Иван поднялся с дивана и с надеждой взглянул уже на короля. С этой минуты друга надо искать в нём. Ивану даже показалось, что ему ничего не грозит.

— Мне вот интересно, — рассуждал Александр. — А почему же вы стёрли человеку память? В чём причина?

— Не могу сказать, ваше величество.

— Это тайна, — усмехнулся Иван.

— Послушай, — король обратился к нему. — А ты хоть знаешь, что твоя родина — это Борсия?

— Да, — Иван почувствовал стыд.

— Этого, наверное, мало, чтобы ты перешёл на нашу сторону? Виктор, как такой преданный Борсии гвардеец вдруг превратился в шпиона? Вы ведь стёрли ему память.

— Так вот, — отвечал Виктор. — Вот он и не помнит ничего.

— А почему же ему не напомнить? Нельзя. Вот знать бы в чём причина…

«Сам виноват», — подумал гвардеец.

— Ладно, — продолжал Александр. — Если нельзя ему рассказать всё, так напомним ему хотя бы, какой он был патриот и почему так… Я же даже сам не знаю, с чего он был таким ярым противником Керилана.

Эти слова короля удивили Ваню, и он вопросительно взглянул на Виктора. Тот ответил кивком.

— Ну хорошо, — сказал он. — Действительно, это я бы мог ему рассказать.

— Конечно, могли! — воскликнул король. — Помните, когда я пришёл к вам в тюрьму, вы заявили, что не собираетесь возвращать Тишкову память и даже не назвали причину забвения. И я-то вам говорил, что он найдёт нас с вами, а я расскажу Ивану, кто он такой.

Вскоре он приезжает к нам из Керилана в роли перебежчика. Тогда, наверное, не я один понимал, какие это «перебежчики», но не было доказательств. И среди этих людей оказался Иван. Я не хотел, чтобы такой воин, а теперь ещё и моложе на двадцать лет, был за врага, и я поведал ему чьих рук это забвение. Вы, Виктор, смылись в Турдистаб, погеройствовали там и вернулись сюда не гвардейцем, а богатым купцом.

Однако ни слова вы бедному Ивану, даже не знающему, кто он такой, не говорите! И вот у меня наконец появляются доказательства его шпионажа, и у вас, Виктор, есть только один путь спасти близкого друга — рассказать нам не о причине забвения, которую вы так оберегаете, а о причине его ненависти к Керилану, если такая имелась.

— Да, — сказал Виктор, заваливаясь в своё кресло. — Такая имелась.

Гости сели за стол.

— В чём же она? — требовательно спросил Иван. — Мне же было тридцать шесть лет!

— Да, это хороший способ ещё и стать моложе. Теперь я расскажу тебе твою давнюю историю, но не затрагивая забвения.

— Почему вы сказали, что кроме вас у меня никого не было? Это правда?

— Да. И это стало частью этой истории. Мне уже сорок три, у меня взрослые дочери. Но когда мы познакомились, я жил у своих родителей, только что переехавших в город.

— Да, я помню, — вставил король. — Вы же родом из посёлка Щучьего, что под Доброградом.

— Совершенно верно, — подтвердил Виктор. — Так вот. Мне в то время было двадцать лет, я как раз собирался жениться на Виолетте.

— Маме Кати! — воскликнул Ваня.

— Да. Но был у меня учитель, человек уже в возрасте.

— Чему же он вас учил? — поинтересовался Александр.

— Сначала только гитаре — это было моё хобби, моя отдушина от серых будней, — а потом и многим магическим секретам. Звали его Николай Тишков. Это был твой отец.

Иван был поражён.

— Он всю жизнь работал в службах безопасности, — продолжал Виктор. — Начинал лет сорок назад, ещё при вашем покойном отце, ваше величество, Александре I, — король учтиво кивнул. — Потом он пошёл на Доброградскую Фабрику Переработки Магических Отходов (ДФПМО). Постепенно с обычных инструментов индустрия ведь переходила на магию, так как это единственный способ действительно находить отходам вторичное применение или избавляться от них. Он осваивал новый инструментарий вместе со всем предприятием. В общем, Иван, надеюсь, у тебя всплывёт в памяти, что отец твой занимался полезной работой. А под конец жизни он стал учить людей музыке и волшебству. Ты, по твоим собственным словам, всю жизнь воспитывался матерью в квартире на окраине Доброграда.

— А как мы познакомились? — спросил Иван.

— Как-то я пришёл к твоему отцу на урок магии воды. Я ещё тогда только собирался поступать в гвардию простым мечником. Твой отец занимался со мной на квартире у своего друга. Я ждал пять, десять минут. Наконец мне наскучило, а рядом сидел парень. Я решил, что это ещё один ученик. Оказалось, это был сын учителя, Иван Тишков. Мы разговорились немного. Уже плохо помню о чём, о каких-то простых вещах. Но учителя всё не было. Он опаздывал уже на час, на два. Мы забеспокоились и вышли на улицу, затем прошли до ближайшего разъезда и увидели толпу.

Хочу тут вставить такой момент, что в те времена с Кериланом шла настоящая холодная война, противостояние было намного более явным, чем когда-либо.

— Это точно, — усмехнулся король.

— Да, — продолжал Виктор. — Мы подошли к скопившимся посреди дороги и спросили, что случилось. Оказывается, были найдены два трупа. Твоя мать, Евгения Тишкова, пошла за тобой и встретила мужа, возвращавшегося из магазина. А кериланцы, действующие по приказу своих властей, напали на них и начали допрашивать про какое-то расследование, которое ваш отец, ваше величество, доверил отцу Вани. Это происходило в ранних сумерках на пустынной дороге. Твои родители ничего им не выдали, и их обоих задушили самосвязывающей верёвкой… по приказу Керилана, руками кериланцев.

По телу Ивана прошла дрожь. Он вспомнил, как будучи ещё более молодым чем сейчас, ревел посреди улицы над телами родителей.

— Я помню, — сказал он, содрогаясь. — Мерзкие убийцы уничтожили меня, убив маму и папу…

— Да уж! — произнёс Александр. — Я и сам не знал этого. Соболезную.

— Спасибо, — вздохнул Иван.

Виктор почему-то с презрением посмотрел на короля, но затем продолжал:

— Когда мы после похорон вернулись в твою квартиру, то обнаружили, что туда проникли и перевернули там всё что можно. Они искали следы того расследования, из-за которого умерли твои родители.

— А с чего вы взяли, — спросил король, — что это были те же люди?

— Может быть, и не те, — отвечал Виктор. — Но мы нашли там случайно оставленный значок — синее пламя на красном фоне. Когда мы уже работали в гвардии, оказалось, что этот знак принадлежит огненному роду войск Керилана.

— А что было дальше? — спросил Ваня.

— Дальше ты остался жить у меня. По законам того времени, лицо, не достигшее восемнадцати лет, не имело права проживать одно. Мы начали сдавать твоё жильё, а ты на два года до совершеннолетия остался жить у меня под моей фамилией как мой брат.

— Оказывается, — сказал, смеясь, король, — вы оба уже тогда нарушали законы?

— Что это значит? — удивлённо проговорил Иван.

— Мы с тобой, — сказал Виктор, — когда работали в гвардии, то хамили неправым, но старшим по званию, то на работу опаздывали, то ты экстримом занимался. Были те ещё времена!

Так вот. В том же году у нас с Виолеттой родилась Оксана. С моей женой вы мало общались. Через два года ты пошёл в гвардию с целью узнать, почему убили твоих родителей, и стал жить наконец у себя.

— И как? — спросил Иван. — Узнал?

— Только через десять лет.

Иван ахнул.

— Через десять лет, — продолжал Виктор, — его величество заслал нас в глубинку Керилана, и там мы нашли трёх братьев, которые и убили твоих родителей. Оказалось, что расследование, которым секретно занимались твои мать и отец было связано с тайной скелета грифоносфинкса.

— Как? — воскликнул король. — Он знал?!

— Оба знали, потому и погибли. Скелет не нашли, они унесли эту тайну в могилу, не успев ни сказать королю, ни сдать информацию Керилану.

А нам даже не пришлось мстить за твоих родителей. В жизни получилось всё не так романтично, как ты себе представлял: никакой изощрённой мести — всё сложилось гораздо прозаичнее. Двое братьев в тот же день повесились из-за неразделённой любви к одной уже замужней женщине, а третий брат, узнав про них, слёг с инфарктом и через три дня умер. Он-то и рассказал нам всё — и про скелет, и про своих братьев.