— Что-то случилось?
— Продуло, наверное, голова тяжелая, шея болит.
— Напомни, пожалуйста, тебе же сорок лет скоро, да? — Наигранно смеюсь ему в трубку, на что слышу его смешок и недолгое затишье. — Шутка, мне очень жаль, — действительно? — Может, помочь чем? Я уже просто около твоего дома, — думал, не откажусь от прогулки с самим мистером сексом? Очень убедительно.
И чем он может мне помочь? Если только купить что-нибудь, целый день лежу дома, а так хочется чего-нибудь вкусненького. С удовольствием съела бы целую плитку шоколада. Или нет, целый торт, да хотя бы несчастную конфетку. Мои запасы кончились еще неделю назад, а моя лень однажды сказала мне: «Пойдешь, когда приспичит». Приспичило, поэтому без зазрений совести перечисляю парню, что я хочу в магазине. «Аленку», шоколадное «Чудо» и сыр. Приходится ему сказать и адрес, что повышает шанс того, что он может прийти в любой момент в саму квартиру. Но ничего, я тоже знаю, где он живет, сразу вызову туда наряд полицейских, если вдруг чего.
Спустя полчаса на всю квартиру раздается звон от дверного звонка. Хмурю брови и надеюсь, он купил все, что я ему сказала, иначе я за себя не ручаюсь, зубы так и сводит от недостатка сахара. Подхожу к двери, стараясь не поворачивать шею. Открываю и вижу его, собственной персоной — мой носильщик сладостей. Пускаю его на порог, но приходится смотреть ему в грудь или на губы даже при приветствии, потому что голову поднимать мне все еще болезненно, а так близко точно невозможно смотреть прямо в лицо.
— Сейчас принесу деньги, — беру пакет из его рук и кидаю на островок на кухне, затем ухожу в спальню.
— Можешь не отдавать, — слышу его голос, пока копаюсь в своей сумке.
Беру деньги и возвращаюсь в маленький коридор. Он рассматривает картину, которая висит на стене, плавно переходящей в кухню-гостиную. Протягиваю деньги, чем обращаю внимание Саши на меня.
— Сексуальные шортики, — ехидно улыбается он. Хорошо, что дома есть бита на пожарный случай.
— Спасибо, вот деньги, — снова протягиваю ему. Он берет деньги и кладет на мой комод в коридоре. Он никогда не берет за просто так, или только если ему не хотят отдавать? Как же с ним сложно.
— Что с шеей? — Он облокачивается на комод и смотрит на меня.
— Не могу двигать, — вздыхаю.
Он задумывается, его слегка прищуренный взгляд бегает по мне. О чем он думает? Сдвигаю брови, в попытках вспомнить, где у меня лежит бита.
— Возможно ты не сразу согласишься…. но это в лечебных целях, — Саша говорит спокойно, с расстановкой, пытаясь уловить мою реакцию. Не понимаю к чему он ведет, еще сильнее хмурюсь.
— Что? — Держу шею рукой.
— Массаж, — удивляюсь, скрещивая руки на груди. — Только шею.
— Массажи делают профессионалы.
— Тогда я не уйду отсюда, пока к тебе не приедет этот профессионал.
В его глазах проблескивает хитрость. Какой массажист? Какой профессионал? Никого я не буду вызывать.
— Ну и стой! — Резко оборачиваюсь, чтобы уйти, забывая совсем про больную шею.
Зажмуриваюсь, ойкнув от резкой боли. Снова хватаюсь за шею, остановившись на месте и не успев даже шага сделать. Парень отходит от комода и медленно подходит ко мне. Протягиваю в его сторону указательный палец с просьбой ничего не говорить.
— Будь по-твоему, — открываю глаза и плетусь за маслом. — Только шею и плечи.
Мне не хотелось бы, чтобы неизвестно кто приехал и мял меня, когда я лежала бы без верха. А тут свои руки, и верх при нем можно не снимать, иначе убью его и саму себя.
Не видела его, наверняка, самодовольного и радостного лица, но он без лишних слов снимает обувь и садится на диван, кинув подушку перед собой. Массажист на диване, а бедная страдающая девушка на полу, замечательно. Саша берет из моих рук масло, а я завязываю свои волосы в пучок и сажусь перед ним, скидывая лямки от топика с плеч и спиной чувствуя, как он лыбится. Ничего, когда пройдет боль, я тебе так по твоему дружку тресну, что вмиг пропадет желание на ближайший год.
По телевизору я остановилась на каком-то музыкальном канале, который играет все также без звука, поэтому заглядывают на неизвестную мне певицу, танцующую в различных костюмах и самых необычных локациях. Меня отвлекает то, что я слышу, как Саша размазывает масло по рукам, а затем переключается на мою шею.
— Ай, ты можешь нежнее? — После моего шипения его движения смягчаются.
Его большие пальцы массируют шейные позвонки, а по моему телу сквозь призрачные оттенки неприятных ощущений из-за больной шеи растекается удовольствие. Как давно мне не делали массаж, а я, признаться честно, не знаю, что может быть наиболее приятно. Если только вечный массаж.
Закрываю глаза от блаженства и теряюсь в пространстве. Как такое возможно, чтобы один человек одновременно не внушал доверия и приносил столько блаженства, что даже не хочется, чтобы это заканчивалось? Просто млею от прикосновений, которые сначала показались грубыми, но сейчас… такие нежные. Словно сзади об меня ласкается самый пушистый в мире кот. Я просто отключилась из реальности.
— Милая квартирка, — в ответ лишь мычу, а он усмехается моему бессловесному ответу. Не порть, пожалуйста, мою минуту блаженного спокойствия. — Теперь полегче? — Киваю, и тут же массаж заканчивается. Какого лешего, прошло пару минут всего!
— Халтуришь? — Открываю глаза и хмурюсь от очень яркого света. А в комнате где-то вибрирует телефон. — Твой звонит?
— Да, ты не могла бы посмотреть, кто? У меня руки в масле.
Ого, я еще и телефоны ему должна подносить. Так и быть, если массаж продолжится, то я не против. Саша говорит, что он лежит на кресле, который стоит у меня рядом с диваном, поэтому приходится встать. Переворачиваю телефон: Элен. Это кто еще?
— Эм… — Он вопросительно на меня смотрит, пока я не знаю, как ему сказать. Хотя чего тянуть? Звонят тут всякие бабы ему, я не буду посредником между ними. — Это Элен. — Подхожу к нему и протягиваю телефон.
Он как-то сразу стал обеспокоенным, что аж мышца на его руке дернулась. Брови сдвигаются, а потом лицо вмиг разглаживается, и он мотает головой.
— Просто выключи вибрацию, когда перестанет звонить. — С окончанием звонка я делаю то, что он попросил.
Странно, неужели при мне не хочет разговаривать со своей…. не знаю даже с кем. Девушкой? Очередной или постоянной? Его не поймешь. От этой мысли тяжело вздыхаю, растягивая уголки губ как можно больше в стороны. Кладу телефон рядом с ним экраном вверх, чтобы потом не приходилось отвлекаться и сажусь на место. Пытаюсь расслабиться, когда парень продолжает меня массировать, но получается уже не так удачно как до этого, потому что эта ситуация не выходит из головы.
— Кто это звонил? Твоя сутенерша? — Он ухмыляется тему предположению и наигранно смеется, делая паузу после каждого «ха». — Тогда почему ты не взял трубку?
— Виктория Алексеевна, расслабьтесь, — в голосе чувствуется явное нежелание разговаривать на эту тему.
Саша начинает круговыми движениями массировать одним пальцем у самого верха шеи. Опять эта Виктория Алексеевна. Недолгая злость на парня из-за его несговорчивости испаряется, заменившись на вновь появившийся кайф от массажа. Снова закрываю глаза.
— Александр… как вас там по батюшке?
— Андреевич.
— Александр Андреевич, вы очень… умеете доставить удовольствие, — он смеется, а я после высказывания своих мыслей понимаю, что прозвучало с очень жирным намеком, черт. Прикусываю губу от неловкости. Конечно, я говорю глупости, он, наверное, там нащупывает мои точки и управляет мной, как марионеткой. — Ну то есть хорошо массируете.
— Я понял, — знаю я, что он там понял.
— Если бы не ваша озабоченность, сошли бы за нормального человека.
Он хмыкнул и снова замолчал. Повисла какая-то не самая приятная тишина, мне стало даже как-то неудобно. Он сходил для меня в магазин, делает сейчас массаж, а я мучаю его нежелательными вопросами. Когда-нибудь моя совесть меня замучает.
