Последнее, что Боян увидел в своей загробной жизни, было то, как множество инквизиторов с яростью топчут его голову. Он щелкнул челюстью в последний раз.

Череп не выдержал подобного натиска и раскололся на части. Грянул сильный взрыв, разметавший и кости, и инквизиторов в разные стороны. Лишь крохотный белый огонек возник на месте скелета, однако уже в следующее мгновение он растворился в воздухе.

— И что это было!? — Спросил оглушенный Сава Мачевалац. — Почему мы об этом ничего не знали, хотя вы, Прокурор, утверждали, что за лабораторией ведется наблюдение!?

— А-а… — Лишь протянул он, после чего снял треуголку с головы. — Вано, теперь ясно, почему большая часть наших наемных информаторов так и не вернулась. Запиши это в отчет, пожалуйста.

— И вот это вот ваше «а» — мой ответ на вопрос!?

— Браво. Изумительно. Гениально, господин коадъютор! Прямо сейчас вы, и ваш Третий отряд, разгадали и даже одолели тайну о пропаже наших шпионов. Солдаты мои! Пока Третий отряд оправляется после хлопка, спускайтесь вниз и вершите правосудие! Но будьте осторожны! Не подвергайте себя лишней опасности!

— Так точно!

— Вано, — шепнул Прокурор секретарю на ухо, — ступай вместе с остальными вниз. Там будет большая железная дверь. Она открыта. За ней ты найдёшь убитого Скальпеля. Понятно?

— Так точно, господин Прокурор. — шепнул он в ответ.

— Хорошо… Остальные займитесь ранеными! Кто-нибудь, помогите Саве, у него из ушей кровь течет!

Инквизиторы Второго отряда один за другим спускались в склеп, потерявший своего последнего защитника. Сам Прокурор горько усмехнулся, вспоминая прошедшие два года, во время которых он знал Ангелара.

— Услуга за услугу, так сказать… Все, после этой операции ухожу в отставку с безупречной репутацией и еду к своей жене и детям.