— Часто ты сюда ходишь? — Саша, видимо, тоже как-то успокоился, но вглядываясь в его лицо, не могу понять его эмоций. То ли безразличие, отстраненность, то ли задумчивость, спокойствие.

— Сейчас не хожу. А в школьное время было любимым местом.

— Где ты училась? — Один из уголков губ приподнимается, я снова обращаю взор на город.

— В гимназии имени Ткачева [Примеч. автора: название выдумано, любые совпадения случайны]. А ты?

— Что? — Усмехнулся. — В Ткачевке? Там же дети богатеньких учатся.

— Типа того, — тихо говорю я, качаю головой.

Кажется, его это удивило. Может, стоило соврать? Не люблю говорить о денежном положении моей семьи. Мы не так уж богаты, как некоторые, но отличаемся от большинства. Да, и не самые лучшие воспоминания о школьных временах, особенно девятый-десятый класс.

— Намек понял, — задумчиво вздыхает. — Значит, ты можешь позволить себе хоть десять тостеров?

Смеюсь, оборачиваясь снова к нему (он явно озадачен, хотя пытается казаться равнодушным):

— Зачем мне десять тостеров?

Пожимает плечами, улыбается. Но как-то не искренне, смотрит на меня, но поглощен какой-то своей мыслью. Приподнимаю бровь, задавая вопрос без слов: «Что не так?».

— Ты не очень похожа на мажорку, — поправляет волосы назад, которые упали на лоб. Еще сильнее смеюсь, отрывая голову от колен.

— Для меня это комплимент.

— На другое я и не рассчитывал.

— И как же должна себя вести мажорка? Наверняка, ты их много встречал.

— Я встречал только фальшивок, которые строят из себя невесть что, а сами ничего не стоят. Да и за душой ни один долг перед квартиросъемщиком.

Я опускаю глаза, не понимая собственных чувств. Стереотипы о людях с более крупным бюджетом, чем у среднестатистического человека, стереотипы о людях, которые согласны на случайную связь с незнакомым человеком. Есть что-то между нами общее, возможно, и на него давит общество.

— Не принимай на свой счет, ты не похожа ни на мажорок, ни на фальшивых мажорок, — он приподнимает мою голову за подбородок.

Похожа, не похожа. Все равно теперь я могу отнести себя к обоим типам людей по стереотипам. Чем же я лучше? И если я не похожа, почему тогда оказалась в такой ситуации? Он убирает руку, а я решаю перевести тему, точнее, вернуться к той, на которой остановились. Но я не успеваю задать встречный вопрос.

— И как в этой школе? — Говорит он. — Золотые парты, учителя-роботы?

— Злые дети, — усмехаюсь.

— Да? — Саша пододвигается чуть ближе, а я смотрю на то, как садится солнце. — Прям все?

— Большинство. Там борьба не на шутку. Если не строишь амбициозных целей и не получаешь все независимо от средств, то становишься изгоем.

— В принципе типичная школа.

Сжимаю губы в линию. Я не была ни по какую сторону: ни на стороне изгоев, ни на стороне самых популярных и влиятельных, так выразимся, звезд. Кроме последних полутора лет. Тогда я перешла дорогу одному мальчику, который сначала вроде даже нравился мне. Но потом… я не смогла играть по его правилам, и школа превратилась в ад, каждодневное безразличие всех, даже лучшие подруги, с которыми я общалась тогда, отвернулись. Хотели как лучше, а на самом деле их безучастность говорила гораздо больше.

Каждый день я терпела, единственным близким человеком осталась одна девочка, с которой мы ходили на уроки пианино. Я думала, тот парень так издевается надо мной, потому что любит. Но нет, он был просто избалованным мальчишкой, а, гнав таких как я, получал авторитет. И хоть только он был моим недоброжелателем, никто не желал мне помогать и идти против него. Кроме сестры, конечно, но и ей было тяжело дать отпор при всех.

— Нет, не типичная. Издевательства там похлеще.

— Ну, в каждом месте найдутся такие придурки, которые будут терроризировать кого-то. Гормоны.

Только этот террор довел меня до перевода в другую школу в другой стране. Я была жутко напугана.

— Уже не так важно, — вздыхаю. — Уже в прошлом.

Вот солнце и ушло. Мы сидели молча, а в голове проносилось прошлое. Даже если прошлое в прошлом, до сих пор не хочу быть частью этого общества.

После этого мы поболтали еще некоторое время. Атмосфера наладилась, так что ничего не испортилось. Снова вернулась беззаботность общения. Затем я попросила отвезти меня домой. Мы подъехали к моему дому пол одиннадцатого вечера.

Получаю СМС: «Почему ты не отвечаешь на звонки?» От папы, он, оказывается, написал еще час назад, и несколько пропущенных. Черт. Не важно, сколько тебе лет, родители не перестанут следить за тобой, особенно если это мой отец. Открывается дверь машины, поэтому переношу ответ на попозже. Кладу телефон в задний карман джинс после того, как выхожу из автомобиля. Саша не отходит с места, закрывая дверь, подходит ближе. Что-то я немножечко зажата.

— Спасибо за… вечер, — говорю я, слегка нервничая и пытаясь не смотреть ему в глаза. Он наклоняется к моему уху, кладет руку на талию.

— Не торопись, есть предложение получше, — горячее дыхание обдает мою шею.

Теперь я точно прижата к нему и к его машине. Путей отхода нет. Он смотрит мне в глаза, наши губы в одном мгновении от соприкосновения. Я теряюсь и не могу понять, что происходит. Пытаюсь вжаться в машину, но боюсь дальше некуда. Его уголки губ слегка приподняты, явно намекая на что-то. Так, зачем я смотрю на его губы? Его рука поправляет мне волосы за ухо и остается на моей шее. Как же от него веет уверенностью и соблазнительностью. Нервно сглатываю, когда другая его рука медленно спускается к бедру и вновь поднимается, но уже под мое худи. Внутри все переворачивается и сжимается в комок. Так, стоп: вибрация в штанах.

Быстро отстраняюсь от парня, убираю его руки и достаю телефон из кармана. Все еще нервничаю, потому что по ощущениям будто находилась на краю обрыва эти секунды, что длились вечность. И кто же мой спаситель?

— Лора!

Саша отходит на один шаг и недовольно смотрит за происходящим, убрав руки в карманы джинс.

— Привет, дорогая. Извини, наверное, у вас уже поздно, но у меня есть хорошая новость, — радостно тараторит она.

— Все нормально, что случилось? — Искоса бросаю взгляд на Сашу, расчесывая волосы пальцами и пытаясь скрыть ими лицо. Смотрю в пол.

— Я нашла замену Иллариону. Но из-за этого все равно придется перенести на один день, потому что раньше невозможно, этот человек сейчас в Анталии.

— Да ты что! — Данная новость не может не радовать. — Я тебе уже говорила, как сильно ты меня выручаешь?

— Много раз, — смеется. — Не за что, все ради тебя.

— Ты умница, спасибо тебе большое!

— Как твои дела? Надеюсь, ты не спала?

Главное, что я снова не пересплю с этим.

— Нет, все отлично, — на мой ответ Саша ухмыляется. — Я тебе перезвоню, передавай всем пламенный привет.

— Хорошо, Викуль. До связи.

Сбрасываю вызов и глубоко вздыхаю, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Что было вообще? С каких пор я себя не контролирую даже в трезвом состоянии? Те самые гормоны? «Я молчу про секс, но целовалась-то ты когда крайний раз? Всем иногда нужен хороший секс». Нет!

— Это что сейчас было? — Возмущение паром выходит из моих ушей, приподнимаю брови.

— Звонок, — он недоумевающе улыбается и снова пытается подойти ближе.

Я выставляю руки перед собой, упершись в его мощную грудь.

— Нет, что это было?

— В смысле?

— Это, — как всегда красноречива в своих объяснениях.

— Разве не к этому все шло? — как мне надоела эта игра «Вопросом на вопрос».

— Нет!

— Перестань! Только не говори, что ты выдерживаешь какое-нибудь правило трех свиданий. Учитывая, что мы уже спали.

— Стоп, — скрещиваю руки на груди. — Люди что не могут общаться просто так?

— Чем тебе не нравится секс без обязательств? Первым раз вышел неплохим, согласись, — кем он себя возомнил? Еще и неплохим?!

— Тем, что я не сплю без обязательств!

— Да ладно.

— Слушай, это была ошибка, ясно? — Его брови приподнимаются от удивления. — А если тебе некуда засунуть свой член, засунь его себе в задницу.