Когда я вышла из каюты, Максисмилиан уже надел конструкцию на себя, на наши легкие и малогабаритные рюкзаки он был похож мало, но спрашивать подробности я не хотела, было страшно узнать, что это например экспериментальная модель или вообще его разработка. Он притянул меня к себе, проверил лямки рюкзака, застегнул оставшиеся три пуговицы на куртке, обжигая в вырезе обнаженную кожу, протянул мне гогглы на прочном кожаном ремешке и шапку, как у нас их называют гондошку — от дождя и мокрого снега, зато уши закрыты. Вместе мы подошли к люку, я заметно тряслась, он же был спокоен и собран.

— Пора, — громко сказал он, открывая люк, длинным рычажком, — промедлим немного — или врежемся в горы, или парашют не успеет раскрыться, сейчас мы на критически минимальной высоте. Держись за меня как можно крепче, я не нашел чем тебя пристегнуть.

Ветер трепал одежду и пряди волос — злой, ледяной, порывистый.

— Хорошо, — сказала я, повиснув на нем как коала на эвкалипте.

Телом я чувствовала упругие, сильные мышцы и черт подери, неоспоримое доказательство того, что этот адреналиновый маньяк смерти не боится, а думает о кое-чем другом. Я наклонилась сказать ему пару ласковых, а тот, разгадав моё желание подвинулся поближе и подавшись всем телом — поцеловал. Сладко, напористо, покусывая губы, врываясь в рот языком, раня неосторожными клыками. Его руки шарили по моему телу, голова моя закружилась от удовольствия, я ответила на поцелуй, и он…

Прыгнул.

Вот же упырь!

*Анна Автрийская, супруга Людовика XIII, подарила в знак благосклонности свои подвески герцогу Бекингему, о чем рассказал в своем романе А. Дюма.

Спустя всего мгновение, когда мне казалось, что ветром шапку сорвет с головы, Дракула дернул, ну или нажал какой-то рычажок на парашютном снаряжении. Сначала ничего не происходило, и за несколько секунд моё бурное воображение уже успело нарисовать картинку того, как я усилено машу руками, стараясь изобразить птичку. Хотя если я и была сейчас какой-то птицей — то только киви*, такая же тяжеловесная и бескрылая. И как только этот бред промелькнул в моем воспалённом мозгу, меня рвануло наверх так сильно, что мои ногти с мерзким звуком проскрипели по кожаной куртке Макса, вызывая у меня ассоциацию с окном и пенопластом, отрывая руки от его твердого тела. Если бы Лигару не держал меня крепко за талию, я бы на собственной шкуре испытала, что чувствовал Икар, слишком близко приблизившись к солнцу.

Шею заломило, от резкой смены угла, зубы клацнули, а ноги безвольно болтались над бездной, но по крайней мере полет, точнее падение, ощутимо замедлилось, и я смогла услышать, что, говорит мне упырь, приблизив губы к моему уху:

— Ноги согни в коленях, постарайся спружинить, я тебя поддержу, но на прямых ногах можешь сильно удариться…

Я закивала, с парашютом я не прыгала ни разу, Кари пыталась меня как-то затащить, но я была категорична в этом вопросе, и она отстала, поэтому за любой совет была благодарна. Совершенно разные мысли сменяли одна — другую во время падения, но так быстро и бескомпромиссно, словно их выдувал стремительный ветер. Руки вампира крепко прижимали меня к себе, одной рукой он держал меня за талию, другую мягко подхватил под попку, наверное для того, чтобы отдача от удара не была слишком сильной.

Приземление было на удивление мягким, меня, конечно, тряхнуло, но я совершенно не успела отреагировать, ноги согнула так, как и сказал упырь, а толстая каучуковая подошва и разношенная кожа поспособствовали аккуратной посадке. Макс отрезал рюкзак и споро стал сворачивать купол, перематывая его стропами, словно диверсант, скрывая следы нашего приземления.

— Я не знаю есть ли здесь жилье, — ответил он на мой немой вопрос, — а из этого материала вполне может выйти непромокаемая палатка. — Ничего себе какая предусмотрительность, прям десантник-любитель, да мы вообще парочка не промах, я съестными припасами озаботилась, а он тем, где мы их будем есть. Красотища.

— В какую сторону пойдем? — спросила я. — Мыслей, где мы, не появилось?

— Появились, но боюсь новости не очень радостные, скорее всего мы на границе с Йоморе, миром магов. И, по правде говоря, я не знаю точно с какой мы стороны находимся, — негромко ответил он. — Боюсь если нас обнаружат на территории другого государства ни к чему хорошему это не приведет, поэтому нам как можно быстрее нужно оказаться вооон в том лесочке, видишь?

— Вижу, — буркнула я.

Из истории становления этого мира я знала, что вампиры и маги ладили лишь условно, они будто США и СССР, а сейчас и Россия, устраивали вечные гонки вооружений, поддерживали статус холодной войны, при этом дружелюбно скаля зубы на официальных встречах и старались произвести на людей впечатление получше, дабы перетянуть тех себе в союзники. Короче мерялись пи… Иногда это пи было длиннее у вампиров, иногда у магов, именно так и сохранялся хрупкий худой мир, который все же лучше, чем добрая война.

Ту зеленую полоску, которую Дракула показал мне в самом начале представив лесом, я нормально рассмотрела лишь часа через три безостановочного пути. Пока солнце не было в зените, можно было идти не напрягаясь, но то, что климат здесь другой и через несколько часов здесь будет пекло было неоспоримым фактом. Я обрадовала упыря парой бананов, а он меня флягой с водой, от которой отчетливо несло виски, но я не жаловалась.

После полудня он предложил мне отдохнуть:

— Не думаю, что это разумная идея, я пока совсем не уставшая и могу идти еще долго, уж лучше пройти как можно большее расстояние, ты не находишь?

— Нахожу и просто поражен твоей разумностью, не ожидал, право слово, но все же ты человечка, запас твоих сил подойдет к концу много быстрее моего.

— Не буду даже спорить, я представить себе не могу лимит твоей силы. По твоим прикидкам долго ли нам идти до леса? — спросила я. Мне хотелось более разумно тратить свою энергию.

— Если не сбавим темп, то раннему вечеру точно дойдем, — последовал ответ. Максимилиан давно забрал мой рюкзак, и я топала налегке, что значительно упрощало мою задачу, даже куртку и ту, он повязал к парашюту.

— А ты близко знал предателя? — спросила я вампира, когда солнце стало клониться за горизонт. До этого говорить совсем не хотелось, у каждого из нас были свои мысли, которые хотелось обдумать, да и молчать нам было комфортно.

— Лера, я был знаком близко со всеми на этом судне. Я лично отбирал их в свою команду. Фактически это не просто дирижабль Лигару, это мой аэростат. И то, что среди моих людей оказался предатель заставляет меня задуматься как сильно противник проник вглубь клана, — в его словах я слышала горечь, он не просто скорбел, он был раздавлен и я оставила эту тему, не желая расстраивать его еще сильнее. На меня совершенно внезапно, каменным водопадом обрушилась усталость, и говорить мне резко расхотелось. Вообще.

Наверное, захлопнуть рот надо было раньше, потому, как только я это сделала, буквально через пару минут из-за пригорка буквально бросившись мне в лицо показался лес. Довольно густой, со странными деревьями, незнакомыми кустарниками и мягким пологом изумрудно-зеленой травки. Протоптанных дорожек не было, но пахло изумительно: свежестью, влажным мхом, какими-то незнакомыми цветами. Когда Максимилиан стал доставать из сумки карту и компас, я, не дожидаясь отмашки к отдыху, плюхнулась на травку, с блаженством вытянув ноги. Он недолго, но очень тщательно производил какие-то вычисления, царапая выданным мной карандашом по плотной бумаге дорожной карты цифры и знаки, а потом, видимо решив сложную задачку, клыкасто улыбнулся.

— Мы не так далеко от Перта. Это в пяти часах езды на поезде до столицы. Но идти придется около полутора суток, это с ночёвкой. Надо подальше углубиться в лес и устраиваться на ночлег.

— А ты не боишься диких зверей, ну там медведей или пум, кто тут у вас ещё водится?