Всю долгую дорогу я молчала, впрочем, как и мои сопровождающие. Вышли мы в незнакомом мне квартале, хотя ни один квартал этого города не был мне знаком настолько, чтобы мимолетный взгляд по сторонам, пока меня вели в сторону мрачного особняка в готическом стиле, дал мне четкое понятие, где я нахожусь. Фиби поприветствовала привратника, отворившего дверь, так, что стало ясно — здесь она бывает часто. Пиявка больно схватила меня повыше локтя и потащила сквозь богато украшенный холл к широкой лестнице, которая вела на второй этаж.

Даже мимолетного взгляда по сторонам хватило чтобы понять, что дом необитаем. Кроме слуги, что открыл дверь и моих сопровождающих в доме не было никого. Пыль, закрытая чехлами мебель, спущенная люстра, мерцающая в неярком свете свечей радужными гранями хрустальных камушков, все это только подтверждало мои догадки. Упыриха тащила меня цедя сквозь зубы ругательства, на которые я не обращала никакого внимания, лихорадочно соображая, во-первых, куда она меня тащит, во-вторых, как мне выпутаться из этой передряги.

Ну «во-первых» решилось довольно быстро, минуя второй и даже третий этажи, клыкастая сучка приволокла меня на самую верхотуру, оставляя синяки на руке и мучая мои уши базарной бранью. Под самой крышей был чердак, пустой, там не было привычного хлама, поломанной мебели, зато в избытке пыли. Вампирша сразу начала чихать, сотрясаясь и распыляя по периметру слюни и другие малоприятные жидкости.

— Будешь сидеть здесь, — пару раз чихнув сказала мне Фиби, — и без глупостей, подстилка. А как только тебя прокапают за ненадобностью, Максик снова будет мой.

— Очень в этом сомневаюсь, машина по производству мокроты, — ответила я. Она замахнулась, но за мгновение до удара, скривилась и отступила, закрывая за собой дверь и прокручивая ключ с той стороны. Когда цоканье острых каблучков по паркету стихло, я осмотрелась более внимательно. Довольно большое закрытое помещение и всего один источник света, круглое окошко, практически под самой треугольной крышей. На всякий случай я подергала дверь, хотя прекрасно понимала насколько это всё бесполезно.

Отчаиваться было не в моем характере, поэтому я по возможности удобно расположилась в углу, самом дальнем от входа и стала лихорадочно соображать, пытаясь найти выход из сложившейся пока не в мою пользу ситуации. К сожалению, я не была «прелесть какой дурочкой» и осознавала, что пока Максимилиан гоняется за предателем связаться с ним бабуле, опять же если она этого захочет, а то обрадуется устранению помехи, будет крайне проблематично. Радовало одно — Валисса была не при чем, и изумление её было искреннее и угрожать Фи…чегот-то там, ей бы не стала, пусть и завуалированно, через меня. Я нетерпеливо поерзала, на полу было неудобно, спина и задница затекли, а умные мысли так и не посетили мою голову.

…Напряжение было такой силы, что я подскакивала от любого шороха или звука, но те были слишком далеки и я успокаивалась, ровно до того момента, пока вновь не слышала что-то подозрительное. В такой нервотрепке прошел весь день, солнечный свет постепенно погас, сменившись сумерками, а затем ночное светило заменило дневное, черная ночь звездным покрывалом накрыла небо, которое мне было видно через пыльное окно. За целый день ко мне ни разу никто не зашел, не отвели в уборную, не принесли еды. С чем это было связанно — непонятно, но для меня, непоседливой егозы, самой ужасной пыткой была — пытка ожиданием. На экзамены, защиту или на пример на собеседования, я всегда шагала первой, и не потому, что лучше всех была готова, а потому, что ненавидела ждать.

В чувствах я тоже всегда признавалась первая, потому как мне были чужды эти скачки с бубном вокруг кх…м, скажем так, мужского эго. Если предмет моих воздыханий отвечал на мои чувства — хорошо, нет — свободен. Я не понимаю, зачем терять огромное количество времени на человека, которому ты не интересна сразу, стараясь продемонстрировать ему всю себя с лучшего бока, авось с этого ракурса он рассмотрит кака я богиня. Если… Нет, не если! Когда, я выпутаюсь из этих неприятностей, то откровенно поговорю с Максом. Моё желание покинуть Визард наткнулось на невольную преграду в его лице, он стал мне дорог за столь короткий срок, что прагматику во мне очень нужны были гарантии. Пусть не письменные, это уж через чур, но по крайне мере, на словах я должна понять, что он ожидает от наших отношений, и совпадают ли наши ожидания.

Вот так перескакивая с мысли на мысль, в метаниях разума и прошёл мой день, не выдержав, я сходила в кустики, точнее в уголок, стараясь делать всё максимально быстро, вот это был бы номер, если бы в тот самый момент на чердаке появились бы гости, но слава тебе, Господи, всё прошло без эксцессов, и я вновь расположилась на облюбованном мною месте.

Впрочем, долго сидеть мне не пришлось, сначала я услышала тихий стук, потом скрип и сквозь открытое окно просунулась голова в плотно прилегающих гогглах и черном капюшоне.

— Лови, — произнес немного знакомый голос и мне бросили снятые окулусы, практически в руки. При таком тусклом свете рассмотреть кто на половину торчит в окошке было сложно, но напялив очечки, явный артефакт ночного видения, я смогла рассмотреть знакомые, тонкие черты лица.

— Валисса, — очумела я, переходя на фальцет, — какого черта….

— Ты еще громче не можешь вопить, — за дело наехала на меня бабка любовника, — вниз по улице не расслышали твою ругань. Короче, на… — она скинула конец веревки, с несколькими завязанными узлами и петлей на конце. — Просунь ногу, ту, что сильнее и крепко возьмись за узлы. Я тебя вытащу.

Немедля, но внутренне офигевая, я сделала как она сказала, предварительно отстегнув юбку, оставшись в чулках и шортах-панталончиках, все равно обилие ткани мне будет мешать. Когда я кивнула, Валисса не торопясь без резких рывков, плавненько, словно она каждый день занимается в спелео кружке, поднимала меня к заветному окошку. Никогда не думала, что удержать себя на одной ноге, так сложно, мышцы сводила от напряжения, и даже то, что я старалась распространить нагрузку крепко держась за веревку руками, помогало мне слабо. Когда мои пальцы докоснулись оконного проема и вампирша втянула меня в него, я с облегчением выдохнула.

Затем таясь в тени, осторожно шагая по покатой черепице нескольких смежных крыш, мы всё дальше уходили от того дома, где меня держали подельники Фибутиции. Оглянувшись назад, словно она что-то услышала, а может так и есть, бабуля Лигару, хотя язык спотыкался о зубы на слове «бабуля», шикнула на меня, дернула на себя, практически вырвав многострадальную руку из сустава и практически взяв на руки, понеслась по крышам, уже без боязни быть обнаруженной, перепрыгивая огромные расстояния. Я ошалело болталась на костлявом плече с виду хрупкой женщины, теряя остатки рассудка от происходящего. Оглянувшись назад на столько, на сколько мне позволяло мое положение, я увидела яркий свет предположительно из того здания, где меня держали.

— Не волнуйся, — сказала бабуля, похлопав меня по попавшемуся под руку заду, — Дитрих задержит их ненадолго. А больше нам и не надо. — Она добежала до невысокой постройки и прыгнула без предупреждения, и пусть домик был одноэтажным, мои зубы от удара клацнули, сотрясая мозг. Поставив меня на землю, эта вампирская Никита свистнула, засунув два пальца в рот и из-за поворота нарисовалась длиннющая машина типа «лимузин», не останавливаясь распахнулась дверь и меня словно зайку, которого бросила хозяйка _- неприятно ощущать себя тряпичной куколкой, зашвырнули в автомобиль.

— Как вы меня нашли? — спросила я.

— Пф, — отреагировала Валисса, — я пристегнула этой швали следящую булавку. Можно подумать, она провела меня своим появлением. Да Макс расплевался с этой шлюхой и чтобы она ни делала, не видать ей ни одного из Лигару.

— Ни одного? Она что, претендует не на одного? На нескольких?

— Не так давно стали ходить слухи, что Тари Феликса ушла за грань не сама, ей сердечно помогли. И доказательств нет, но подозрения — да. Я не в восторге от тебя, человечка, но внук не просто так привел тебя под защиту моего дома, помимо того, что я его единственная живая родственница, именно я научила его всему тому, что он знает.