Никогда не любила пассивную роль в сексе, а уж в таком, когда партнера хочется отблагодарить за доставленное удовольствие тем более, поэтому я потребовала, чтобы мы сошли на берег и отправились наконец-то в кровать. Хоть ванна и вмещала нас, она была круглой и совершенно неудобной. Оставляя мокрые следы, кое-как замотавшись в большие полотенца, беспрерывно останавливаясь чтобы целоваться и трогать друг друга на недолгом пути, уверена, на более удобное ложе. Он так мял мою попку, что я не выдержала и запрыгнула к нему на руки, не прерывая страстного поцелуя, меж ног его твердость дарила мне новые, ни с чем не сравнимые ощущения.

Место соединения наших тел так пульсировало и полыхало от нерастраченной страсти, что терпеть больше я не могла и практически зарычав, взбрыкнула и повалила его на кровать, беря, в буквальном смысле инициативу в свои руки, и пристраиваясь сверху. Направив твердый, гладкий ствол туда, где его сильно заждались (в себя), я на несколько мгновений закрыла глаза, откинувшись назад и замерла, впитывая невероятные ощущения наполненности и правильности происходящего. А затем стала двигаться, сначала медленно, внимательно наблюдая за реакцией вампира, а затем быстрее, срываясь в полет и наслаждаясь скачкой уже в полную. Он пытался несколько раз поменять позу, но в этот раз я хотела только так, доминировать, быть всадницей, хотела, чтобы он излился внутрь. И когда сильные пальцы приподняли мои бедра, нанизывая меня еще глубже, чтобы последние толчки были слаще и сильнее я откинулась на широкую грудь мужчины и попросила его кончить в меня.

Не прошло и нескольких секунд, как с громким рыком Макс кончил, насаживая меня на всю немалую длину, и в тот момент, когда его зрение немного прояснилось, я перебросила все еще влажные волосы на одно плечо, подставляя место соединения плеча и шеи для укуса.

— Нет, — ответил он.

— Я хочу, — сказала я и с нажимом провела по бьющейся в припадке венке. Его и без того почти белые глаза вспыхнули как драгоценность и с величайшей осторожностью он погрузил свои клыки вызвав мимолетную вспышку боли, обернувшуюся блаженством. Сделав несколько глотков, он вытащил клыки и стал зализывать место укуса, посылая волны возбуждения, по-моему, не остывшему от экстаза телу. Он так и не вышел из меня и был всё еще твердым, что само собой означало продолжение банкета, перевернув меня на спину предварительно подложив под поясницу подушку, теперь он, а не наоборот, с выражением победителя насаживал меня, погружаясь под таким интересным и необычным углом, и затрагивая такие точки, о существовании которых я раньше и не предполагала вампир довел меня до сокрушительного финала. Через несколько толчков он капитулировал сам, вонзаясь глубже и мощнее.

Он аккуратно вышел и обтер меня влажным углом полотенца, целуя мои сомкнутые веки и распухшие от поцелуев губы. Мы заснули в объятиях друг друга, не размыкая наших рук, словно сиамские близнецы, обреченные вечно быть вместе.

Солнечный зайчик прыгал по мебели, словно за ним гонится настоящая лисица, и косому нужно запутать следы. Я лениво потянулась и нехотя открыла глаза, не желая просыпаться, и размыкать теплые, уютные вампирские объятия и наткнулась на сосредоточенный взгляд бриллиантовых глаз.

— Я мог бы любоваться тобой вечность, у тебя такая богатая мимика, но во сне сложно прочесть то, о чем тебе думается. Хотел бы я знать, что тебе видеться в дреме, — хриплым со сна голосом проговорил Максимилиан, заправляя мою всклокоченную прядь за ухо.

— Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, ты не имеешь права считать себя одиноким, — процитировала я любимую актрису*. А потом сама потянулась к губам упыря.

О, какой же это был поцелуй, сладкий, нежный, наполненный негой и утренней ленцой, без неистовой страсти, но многообещающий и будящий желание. Чуткие пальцы пробежались по шее, спустились на ключицы, ласково очертили полушария грудей и сосредоточились на сморщенных камушках сосков, вызывая своими движениями стон. В паху моментально возникла горькая тяжесть, всего пара движений, а я уже влажная и безотказная. Никто и никогда так на меня не действовал.

Тем временем, вампир перевернул меня на спину, и пробежавшись от шеи до пупка, острыми, жалящими поцелуями, прихватывая чувствительную кожу острыми клыками, зализывая мелкие царапины, всасывая кожу до мелких розовых пятнышек, развел ноги. Я даже смутилась, так долго, и с таким плотоядным выражением лица он изучал нежные лепестки, покрытые влагой желания, я попыталась свести ноги, но он не дал:

— Ты прекрасна, — сказал он хрипло, едва совладав собой и припал к розовым губкам. Едва его язык прошелся по горошине клитора, я забилась в экстазе. Меня невероятно завело его неподдельное восхищение в голосе, а умелый язык и острые зубы, которыми он прикусывал нежную плоть спустили курок удовольствия. Не церемонясь, он ввел в меня, всё еще содрогающуюся в спазмах палец, затем другой, поймал непрекращающийся ритм порочного движения рта и вновь довел меня до исступления. Неистовство и безумие, картинки, вспышки, темнота и вновь яркий, ослепляющий свет, всё это проносилось пред моими закрытыми глазами, как звездный дождь перед увлеченным астрономом.

Я стонала, не в силах кричать, а когда его твердый и горячий член заменил дарящие наслаждение пальцы, я всё-таки не сдержалась. Громко, вторя ему и повторяя имя любовника, как заклинание шаман, я оглушала номер скромной гостиницы своими несдержанными воплями, хорошо, что еще вчера я узнала об звуковом куполе, иначе пред соседями, на завтраке, было бы очень стыдно. В третий раз я достигла финишной черты вместе с упырем. Пронзая меня в неистовом ритме, он просунул руку меж нашими телами и чувствительно приласкал пульсирующий узелок страсти, вознося на вершину, догоняя меня в несколько резких и глубоких толчков, и изливаясь мне на живот.

Кажется я вновь задремала, когда почувствовала, как Макс берет меня на руки и несет, кажется в ванную комнату. Аккуратно спустив меня в едва наполненную теплой, ароматной водой мраморную чашу, он стал нежными движениями намыливать мне кожу, принося облегчение, пылающему от непогашенной еще страсти, телу. Прохладная вода и осторожные касания нежных рук не разбудили вновь пламя — остудили и потушили горящее в лихорадке тело, но не оставили за собой тлен и пепел.

— Я бы хотела прояснить пару моментов, Максимилиан Лигару, — придя немного в себя начала я непростой разговор. — То, как ты повел себя в переулке за клубом больно ранило меня. Твое пренебрежение моей безопасностью и твоя самоуверенность могли стоить мне жизни. А даже если бы и не стоили, не так должен обращаться вампир со своей Тари. Мне было страшно и больно.

— Я знаю, Лера, — ответил он, — я искренне прошу у тебя прощения, я не привык к хрупкости людей и был уверен, что у меня всё под контролем. Этого более не повториться.

— Да. Не повториться, — подтвердила я. И Дракула понял, что я имела ввиду. Как говорила моя бабушка — всегда давай второй шанс, и никогда не давай третий.

После, мы неспеша оделись, за ночь нашу одежду почистили, и хоть она была потрепана, всё же огромным плюсом было то, что всё было моим и в пору, а вот великолепный жилет и рубашка упыря сели, и он с огромным трудом застигнул петли. Его предупреждали, что на магическую чистку натуральные, дорогие ткани могут отреагировать непредсказуемо, и вот вам результат. Поворчав, этот модник, со скрипом натянувший свои стильные шмотки, подхватил меня под руку, и мы отправились на завтрак.

Кафе располагалось рядом с небольшим магазином готового платья, и только поэтому мы не остались завтракать в гостинице, из столовой которой по всему холлу разносились сногсшибательные запахи свежезаваренного кофе и аппетитной сдобы. Я заказала яичницу с помидорами и кофе, ностальгируя о субботнем утре дома, а Макс набрал столько еды, что казалось и без того с трудом удерживающие напор петли все же капитулируют пред неравным по силе противником, но нет, они вполне себе справились, а уже когда этот саблезубый упырь замахнулся на бережно хранимую мной обжаренную помидорину с моей тарелки, я угрожающе схватила нож, направила его в сторону захватчика и как король-чародей Ангмара**прошипела: