Я здесь был, — вдруг сказал Иван. — Тут всё так знакомо…